Я не верю в анархию (Сборник статей)
Шрифт:
Шопенгауэр в одном месте писал: все, что может приключиться с человеком, предрешено им самим, поэтому всякая смерть — самоубийство. Каждым сорванным хрипом на сем нервном, умном, отчаянном альбоме Егор Летов мог бы присоединиться к этим словам.
А — КУ (А. Курбановский)
1992 г., "Rock Fuzz"
ГО — ПОРА МОЛЧАНИЯ?
Ну, что ж, продолжим разговор о «психоделии». Я снимаю пенсне, галстук, костюм. Одеваю джинсы, черные очки, «кросы», а галстук повязываю на ногу… Хожу я по Москве, брожу и слышу сплошные базары.
…А вы знаете, почему Летов замолчал? Да потому, что его песни слушали (большинство): а) из-за крутых словцов; б) из-за того, что панк-рок — круто и т. д. Я спросил у одного "Настоящего
Так сказал автор всего репертуара ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ. Тем, кто интересуется советским авангардным роком, советую прочитать «КонтКультуру» № 3, где Егор Летов сам рассказывает о себе, а тем, у кого нет такой возможности, я расскажу в общих чертах об этом человеке, а вернее о его песнях.
Все началось примерно в 1987 году. Многие фанаты скажут: "Да ты гонишь, старик", — а я отвечу, что "сам Егорка" считает свою раннюю музыку чем-то таким личным. Если откинуть социальные песни, то останется то, о чем я сейчас буду говорить. Во-первых, Егор замечает такие нюансы жизни, которые на первый взгляд кажутся несущественными. Например: "Пойманная рыба постигает воздух", "Трогательный ножик", "Весна забилась в рукопашной" и т. д. А ну-ка, попробуйте представить все, что я здесь сказал. А? Что? Что это такое? — Психоделия — она самая, но уже только с помощью слов (в этом плане наиболее удавшийся альбом Прыг-Скок).
Во-вторых, «детище» Летова пропахло одиночеством и суицидом (саморазрушение, самоубийство): "Петля затянулась, потолок задрожал", "Я хочу умереть молодым"…
Вот тут мне хотелось бы опять надеть пенсне, галстук, костюм и сказать: "Юные дамы и господа! Товарищи самоубийцы (если такие есть)! Ведь это слабость — покончить с собой. Это значит, что ты проиграл. И хотя: "Джим Моррисон умер у тебя на глазах"…, Виктор Цой умер у тебя на глазах, Саша Башлачев, Яна Дягилева и… миллионы умерли у тебя на глазах — но ты остался таким же, как и был!" (Во, как сказал! — У самого аж слезы брызнули).
И, наконец, в-третьих любителям чистой «русской» музыки (без всякого шовинизма) объявляю: Егор Летов — истинно исполнитель русской музыки. Его несложные мотивы пропахнуть! деревенскими (а может быть, просто Сибирскими) колыбельными. Иногда создается впечатление, что ты попал в сказку Бажова "Каменный цветок"…
"…Глупый мотылек догорал на свечке.Жаркий уголек, дымные колечки.Звездочка упала в лужу у крыльца,Отряд не заметил потери бойца…"Некоторые из его песен представляют собой какие-то молитвы, заклинание:
"…Ходит дурачок по лесу,Ищет дурачок глупее себя.Идет смерть по улице, несет блины на блюдце.Кому вынется — тому сбудется,Тронет за плечо, поцелует горячо…Полетят копейки из-за пазухи долой…"Вот так, господа "Настоящие Панки". Не такой уж безграмотный, не такой уж глупый, не такой уж анархичный и т. д. этот самый Егор (Игорь) Летов.
Марат (Друг Народа).
1992 г.
ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА
Как известно, Сибирь — край суровый, некурортный и весьма холодный. Кругом тайга. Иногда в тайге встречаются и люди. Происхождение людей в тайге известно — еще в давние времена ссылали в Сибирь неугодных.
