Я - оборотень

Так хотелось, чтобы в этой сплошной серой пелене проглянул хотя бы один, самый-самый маленький кусочек чистого неба. Но серая завеса, отгородившая меня от желанной голубизны и сверкающего желтого шара солнца, рассыпающего повсюду теплые лучи, была непреодолима и монолитна. Дул прохладный ветер, по внушительного вида лужам пробегала легкая рябь.

Проплутав часа четыре, я порядком замерз и повернул обратно к общежитию, куда так не хотелось возвращаться.

– Ладно, чего там. Не съедят же в конце концов меня на этой прописке, сказал я сам себе и решительно зашагал в выбранном направлении.

Направление это привело меня прямо к дверям общаги. Набравшись смелости, я приоткрыл дверь и пристально осмотрел пустынный вестибюль. Там было тихо и спокойно. Я пулей взлетел по лестнице и оказался у двери своего нового жилья. На этом запас смелости у меня кончился, и я тихонько замер, чутко прислушиваясь к звукам, доносившимся из комнаты. От волнения мое сердце гулко билось в груди, в ушах стоял неясный шум и поэтому разобрать, что же творилось за дверью, было затруднительно. Так ничего и не поняв, я робко открыл дверь и зашел в комнату.

В уши сразу же бросился гул, а глазам представилось огромное количество народа, сидевшего на нижних ярусах кровати и неизвестно откуда появившихся табуретках. Кроме Лехи и Пахана здесь была куча незнакомых мне людей. Множество глаз впилось в меня напряженными взглядами. Разговоры сразу смолкли, и только за первыми шеренгами, где-то в дальнем углу комнаты продолжалась игра в карты.

– О, явился.
– раздался насмешливый голос Ворона, а через секунду он сам стоял передо мной, разглядывая презрительно прищуренными глазами мое лицо. Человек десять громко загоготали, а остальные упорно сохраняли мрачное молчание.

– А мы то уж думали, мальчик испугался, - видимо Ворон решил взять на себя роль ведущего этого вечера, - а мы то уж думали, мальчик домой покатил, к маме.

Смех усилился. Я терпеливо ждал дальнейших событий. Впрочем я не мог придумать ничего более оригинального.

– Ну что ж, раз мальчик вернулся, то надо принять его в наш дружный коллектив, - редкие черные волосики над верхней губой Ворона находились в непрестанном движении, - А так как мальчик отдыхал дома вместо того, чтобы со своей дружной группой участвовать в спасении урожая, то прописочка будет ему покруче.

На этот раз засмеялись уже все или почти все, потому что за общим ржанием не было слышно: закончилась или нет игра в карты.

Я уже не видел отдельных лиц. Все они слились в сплошную однородную массу. Серая чужая толпа, словно гигантский отвратительный спрут, стояла напротив меня, и одно из ее ужасных щупалец, называемое Вороном, крутилось вокруг меня, резвилось, играло, не предвещая конца развлечениям...

... И тогда я резко отпрыгнул назад, ударил под дых одного и оттолкнул второго из двух шестерок, охранявших выход. Затем я рывком распахнул дверь, сшиб с ног фишку, дежурившего в коридоре и загрохотал ногами вниз по лестнице, всеми силами стремясь к свободе...

... Все это я проделал, разумеется, мысленно. А на деле я как стоял, так и остался стоять, даже не пошевелившись. Ноги у меня стали совершенно ватными, душа наполнилась страхом, и теперь я при всем желании не смог бы сдвинуться с места.

– Начнем, - Ворон покровительственно кивнул головой публике.
– пусть будут гонки. А, мальчик, наверное, не знает, что такое гонки? Ну-ка, быстренько, освободим арену для мальчика.

Толпа расположилась между мной и дверью, очистив кровати и перенеся за собой табуретки.

– Гляди, пацан, - обратился ко мне Ворон.
– Гляди сюда, говорю.

Он встал ногами на первый ярус кровати и держался руками за второй. Затем прыжком перебросил ноги на спинку кровати первого яруса, а руками ухватился за верхнюю спинку. Потом, подтянувшись на руках, зацепился ногами за верхнюю койку, встал на нее, перепрыгнул на соседнюю и проделал те же операции, но в обратной последовательности.

– Понял?
– почти ласково спросил меня Ворон, вновь оказавшись на полу.
– В быстром темпе каждое движение занимает секунду. Итого шесть секунд. Сделаешь десять кругов за минуту - свободен. И упаси тебя бог ступить на пол. За каждый промах скидывается по десять секунд.

Наступившую тишину вновь прорезал смех, который, однако, быстро умолк. Все замерли в ожидании.

– На старт, - руководил Ворон, - внима-а-ание. Пошел!

Времени на раздумья не оставалось, и я заскакал по койкам, стараясь делать движения как можно быстрее и умудряясь не коснуться пола. Крутанувшись по кроватям десять раз, я с тупой надеждой взглянул на Ворона.

– Не успел!
– Ворон горестно развел руками и сочувственно покачал головой.
– Ну ничего, попробуй еще раз. Должно получиться. Но за то, что не успел, снимаю с минуты пять секунд. Ну, пошел!

Ворон склонился над часами, по циферблату которых резво прыгала секундная стрелка, а я вновь пошел мотать круги, вкладывая в это все свои силы. Оказавшись на полу, я осторожно посмотрел на толпу.

– Пятьдесят семь секунд.
– гордо заявил Ворон, словно сам проделал этот нелегкий путь.
– Ты бы так в первый раз прыгал, а теперь снимаю еще пять секунд.

Проявляя все чудеса ловкости, я открутил еще одну десятку, но безуспешно. На этот раз я не уложился даже в минуту.

А когда я не попал в заветные уже сорок пять секунд, Ворон вновь включился в игру.

– Да, плохо, плохо, - процедил он, - придется добавить ускоритель. Ну, кто хочет быть ускорителем? Может ты, Пахан?

Но Пашка мигом затерялся в толпе, а на роль ускорителя вызвался здоровенный шкаф, сидевший на табуретке в первом ряду. Теперь, чуть я задерживался на каком-либо этапе, ускоритель отвешивал мне чувствительного пинка так, что я пулей взлетал или опускался на следующую ступеньку мучительной трассы.

Подгоняемый страхом и пинками ускорителя, я снова начал свой тяжкий путь. Но не помог и ускоритель.

– Пошло дело, - сказал Ворон, одобрительно поглядев на меня.
– Лучше, чем прежде. Но ты, брат, снова не уложился. Снимаю пять секунд.

И я вновь включился в эту проклятую гонку. Однако, на пятом кругу, когда Ворон выносил на всеобщее обсуждение идею - не придать ли мне еще одного ускорителя - я зацепился за спинку верхней кровати и рухнул вниз головой.

Я лежал, молча скрючившись на полу. Легкие с шумом ходили туда-сюда, высасывая кислород из все новых и новых кубиков окружающей среды. Сердце колотилось так быстро, что, казалось, выскочит сейчас из грудной клетки и умчится вдаль, подальше от этой мрази.