Я отведу тебя в место силы…

Вскоре пассажиров пригласили на посадку.

Каково же было изумление Чи Мина, когда они прошли к крошечному самолетику, казавшемуся игрушечным на огромном летном поле! По невысокому (в три ступеньки) трапу они поднялись в такой же крошечный салон, в котором, кажется, было всего около десятка пассажирских кресел. Парни сели рядом.

Вскоре все пассажиры разместились на приглянувшихся им свободных местах, и к ним обратился высокий светлоусый и светловолосый мужчина лет тридцати пяти в форменном кителе и, представившись командиром экипажа (а в экипаже этом всего-то было два человека!), поприветствовал пассажиров и довольно быстро провел предполетный инструктаж.

Чи Мин включил переводчик и вставил в уши наушники и, таким образом, прекрасно понял все, что говорил летчик. А тот пояснил, что самолет принадлежит авиакомпании СиЛА («СИбирская Легкая Авиация»), что он летит с такой-то скоростью и способен набирать такую-то высоту, и попросил пристегнуть ремни безопасности.

Вокалист сидел у иллюминатора, и когда самолет набрал необходимую высоту, стал глядеть на проносящиеся внизу пейзажи. День был солнечный, редкие полупрозрачные облачка ничуть не закрывали обзора, и наш путешественник с жадностью вглядывался в зеленые долины, покрытые сочной травой и небольшими рощицами деревьев и кустарников, высокие горы – то лесистые, то сплошные скалы. Внизу петляли узкие полосы дорог, их пересекали сверкающие на солнце ленты рек. Самолетик летел над многочисленными селами – то большими, вольно раскинувшимися вдоль автомобильных трасс, то совсем крошечными, состоящими всего-то из полутора десятков домов.

Чи Мину все было внове, все интересно, и он с жадным восторгом впитывал, вбирал в себя эту новую, незнакомую действительность, так не похожую на его родной Хангук. Аржан, сидевший рядом, давал изредка пояснения, тянул шею, заглядывая в иллюминатор.

И Чи Мин, наконец, поверил, что это его путешествие будет интересным и необычным.

Глава 2

Чи Мин

Здание аэропорта оказалось совсем небольшим, и парни, выйдя на улицу, были тут же атакованы невысоким полноватым мужчиной. Он оказался таксистом, предложившим отвезти их в город. Аржан сначала о чем-то поговорил с ним на алтайском языке (это предположил Чи Мин, чутким слухом музыканта уловивший, что говорили явно не на русском), потом парень обратился к новому приятелю на смеси японского и английского:

– Он говорит, автобусы в город сейчас не ходят – там вроде трассу ремонтируют.

– Да? А как добираться?

– Ну, только с ним! Что, поедем?

– А у нас есть выбор?

– Не думаю, – покачал головой студент.

– Ну, а тогда чего мы стоим? Поехали!

Парни пошли за водителем, приведшим их к своей машине, погрузили в багажник вещи и сели на заднее сиденье.

Машина уже тронулась с места, когда Чи Мин спросил:

– А до города далеко?

– Нет, не очень. Скоро приедем, – заверил его Аржан.

Музыкант с интересом смотрел в окно на пробегающие мимо пейзажи. Дорога пролегала по большой равнине, окантованной высокими горами. Время от времени машина проезжала через сёла, то тут, то там раскинувшиеся по обеим сторонам трассы.

Аржан о чем-то разговаривал с таксистом, потом повернулся к попутчику:

– Поедем сразу до автовокзала. Он нас в деревню не повезет.

– Хорошо, – кивнул тот, продолжая разглядывать тянувшуюся за окном местность.

Вечерело, и небо начало окрашиваться в розоватые и сиреневые оттенки. Через какое-то время наши путешественники оказались в большом селе, а на одном из перекрестков повернули вправо и начали подниматься в гору. Дорога вела всё выше и выше и вдруг в какой-то момент нырнула вниз, и перед глазами Чи Мина, как на ладони, открылся город, расположившийся в просторной долине, со всех сторон обрамленной высокими лесистыми горами, острые вершины которых устремлялись в небеса.

