Я новая адептка

— Корень вристаникса добавляется в таких пропорциях, в которых необходимо для того, кто его будет употреблять. То есть выбираешь корешок размером со свой мизинец правой руки и, чуть надломив посередине, закидываешь в котелок. Вот и всё, мне так матушка говорила: это куда эффективнее и безопаснее для ведьмы.

Увидев на лице подруги удивленное выражение, сменившееся победоносной ухмылкой, я поняла — она точно сдаст и не отчислится. За всю перемену подруга успела рассказать, откуда она родом, чем любит заниматься и даже про свой дом рассказала. Мне стало откровенно стыдно перед ней, что она потомственная, а я со смешанной кровью. При том, что мне успел рассказать Хоня, я была откровенно зла на маму. А почему? Потому что ни она, ни домовой не рассказали, что смешение крови ведьмы с кровью прирожденного ведьмака под запретом, но вполне возможны. А теперь остается только смириться с этим фактом. Повезло еще то, что ведьмак и декан факультета обучены, и проблем для меня таких не представляют.

Второй урок зельеварения прошёл удачно. По крайне мере, моё зелье не устроило побочных проблем и выполнило свою функцию на ура. Правда, вышла в коридор я сильно уставшая, и Флеция мне помогла, но сказать ей, почему я такая выжатая, я не могла. Не могла рассказать о том, что мне пришлось контролировать силу, доставшуюся от отца, чтобы только зелье не сработало в худшую сторону. Зато профессор Грэдис была мною довольна и даже поставила всем в пример, ведь зелье-то я приготовила быстрее всех, и оно сработало, как нужно. Но подругу сильно интересовало то, что я открыто сбегаю, когда вижу за несколько метров Даррея Каллохена. Просто бессовестно подбираю юбку и сбегаю от него. Интересно только, заметил ли он мою трусость или нет?

Но на этом проблемы не закончились. Как позже выяснилось, я и Флеция умеем находить неприятности. На первом этаже академии собрались все ученики разных факультетов: оборотни, вампиры, тёмные, ведьмы, даже гоблины, и прочие. Они шастали везде. А нам повезло столкнуться именно с двумя вампирами. Жизни рад не будешь, увидев эти две злобные и бледные, раздутые от самомнения рожи. Подруга благоразумно уцепилась за мою руку и тихо пискнула от страха, стараясь спрятаться за мной. А мне-то что? Не таких раскидывали и зельями спаивали: на болотах рядом с деревней были и похуже жильцы.

Двое парней и не думали извиняться, а только недовольно поправили свои рубашки и куртки, злобно зыркнув на нас. Тот, что повыше и с собранными на затылке в хвост чёрными волосами, голодно оскалился и посмотрел на меня. Не на ту зубки точишь, паразит — ведьмы народ неслабый и злопамятный. А вот второй, как две капли похожий на первого, только стриженный коротко, смотрел то на братца, то на меня. На него было плевать, он, как хвостатый, на меня не смотрел, а я не люблю, когда на меня смотрят как на еду и букашку.

— Эй, хилая ведьмочка, извиняться не учили? — продолжая отряхивать и без того чистый рукав, сказал вампир.

— Ну что ты, я перед тобой извинилась, а утешать твое эго — не моя забота, — как можно безразличнее развела руками я и ухмыльнулась.

— А я погляжу, смелая ты. Ну, ничего, и не таких строптивых укрощал. Вот надкушу тебя, посмотрим, как запоёшь.

— Ой что ты, отравишься же ведь. Итак болезный вон весь, бледный доходяга, а тут меня, ведьмочку с деревушки, укусить хотишь. Отравишься же ведь, — я поцокала языком и покачала головой, наблюдая как вампира перекосило от злобы.

— А ты, сука, не смотри так на меня, а то я быстро тебя научу, как со мной нужно говорить!

Вот чего я больше всего на свете не люблю, так это когда со мной в подобном тоне говорят. Мне плевать, какая сила передалась от отца, но никому не позволю меня унижать. Я посмотрела прямо в глаза вампиру, даже не заметив за собой ничего странного, и тихо зашипела так, чтобы услышал только он один.

