Я ненавижу тебя, Ким Минджон!

– Наверно, отец гордится тобой, – покивал менеджер Ко. – Это он отправил тебя учиться за границу?

– А братья или сестры у тебя есть? – тут же уточнил Чо Минхо.

– Я один в семье, – ответил Донук, прожевав.

И наконец догадался, отчего его принялись допрашивать.

Может, они догадались, что никакой он не менеджер Сон, и признали в нем известного актера?

Да, очевидно, что так. Странно, что раньше это не поняли – его фото висели едва ли не на каждом углу, а до скандала он рекламировал все, начиная от машинного масла и заканчивая уходовой косметикой.

Напрягшись, Донук приготовился отпираться до последнего и убеждать коллег в ошибочности их предположений.

Однако спас его менеджер Юн.

– Ну что за люди… – цыкнул он. – Дайте человеку поесть спокойно, хватит его вопросами мучить. Это некрасиво. Ешь, менеджер Сон, а то так и уйдешь голодным.

Остальные примолкли, а Донук благодарно кивнул своему спасителю.

После обеда он подошел к шефу Кану с каким-то глупым вопросом, ответ на который знал и сам. А прежде чем вернуться на свое рабочее место, все-таки помялся и спросил:

– А где сегодня стажер Ким?

И тут же одернул себя. Какая ему разница? Будто других дел нет.

– Стажер Ким взяла отгул по личным обстоятельствам, – коротко ответил ему шеф Кан.

Проводил взглядом Донука, откинулся на спинку стула и тяжко вздохнул, едва слышно пробормотав:

– И за что мне все это? Один – явно наследник корпорации и мой будущий босс. Другой вообще ни пойми кто, но явно не из простых, раз его приняли так быстро. Тоже чей-то ребенок? Но почему он пришел именно в мою группу? Не работал бы, раз такой богатый… или устроился бы в компанию к своим родителям. Ащщщ… я так поседею. Вон, уже белые волосы полезли.

И он снова вздохнул, посмотрев в маленькое зеркальце на свою черную шевелюру.

Ситуация раздражала шефа Кана, заставляя его нервничать. Но ничего поделать с ней он не мог.

*Чапчхэ – корейская закуска с крахмалистой лапшой и овощами.

Глава 12. О коварных планах

На следующий день Ким Минджон снова не явилась на работу, и Донук всерьез начал думать, будто «личные обстоятельства» – он сам и есть.

Неужели его слова так сильно обидели ее? Может, ему стоило извиниться?

Хотя, какой там… это ведь она должна извиняться. Она, а не он!

Ну да, этот актер был столь же упрямым, сколь и гордым.

Тем не менее, Донук все чаще поглядывал в сторону Ли Дана, раздумывая, стоит ли спрашивать у того о Минджон.

Вообще, прежде Донук не особо церемонился в таких вопросах. Обычно ему хватало смелости прямо озвучивать свои мысли, какими бы они ни были. Но хмурый вид менеджера Ли невольно внушал иррациональный страх. Да и зонтик, которым тот в минуты задумчивости стучал по своей ладони, выглядел вполне себе оружием.

После обеда Ли Дан разрешил сомнения Донука и подошел к нему сам.

– Вот, – проговорил он, уронив на колени айдола бумажный пакет.

– Что это? – удивился Донук, не ожидавший, что мрачный менеджер первым нарушит враждебное молчание, возникшее между ними после сцены на пожарной лестнице.

– Твои вещи, которые ты давал Ким Минджон в поездке, – пожал плечами Ли Дан. – Не волнуйся, я их постирал.

Сегодня, вместо обеда, жнец успел наведаться к себе домой, и с боем отобрать эти вещи у кумихо, которая отдавать их категорически не хотела. В эти дни она вообще была сумасшедшей куда больше обычного.

Полнолуние, чтоб его. Уже второе, ведь первое было почти сразу после того, как взбалмошная лисица уговорила бабулю отпустить ее в мир людей.

Тогда сто двадцать третий не был готов к тому, что полная луна напрочь сорвет кумихо крышу. У жнецов ведь такого не бывало, а вот Минджон много чего успела натворить.

Например, едва не выскочила на улицу, сверкая своими распушенными лисьими хвостами. Или пыталась догнать кота, угрожая его съесть. Тогда, помнится, жнец мчался за ней следом, а все вокруг смотрели на них, как на чокнутых.

Впрочем, во второй раз Ли Дан сумел подготовиться заранее.

Особо скверно кумихо вела себя ночью, поэтому в эти три дня сто двадцать третий временно отложил свою работу жнеца. Днем было полегче, но ходить в офис он Минджон все равно запретил. Чтобы она не наделала глупостей, и чтобы Донук в очередной раз не отказался от ее бусинки.

Хотя, самому айдолу, знать об этом было конечно необязательно.

– Вещи? – Донук растеряно заглянул внутрь пакета. – Не стоило…

– Тогда я их выброшу, – Ли Дан схватился за ручки, но Донук прижал пакет к себе.

– Нет уж, это вообще-то мои вещи, – помотал головой он.

– Вот и забирай, – Ли Дан резко отпустил пакет, так что Донук по инерции откинулся на спинку стула.

«Спросит или не спросит?», – гадал жнец мысленно, демонстративно отвернувшись от этого заносчивого актера.

Он ведь прекрасно чувствовал на себе его взгляд все это время. И надеялся, что Донук хоть немного волновался о Ким Минджон. Это было бы хорошим знаком.

– А что с Ким Минджон? – все-таки спросил Донук, когда Ли Дан уже собирался вернуться на свое рабочее место.

Значит, этот человечишко не настолько бессовестный. А то Ли Дан уже планировал, как после смерти будет водить его душу по самым злачным уголкам загробного мира, в качестве мести.

– Сам не догадываешься? – сквозь зубы процедил Ли Дан, так и не обернувшись. – Ты сильно ее обидел.

– Я… – Донук открыл было рот, чтобы оправдаться, но лишь недовольно пробормотал: – Вообще-то, она сама во всем виновата.

– Все-таки этот смертный безнадежен, – совсем тихо прошептал Ли Дан, и взмахнул зонтом, будто бы случайно огрев Донука по голове.

А когда тот ойкнул, потирая место ушиба, жнец сделал вид, что ничего не заметил и вообще не при делах.

На их счастье, в офисе было пусто – многие еще не успели вернуться с обеда. Так что эту сцену никто не видел, иначе новой волны слухов было бы не избежать.

И без того, пока Донук и Дан злились друг на друга и переживали за Минджон, в корпоративном чате еще со вчерашнего дня кипели страсти.

И остановить их было некому, потому что менеджера Юна в этот раз туда не добавили.