Я нарисую тебя

Встала с кровати, ежась от холода в комнате, и подошла к камину, подкинув дрова и разворошив тлеющие угли. Достала свои теплые шерстяные штаны и тунику, надела носки и ботинки. Волосы заплела в тугую косуи заколола на голове. Я не собираюсь сидеть здесь, пока замок атакуют враги, хочу быть рядом с Лайоном. Интересно, кухарки позаботились о завтраке, не вышли бы рыцари на бой с голодными желудками.

Спустилась по лестнице, отмечая тишину в замке. Все были снаружи, одна я проспала все на свете. Понимая, что завтрака не будет, решила сделать кое-что нужное и решительно прошла к другой лестнице, которая вела к выходу на крепостную стену. Толкнула тяжелую железную дверь и застыла, оглохла от шума, что был снаружи. Повсюду слышались крики, следовали приказы, сновали люди кто с топорами, кто с мечами. Я проскользнула вдоль стены, выглядывая Лайона, и встала у высокого каменного зубца, бросив взгляд на поле. Вражеские войска подошли ближе, на черту полета выпущенной лучниками стрелы. Вперед выкатили несколько деревянных конструкций, высотой с крепостную стену и с дощатой крышей сверху. Все это пока стояло за линией огня, и я не понимала почему.

– Юля! Ты что тут делаешь! – оказался рядом со мной Лайон и прижал меня крепко к себе, – Я же попросил тебя быть в комнате.

– Но я не могу, Лайон. Я хочу помочь! – возмутилась я.

– Не здесь, иди вниз и приготовь все, чтобы принимать раненых, – сказал Лайон, целуя меня коротким поцелуем в губы.

– Почему они стоят и ничего не делают? – спросила я, указывая в сторону осадных сооружений.

– Смотри, – чуть наклонился Лайон и указал мне в самый низ стены, – На рассвете эти башни двинутся к самому рву, и будут прикрывать собой тех, кто начнет засыпать ров.

– Зачем?

– Чтобы можно было подкатить башни к самой стене. Оттуда уже нас начнут выстреливать лучники, которые будут прикрыты со всех сторон.

– Ничего нельзя сделать?

– Можно. Мы будем жечь башни, как только сможем их достать, но все равно какая-то часть доберется до нас, пока горит дерево.

– А люди внутри башни? Они тоже будут гореть?

– Да, моя ведьмочка, – коснулся Лайон моего лица, убирая прядь волос за ушко, – Иди Юля, тебе здесь не нужно быть.

– Хорошо, Лайон, – согласилась я, – Но прости меня. Я буду выходить, и смотреть жив ли ты.

– Лучше не нужно, если башни прорвутся к стене, здесь станет опасно. Я выживу, моя ведьмочка, иди, – улыбнулся Лайон и я повиновалась, возвращаясь в замок.

В главном зале уже суетились служанки, бестолково сбившись кучками и рыдая.

– Так, отставить рыдания, – прокричала я, – За дело! Адель и Сара, наберите воды и поставьте на очаг как можно больше котлов, нам нужна будет горячая вода, чтобы промывать раны. Марта возьми двоих и спуститесь в кладовую. Принесите сюда, как можно больше старых простыней, но главное чистых и рвите их на длинные полосы для перевязки. Остальные убираем все лавки и стулья к стене, выносим из комнат одеяла и расстилаем на полу, чтобы было куда класть раненых. За дело, милые дамы! – служанки заметались, выполняя мои приказы, а сверху спустилась графиня, одетая в простое черное платье.

– Юля, чем я могу помочь? – спросила она меня.

– У вас есть шелковые нити?

– Да.

– Несите, если не боитесь крови, будем зашивать большие и глубокие раны, – произнесла я, сама плохо представляя, как буду это делать. Мало того, что меня выворачивало от вида крови, а еще, если сшивать кожу на живом человеке… Бр-р. Графиня послала свою служанку за иглами с нитью, и мы стали с ней двигать тяжелые столы и лавки, освобождая пространство.