Так вот — панк-группа ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА (ГО) как раз оттуда, из Сибири вышла. Из Омска — если кого-то интересует конкретика. Нонсенс, конечно, — неугодные не стали дожидаться, когда их сошлют в Сибирь, а сами туда направились. Неугодной ГО
стала очень быстро. Стоило группе в 1984 году оказаться в Санкт-Петербурге (тогда еще Ленинграде) и стать членом знаменитого рок-клуба на Неве, как она тут же и оказалась в числе запрещенных. Почему? Ну, это-то понятно: всякие необычные явление, вроде Высоцкого, Токарева или Звездинского всегда легче запретить, чем прилагать усилия к тому, чтобы разобраться, что сие означает. Вот и запрещали. Рок-музыку особенно тщательно. Особенно такую, как у ГО — глубокую, резкую, отвратительную для чиновничьего слуха. Кроме слухов, передававшихся из одного уха в другое, о «гражданке» практически узнать было неоткуда — пресса о ней просто не писала.Состав группы менялся постоянно, но в итоге к 1987 году осталось четверо сумасшедших: Егор Летов, Янка Дягилева, Кузя Уо да Селиванов. Пели они "про нашу такую прекрасную жизнь", не слишком стесняясь в выражениях, и выражения эти отнюдь не одобряли то, что наблюдалось в той самой жизни.
Первый концерт ГО вышел в 1984 году под названием Панк Энд Рок-н-ролл, а концу восьмидесятых количество магнитофонных альбомов перевалило за двадцать. Увы, тогда же группа получила и первый ощутимый удар: басист Селиванов кончает жизнь самоубийством. Ему посвящена одна из песен ГО:
"Музыкант Селиванов удавился шарфом.Но никто не знал, что это будет смешно."Это не издевка — это стон. "Жизнь человека бесценна!" Мы так привыкли к этим словам, что даже не вслушиваемся в звучание: эта жизнь не имеет цены, не стоит ни гроша. А уж если человек умер — то и вообще наплевать, поскольку он в тоталитарном государстве — ноль, ничто.
По существу, можно править панихиду и по самой ГО — практически ее уже не существует. Последний раз удалось увидеть Егора Летова и Яну Дягилеву ровно два года назад на ленинградском концерте памяти Башлачева. По духу песен, по "болевому порогу" их выступление и было наиболее близким к творчеству Башлачева. И пускай в их стихах, как прежде, проскакивали крепкие словечки и выражения, заставлявшие нервно вздрагивать пожилых билетерш, — эти песни открывали ту же саднящую кровоточащую рану, которая в конце концов довела Сашу Башлачева до гибели.
Кто знал тогда, что будет впереди еще и "смерть в воде" Яны Дягилевой, которая нанесет окончательный удар по форпосту правды, которым многие годы была ГО. И все же не хочется прощаться с группой — потому что, кроме воспоминаний, остались еще и песни, которые поют парни с гитарами на своих тусовках, часто даже не подозревая, чьи это песни. Да и Егор Летов еще способен вернуть надежду. Подождем прощаться.
Ярослав Подгора.
1992 г., журнал, г. Киев.
ПРОСТОР ОТКРЫТ — НИЧЕГО СВЯТОГО
Как-то так сложилось, что в выпусках «ИЗ» ("Империя звуков" — рубрика "Субботней газеты") редко-редко пишется об отечественных музыкантах. А между тем они и компакт-диски издают, и мастер-классы записывают. Что же нас смущает? Да ничего, пустячок, в сущности…
ЕГОР И О…ДЕНЕВШИЕ — Сто Лет Одиночества (компакт-диск, 76.10).
Не очень жалуя "желтую прессу", Егор Летов вот уже несколько лет как поменял прежнее миролюбивое название своего проекта ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА (сокращенно ГРОБ) на неудобный для журналюг матерок. А поговорить об этом самом сильном на сегодня летовском альбоме (Попc не в счет, он — сборный), хочется. И колется — песни тоже не всегда удобны для цитирования. Ну вот, невинное вполне: "Мертвого схоронит уставший/ Радугу осилит ослепший/ Звездочку поднимет упавший/ Яблочко от яблони — огонь от огня/ До луны — / Рукой подать/ До Китая пешком — / Полшага…/ Простор открыт — ничего святого". ("Простор Открыт"). Он любит афористично мыслить, Егор. "Каждый миг — передозировка/ На все оставшиеся времена". Это — культура с колес, листья травы, поющий терновник, черный маятник в колодце андеграунда. Не нравится? "Нет уж, лучше ты послушай, как впивается в ладони дождь/ Слушай, как по горлу пробегает мышь/ Слушай, как под сердцем возникает брешь/ Как в желудке копошится зима… Как лениво высыхает молоко на губах/ Как ворочается в печени червивый клубок/ Как шевелятся кузнечики в густом янтаре/ Погружаясь в изнурительное бегство в никуда из ниоткуда" ("Семь Шагов За Горизонт", самая страшная песня в альбоме). Некрофилия? Еще бы! Он сам так и пел: некрофил, мол, я.