— Я буду смотреть на тебя так, как посчитаю нужным. Не смей оскорблять ведьму, иначе…

Договорить я так и не успела. Меня переполняла энергия, и я чувствовала, как сквозь пальцы плывет сила. Нас прервал громогласный крик Даррея Каллохена, торопливо читавшего заклинание против порчи. Не знала, насколько оно сильное, но успела ощутить, как плотной стеной что-то встало передо мной, отделив вампира. Декан стоял рядом с нами и гневно сначала посмотрел на него, а потом на меня. Ох, нутром чую, не к добру такой злой взгляд, ох, не к добру. Его мускулистая грудь прерывисто вздымалась, и на скулах заметно проступили желваки. Его яростный взгляд пожирал то меня, то вампира, который тихо сделал шаг назад. Видимо, он прекрасно знал, на что способен этот ведьмак, а вот мне крышка точно обеспечена. Особенно об этом ярко говорил холодок, пробежавший по моей спине и тихий писк Флеции. Ой, не к добру, ой как не к добру встреча с деканом.

— Адепт Влимир Ниртон и адептка Миранита Криворук! Сейчас же отправляйтесь со мной в кабинет писать объяснительную вашего поведения и того, почему вы решили применить к друг другу подобные чары! Понятно!?

— Да… — хором ответили мы и послушно отправились к декану, оставив своих сообщников в коридоре.

Глава 3

На занятиях сидела чернее тучи. Ну, так мне сказала Флеция, когда пыталась узнать о беседе с магистром факультета. Господи, если бы я тогда просто сбежала от вампира, то не попалась бы Каллохену, а теперь мне проблем выше крыши разгребать. А еще приходится терпеть косые взгляды этих ухмыляющихся кровососов, поди, всем растрепали. Я, конечно, понимаю, фамилия отца говорящая и выполняющая свои обязанности, но не до такой же степени…

Этот Ниртон получил один только выговор за то, что нахамил мне и вел себя не подобающе адепту факультета вампиров и не подобающе своему роду. Ох как 'красиво' Каллохен расписал это самое неподобающее поведение в отношении ко мне. Еще и не забыл упомянуть его прежние косяки: тут-то и позлорадствовать можно было. Только зря я тогда хихикнула, ой как зря… Потому что, переключившись на меня, он сначала долго сверлил мою скромнейшую персону взглядом. Потом шумно засопел носом так, что я даже подумала, что он — оборотень-бык. А потом началась гневная тирада, вкратце говорящая о том, какая я грубая, безответственная и бессовестная ведьма. Не уважающая магистра ведьминского факультета до такой степени, что, поджав хвост, сбегаю прямо на глазах. Ну, в чем-то есть правда, но только не в том, что я его не уважаю. Просто сталкиваться лицом к лицу не хотела, и не более. Но также мне прочли нотацию о том, что я не имела права насылать на вампира порчу, особенно — безудержный понос. На этом моменте я рассмеялась, увидел позеленевшее лицо вампира, который, похоже, знал, что это означает. Но мой веселый смех прервали, и пришлось выслушивать тираду дальше.

Вывод из всей подобной и на удивление дерьмовой ситуации был один единственный — наказание, и полностью моя вина в случившемся. Скверно то, насколько уверена, что пакость случится обязательно: мамина наследственность удружила. Но теперь Даррей Каллохен догадывается о том, что во мне есть силы ведьмака, не обученного, а рожденного. Это могло стать серьезной проблемой для моего обучения, особенно когда рядом ходит такой строгий магистр.

— Адептка Криворук, вы снова витаете в облаках! Отвечайте на вопрос, в какое зелье не рекомендуется добавлять фиолетовый тысячелистник, заговоренный в полную луну?

О господи, опять размечталась на лекциях у профессора Грэдис. Так, ну же, вспоминай, дурья башка! Куда не рекомендуется добавлять, но я добавлю обязательно? Точно! Послушно встав из-за парты, я четко и уверенно принялась расписывать эти самые зелья, наблюдая за меняющимся выражением лица профессора. Ой, чую, не к добру она так удивляется, ой не к добру…

— Это растение не рекомендуется добавлять в зелья от кашля и икоты, и в зелья, которые применяют для повышения физического запаса сил. Так же не рекомендуется добавлять в зелья, которые относятся к боевому классу.

— Адептка Миранита Криворук! — громко, на весь кабинет, крикнула Грэдис и тем самым напугала меня, — Это растение применяется исключительно для лечебных целей, его испокон веков в боевые зелья не добавляли. Откуда вы вообще это взяли?

— Вы же сказали… назвать, куда не рекомендуется… я назвала… — тихо пискнула я, сидя за партой и теребя подол своего грубого платья.

— Ладно, поставлю 'хорошо', но в следующий раз перечисляйте именно те, куда не рекомендуется, и не смейте перечислять те, куда его вообще никогда не добавляли. А теперь перейдем к следующему вопросу…