Я научила женщин говорить
Шрифт:
9 декабря 1913 года [35]
35
В автографе – посвящение Н. В. Н. –
«В ее фотоальбоме был снимок Недоброво, сделанный в петербургском ателье в начале века. Тщательно – как будто не для фотографирования специально, а всегда – причесанный; высоко поднятая голова; чуть-чуть надменный взгляд продолговатых глаз, которые в сочетании с высокими длинными бровями и тонким носом с горбинкой делают узкое, твердых очертаний лицо «портретным»; строго одетый – словом, облик, который закрывает, а не выражает сущность, подобный «живому» изображению на крышке саркофага. Он выглядит крепким, хотя и изящным, человеком, но грудь показалась мне слишком стянутой сюртуком, а может быть, просто узкой, а может быть, я обратил на это внимание, потому что знал, что через несколько лет после этой фотографии он умер от туберкулеза. Он умер в Крыму в 1919 году 35 лет. Ахматова увиделась с ним в последний раз осенью 1916 года в Бахчисарае, где кончались столько раз бежавшие им навстречу по дороге из Петербурга в Царское Село каменные верстовые столбы, теперь печально узнанные ими, —
Где прощалась я с тобойИ откуда в царство тениТы ушел, утешный мой!Ахматова говорила, что Недоброво считал себя одной из центральных фигур в картине, которая впоследствии была названа «серебряным веком», никогда в этом не сомневался, имел на это основания и соответственно себя вел. Он был уверен, что его письма будут изданы отдельными томами, и, кажется, оставлял у себя черновики. Ахматова посвятила либо адресовала ему несколько замечательных стихотворений и лирическое отступление в «Поэме без героя», кончающееся:
Разве ты мне не скажешь сноваПобедившее смерть словоИ разгадку жизни моей? –с выпавшей строфой:
Что над юностью стал мятежной,Незабвенный мой друг и нежный —Только раз приснившийся сон,—Чья сияла когда-то сила,Чья забыта навек могила,Словно вовсе и не жил он.«Н. В. Недоброво – царскосельская идиллия»,– начала она одну заметку последних лет».
«Тот голос, с тишиной великой споря...»
«Как ты можешь смотреть на Неву...»
«Чернеет дорога приморского сада...»
«Не в лесу мы, довольно аукать...»
«Лаконизм и энергия выражения – основные особенности поэзии Ахматовой. Эта манера не имеет импрессионистического характера (как казалось некоторым критикам, сравнившим стихи Ахматовой с японским искусством), потому что она мотивируется не простой непосредственностью, а напряженностью эмоции. За этим лаконизмом нет никакой особой теории искусства – он знаменует собой отказ от экстенсивного метода символистов и ощущается как реформа стиля, требуемая всем движением символизма в последние перед появлением стихов Ахматовой годы.
Ахматова утвердила малую форму, сообщив ей интенсивность выражения. Образовалась своего рода литературная «частушка». Это сказалось как на величине стихотворений, так и на их строении. Господствуют три или четыре строфы – пять строф».
Ответ
Гр. В. А. Комаровскому
Уединение
«Подошла я к сосновому лесу...»
«Вижу, вижу лунный лук...»