Я не аристократ

— Ложись!

Глава 16. Индрик-зверь

Сегодня из банка пришла СМС-ка о просроченном платеже за кредит.

Написал им в ответ: “Денег нет! Но вы держитесь!”

Марина упала на землю, и очень вовремя. Над ней просвистело ещё несколько стремительных овощей.

— Они там что, спятили, что ли, от страха?! — закричал Андрей. А потом взревел ещё громче: — Сдавайтесь, овощи!!!

В доме сделалось тихо.

Андрей осторожно приподнялся, выпрямился, сделал пару шагов и… был сражён здоровенной картофелиной, угодившей в лоб!

— Блиин! — простонал Андрей.

Несмотря на шлем, удар вышел мощный.

— Ложись! — крикнула Марина. — У него там ведро этой картошки!

— Почему это ведро? — донёсся из дома обиженный голос, усиленный магией. — Целых два! Подходите поближе! Будет на ужин картошечка с мясом!

— Кто это? — прошептала Марина, прижимаясь к земле.

— Какой-то боец, — прошипел Андрей.

— У Аделаиды сроду бойцов не водилось! — возмутилась Марина и заорала: — А ну, сдавайся! А то мы тебя самого запечём с картошкой и укропом!

— Да разве можно картошку с укропом запекать?! — возмутился голос. — Надо её отварить, добавить свежего сливочного масла и уже потом обвалять в мелко нарезанном укропе!

— Это что, повар? — удивлённо спросил Андрей. И, понимая, что его не слышат, крикнул: — Мужик, ты повар?

— Ещё какой! — донеслось в ответ. — Сунетесь ближе, у меня для вас есть котёл горячущего борща!

— Что будем делать? — спросила Марина.

Андрей пожал плечами. Борща ему хотелось, но не в виде котла на голову.

— Он нам зубы заговаривает! — осенило Марину. — Борщ — не оружие. На штурм! Мочи повара! Из дома наверняка есть ещё один ход! Подземный!

* * *

Я вообще не очень люблю подземные ходы. А когда громыхнуло, и за шиворот посыпалась земля — и вовсе струсил.

Если меня сейчас здесь засыплет, что тогда станет с телом? А вдруг оно задохнётся в своём ящике, если я здесь задохнусь?

Я остановился, опираясь на любимую алебарду Лярис. Она сунула её мне, чтобы я мог хоть как-то передвигаться.

— Быстрее! — крикнула Аделаида, бросаясь во тьму, прямо туда, где росла куча земли.

И вдруг баронесса завизжала, как сумасшедшая.

Ей навстречу высунулась огромная клыкастая морда. Она была волосатая, глаза — узкие чёрные щели, а на лбу торчал здоровенный рог.

Я захлопал глазами. Зверюга была похожа на носорога с львиной пастью. Только рог торчал не на носу, а на лбу, и не вверх, а вперёд.

Неловко шарахнувшись, я ступил на травмированную ногу и сел от боли. И понял, что двигаться не могу — окаменел от страха.

Мидора прыгнула на зверя, пытаясь врезать ему катаной в маленький щелястый глаз, и тварь отшвырнула её лапой, толстой, как дерево, поросшее чёрными волосами.

— Кто это? — крикнула Лярис.

— Э-это мифический индрик-зверь, — пробормотала Мидора, кое-как поднимаясь. — Его только заклинанием можно взять. Специальным!

— Зергиус, отступаем! — заорала хозяйка. — Я такого заклинания не знаю! Я вообще маг только сексуальный, я боюсь со зверями сражаться!

Но ни наступать, ни отступать я сейчас не мог. Сидел, не в силах поднять отяжелевшие от страха руки.

Тварь заревела, набычилась, наставила на меня рог и танком полезла вперёд, готовясь наколоть, как кусок шашлыка.

— Зергиус! — заорали девочки. — Беги!

Тварь прыгнула.

Мидора кинулась ко мне, схватила за шкирку и дёрнула вбок.

Промахнувшийся зверь взревел над самым ухом, и это вдруг пробудило меня от ступора.

Я взревел в ответ, ещё более грозно.

Зрение стало вдруг ясным и чётким. Я увидел подземный ход в мельчайших деталях: до каждого камушка и корешков травы на потолке.

Теперь было понятно, что индрик-зверь рыл ход, перпендикулярно нашему. И тоже наткнулся на злобных неведомых зверушек.

Он был больше ошарашен, чем хотел драки. Тушка у него была мощная, примерно как у белого медведя, но туннель зверь занимал не весь, и обойти его было можно, если с умом.

А ещё я ощутил, что это был мой подземный ход. Мой! Моя территория.

И я — тоже очень большой зверь. И ещё неизвестно, кто тут кому должен уступить дорогу!

Я хотел сказать об этом зверю, но из горла вырвалось что-то вроде:

— Мням-мням, э-э… Р-р-ру!

Зверь тоже зарычал, но уже с тщательно скрываемым недоумением.

Я медленно и грозно поднялся, шагнул к нему и зарычал ещё страшнее.

Зверь сначала попятился от удивления, но потом мотнул головой и пригнул рог, намереваясь меня пощупать.

Ах так?

Я возмущённо рявкнул, схватился за рог и прыгнул ему на шею. В руке у меня была алебарда, и я долбанул зверя древком между глаз.

Чудовище вздыбилось, пытаясь раздавить меня об потолок, я скатился с него и загнал алебарду прямо в клыкастую пасть. И стал пихать её зверю в глотку.

Тот сипел, пытался мотать головой, колотил в панике копытистыми лапами, но куда-там. Я теснил его к выходу из туннеля. И мало того — не особенно даже злился.

Странно, но убивать индрик-зверя мне не хотелось. Мне нужна была его покорность и признание моего авторитета.

Индрик-зверь не пугал меня от слова совсем. Я почему-то считал, что главный хищник в этом туннеле я. И нечего тут с рогами и копытами субординацию нарушать. (Видимо, так думал в моей голове варан Яшка.)

В какой-то момент яшкино сознание слегка ослабло, и я начал орать на зверя по-человечески, не переставая пихать его алебардой:

— Ты против кого попёр, сявка? Ты на кого батон крошишь? Забыл, кто тут босс? Сапоги мне лизать будешь!

Зверь жалобно пучил глаза, хрипел и пятился, пятился, пятился.

Потом в конце туннеля забрезжил свет, и я вытолкал зверя на полянку.

Там меня совсем попустило.

Я вытащил алебарду из пасти индрика и сказал наставительно:

— Чё огрёб?

Зверь жалобно заскулил.

— То-то же!

На поверхности уже наступила ночь, но я легко разглядел зверя как следует: чёрный, лохматый, клыкастый и рогатый, с мощными короткими лапами, украшенными аккуратными намёками на копыта, вроде носорожьих.