Я не умру

Секст огляделся. Где нападавшие могли скрыться после учиненной резни? Спрятались где-то на складах? Вряд ли. Слишком опасно и необдуманно. Не стоит забывать, что после убийства палангая у них было мало времени. Следовательно, они с большой вероятностью растворились на южных улицах, чьи дома были хаотично раскиданы возле консульского здания...

Спрятав меч в ножны, Секст приказал оставаться своим людям на месте, а сам побежал вдоль астульской стены. Вскоре мертвую тишину нарушили детский смех, звон кузнечного металла и топот сотен ног. За последним складом показались высокие черепичные крыши жилых зданий. В этой части города обитали обеспеченные люди: слуги консулов, работники бань и торговцы. К тому же здесь улицы всегда патрулировали палангаи, не пропуская бедняков и витамов.

Накинув на голову капюшон, Секст добежал до ближайшего дома и схватил за локоть первого попавшегося мужчину.

– Ты видел кого-нибудь?
– спокойно произнес он.
– Отвечай быстро или лишишься головы.

Незнакомец попытался вырваться, но у него ничего не получилось.

– Что вы от меня хотите? Отпустите!

Секст раздумывал недолго: он врезал кулаком бедняге в нос. Мужчина ударился головой о кирпичную стену и скатился на плитку.

– Говори!

Для пущей убедительности Секст коснулся эфеса меча.

– Я не понимаю, что вам надо от меня, - принялся лопотать незнакомец.
– Я ничего не знаю и не видел... Что вы себе позволяете?! Никогда такого...

– Что здесь происходит?

К ним подошел дежуривший на улице палангай. Взгляд сразу же зацепился за его светлые волосы, словно вымытые в растопленном золоте. Ростом солдат был выше его на голову. В серых глазах светился ум.

– Ты видел кого-нибудь, кто выбегал со стороны складов?
– спросил Секст.
– И соображай быстрее.

– По предписанию тхатха...

Секст выхватил из-за пояса нож и приставил к горлу палангая. Тот даже не вздрогнул. Глаза воина - большие, глубоко посаженные, немигающие - смотрели на него в упор, и он в первое мгновение подумал, что наткнулся на переодетого лжепророка, но быстро выбросил эту мысль.

– Ты видел кого-нибудь?
– повторил вопрос Секст.

– Со складов никого не было.

– Давно дежуришь?

– Вот уже несколько часов торчу на улице.

Неужели ошибся? Только в этой части города лжепророки могли скрыться... Или нет? Невыносимо заболела голова - в виски словно забили гвозди. Всё хорошо. Надо держаться. Враг не мог уйти далеко. К горлу подкатил противный комок.

Секст убрал нож и помог подняться мужчине, которого он ударил.

– Я буду жаловаться, - сказал незнакомец, пытаясь ладонью остановить кровотечение.
– У меня есть связи...

Демортиуус не слушал его. Драгоценное время уходило, а враг до сих пор скрывался в городе. Возможно, лжепророки действительно спрятались в одном из складов. Необходимо возвращаться. Однако Секст не спешил. Он то и дело оглядывался, пытаясь хотя бы интуитивно почувствовать несоответствие в окружающей действительности. Как лжепророкам удалось уйти? Неужели они перемахнули через астульскую стену и скрылись в одном из храмов? Глупости. Конечно же нет.

Не обращая внимания на нытье горожанина, Секст направился вверх по улице. В ноздри ударил запах фоенумных лепешек. Похоже, где-то поблизости находилась пекарня. Людей вокруг него прибавилось. Мужчины, женщины, дети - все они были в дорогих линумных тогах. В отличие от жителей, обитавших в северо-восточной части города, их отличали сытые взгляды, чистые лица и красивые белые зубы.

Чем глубже Секст уходил в тесный и душный лабиринт чистых улиц, тем сильнее понимал, что шансы отыскать лжепророков стремились к нулю. След потерян. Необходимо возвращаться. Поплутав еще один час, он двинулся в сторону складов.

Старейшины будут недовольны. Возможно, отстранят его от поисков предателей. Первый день в Юменте и - шесть трупов! Шесть! Демортиуусов во всем Мезармоуте было всего сто. Смерть даже одного воина дагулов больно била по репутации Безымянного Короля. И в отличие от обычных палангаев демортиууса нельзя купить. Его приходится растить, кормить и учить двадцать лет.

К его отряду пришло подкрепление.

Возле складов толпилось три десятка солдат. Руководил ими знакомый Сексту мисмар с седым ежиком волос. Он разделил палангаев на две части: одна перекрывала вход в самую дальнюю ферму, а другая цепочкой растягивалась возле складов. Тем самым воины не давали никому не зайти и выйти.

Кивнув в знак приветствия мисмару, Секст подошел к своим людям и приказал привести ему палангая, доложившего о гибели группы. Далеко искать беднягу не пришлось: он, прислонившись спиной к астульской стене, сидел на песке. Весь перепачканный в грязи он словно только что вернулся из пещер витамов. Глаза казались неподвижными; тяжелые веки медленно опускались и поднимались, и всякий раз, когда показывался зрачок, взгляд становился пугающе холодным, словно лед.

Двое демортиуусов подошли к нему, подняли. Палангай не стал сопротивляться и шел туда, куда его вели. Секст понял, что парня сегодня морально сломили. Вряд ли солдат скрывал что-то о смерти группы, однако проверить его было необходимо. История Мезармоута знала множество случаев, когда мятежники попадали в ряды эсв Безымянного Короля и беспрепятственно убивали невинных.

Секст вытащил нож и резко всадил его в плечо солдату. Палангай заорал так сильно, что заложило уши. Кровь полилась на холодный песок.

– Отвечай на мои вопросы быстро, - сказал Секст.
– Я пойму, если ты мне лжешь.

Он надавил на рукоять ножа. Раздался хруст. Плача, бедняга часто-часто закивал.

– Как тебя зовут?

– Титус...

– Сколько тебе лет?

– Двадцать один.

– К какой эсве ты приписан?

– Велитов.

– Имя твоего мисмара?

– Волесус.

– Назови своего кудбириона.

– Флавий.

Мисмар решительно направился к Сексту. Брови были нахмурены, а ладонь лежала на эфесе гладиуса. Демортиуусы тут же окружили его, не давая пройти.

– Что вы себе позволяете?!
– рявкнул мисмар.
– Пропустите меня.

Он сделал шаг, но один из воинов дагулов положил руку ему на плечо. Командир солдат замер. Секст понял, что мисмар так до конца и не решил для себя - стоит ли заступаться за обыкновенного палангая или же сделать вид, что ничего страшного не происходит.

Глава демортиуусов повернулся к седому командиру и медленно замотал головой. Не стоит лезть туда, где заведомо ждет проигрыш. К тому же люди старейшин обладали огромной властью и считались только с мнением богочеловека. Они могли даже убить знатного прокуратора или консула, если потребовалось бы. И самое главное: они непревзойденные воины. Махать гладиусом против них идея глупая и бесполезная.

Махать гладиусом... Мысли Секста вернулись к убийству. Все-таки он переоценивает мастерство своих братьев. Кому-то удалось не только убить демортиуусов, но и убежать целым и невредимым. Объяснить произошедшее с точки зрения логики было невозможно. Пока невозможно. Секст нахмурился. Он упускает нечто важное. Голова опять заболела.