Через час внесли первого раненого, у него в плече застряла стрела. Древко нам вынул рыцарь, что принес раненого, а вот острие застряло. Видимо вошло в кость. Затем раненные посыпались, как из рога изобилия. Я металась от одного к другому, не зная, как им помочь. Кто-то держал свои кишки из распоротого живота и звал на помощь, кто-то махал обрубком руки. Я попыталась как-то не замечать этого, но мне становилось все хуже, поэтому я оценила помощь графини и остальных. Казалось, им не привыкать к таким ранам, от которых я чуть не падала в обморок.

Ближе к ночи у меня словно открылось второе дыхание, я сшивала раны, уже не обращая внимания на крики от боли и свои руки по локоть в засохшей крови. Делала все машинально, словно наблюдая за собой со стороны. Когда закончила последнюю перевязку, меня подхватили чьи-то сильные руки и прижали к себе.

– Моя ведьмочка, я жив, – притронулся Лайон щекой к моему лицу.

– Ох, Лайон, – простонала я и потеряла наконец-то сознание.

Проснулась от того, что Лайон водит по моему лицу мокрой холодной тряпочкой.

– Как все прошло? – спросила я, сглатывая тошноту и поднимаясь выше на подушках. Лайон принес меня в нашу комнату и уложил на кровать, теперь сидел задумчиво рядом.

– Я хочу, чтобы ты покинула крепость, Юля, – сказал он, промокая тряпочку в тазу с водой и вытирая мои руки от засохшей крови. Сам Лайон сидел в доспехах, даже не снимая их. Лицо графа Торгина осунулось, и было грязным от копоти и грязи.

– Нет, – сказала я, вырывая свои руки из рук Лайона и трогая его лицо, – Я не уйду.

– Завтра замок падет, – сказал граф Торгин, – Тебя ждет участь, как всех женщин при захвате чужого замка, это насилие, издевательства и скорее всего смерть. Я не всемогущ, Юля. Придет момент и я не смогу тебя защитить поэтому отправляйся в свое время и живи. Вот, – Лайон указал на сундук, где разложил мои горшочки с красками и пергамент.

– Лайон, – зарыдала я, прижимаясь к нему всем телом, – Нет, Лайон!

– Я никогда до тебя не любил, Юля, – улыбнулся граф Тогин, целуя мое лицо и губы, – Но тебя я люблю, больше моей жизни, поэтому хочу, чтобы ты жила. Прошу тебя, нарисуй свой дом, свою мать и живи долгой счастливой жизнью.

ГЛАВА 55. Великодушие будущего короля

Ночь мы с Лайоном провели, даже не думая о красках, которые так и остались стоять в стороне у камина. Лайон любил меня нежно и пылко, словно прощаясь. На рассвете прижал меня к себе и, целуя, произнес.

– Пора, моя ведьмочка, рисуй, – сказал он, не выпуская меня из рук.

– Нет, Лайон, не проси, – ответила я, скользя руками по его спине, проводя по шрамам, которые теперь останутся с ним. Вернулась к лицу и провела пальчиками по губам, коснулась нахмуренных бровей, разглаживая сердитую складку между ними.

– Юля, ты понимаешь, что ждет замок, если мы не выстоим? – спросил Лайон.

– Понимаю, но я не оставлю тебя. Ты мой муж и я пойду с тобой до конца, не это ли должна делать жена? – улыбнулась я.

– Ох, ведьмочка, – прижал меня Лайон к своему могучему телу еще крепче.

– Если я уйду, и ты каким-то чудом останешься жив, что я буду делать там, зная это? Жить без тебя? Нет, не хочу, – упрямо произнесла я, целуя моего графа в губы. Поцелуй затянулся и Лайон снова вошел в меня, двигаясь медленно, наслаждаясь каждым моим вздохом и стоном. Я плыла следом за ним или вместе с ним, погружаясь в это чувство полного соединения раз за разом, каждым своим нервом и клеткой.

– Лайон, – выдохнула я, когда уже не могла больше сдерживаться и утонула в оргазме, что накрыл меня с головы до ног, заставляя забыть обо всем на свете.

– Юля, – рычал Лайон, делая последние толчки и входя глубоко.

У нас было еще немного времени, чтобы поспать, пока нас не разбудил Брайн, который ворвался в комнату.

– Лайон, внешние ворота пали, Вильгельм поджег деревню, – сказал брат графа Торгина, не обращая внимания на мой писк из-под шкуры, куда я забралась, чтобы скрыть обнаженное тело.