Справа от дороги, на отвесном горном склоне, виднелись огромные белые буквы, складывающиеся в три слова. Прочесть их Чи Мин, конечно, не мог – написано было на кириллице. Но он догадался, что, вероятно, это было название города, возможно, даже в разные исторические эпохи.

Когда потом, уже значительно позже, он поинтересовался у друга, что написано на той горе, Аржан подтвердил его предположение.

По виляющей серпантином дороге машина въехала в город и понеслась по ровному центральному проспекту. Музыкант отметил, что невысокие многоэтажки соседствовали с одноэтажными домиками, уходящими далеко вверх по склонам гор. Архитектура их была непривычной глазу Чи Мина, отличающейся от всего, что он видел в родной Корее. Кирпичные или деревянные, под острыми двускатными крышами, они казались чуждыми и непонятными. Как и люди, обитающие в них.

Автовокзал располагался в самом центре города. И это, вероятно, было удобно для пассажиров.

Водитель заехал на стоянку и заглушил мотор.

Парни забрали свои рюкзаки из багажника и попрощались с таксистом. Студент повел нового приятеля в здание вокзала и остановился перед огромным – во всю стену – табло, на котором были указаны все автобусные маршруты.

Пробежался глазами по строчкам и разочарованно цокнул языком.

– Что? – спросил Чи Мин по-английски.

– Сегодня автобусов уже не будет, – ответил алтаец, поджав красиво вылепленные губы, и крошечная морщинка пролегла меж аккуратных темных бровей, придав чистому юношескому лицу задумчивое выражение.

Чи Мин вдруг поймал себя на мысли, что ему нравится это лицо с ясными карими глазами под слегка нависающими веками – нравится без какого-то пошлого подтекста, чисто по-человечески. Молодой алтаец (а в том, что он был явно моложе музыканта, Чи Мин был уверен) вызывал ничем не объяснимое доверие.

– И что будем делать?

– Попробуем поймать такси. Они ездят до Усть-Кана.

– Что такое …«Усть-Кан»? – переспросил музыкант, слегка запнувшись перед незнакомым словом.

– Большое село. Но нам надо еще дальше. Если повезет, и если договоримся – к ночи сможем добраться до моей родной деревни. Пошли, – и он направился к выходу из пустынного гулкого здания с высоченным потолком, единственным дизайнерским украшением которого было два ряда металлических скамеек с сетчатыми спинками и сиденьями, выкрашенными белой краской, да несколько сувенирных киосков вдоль одной из стен, уже закрытых в этот час.

На широкой асфальтированной площадке, тянувшейся вдоль всего здания, стояли скамьи, на которых в этот вечерний час практически не было желающих посидеть. Подъездные платформы тоже были пусты – только на одной из них стоял небольшой желтый автобус, перед раскрытой дверью которого толпился с десяток пассажиров.

Громкоговоритель на одном из столбов вдруг ожил, захрипел, а потом невнятным женским голосом что-то произнес. И вскоре после этого пассажиры начали заходить в автобус.

Но Аржан повел Чи Мина дальше – мимо автобуса, а потом и вообще на выход из огражденной кованым забором территории. Там, вдоль неширокой дороги стояли машины, и возле каждой прохаживался мужчина. Аржан подошел к одному из них, о чем-то заговорил по-алтайски, и ухо Чи Мина уловило несколько раз произнесенное слово «Кырлык». Оно звучало странно, гортанно, как-то жестко. Услышал он и уже знакомое «Усть-Кан».

Водитель с сомнением качал головой, хмурил брови, а студент настойчиво что-то твердил ему. В один момент таксист бросил быстрый взгляд на Чи Мина, и тот понял, что приятель, вероятно, говорил о нем.

Наконец водитель сдался на уговоры, и повеселевший Аржан махнул рукой, подзывая приятеля. Музыкант поспешил подойти и удостоился еще одного взгляда от мужчины.

А студент пояснил:

– Чи Мин, нам везет! Этот человек довезет нас прямо до деревни.

– А как расплатимся?

На симпатичное лицо Аржана набежала легкая тень:

– Говорит, возьмет плату за два конца. Ему ведь потом еще придется в город возвращаться. Но мы с тобой разделим пополам всю сумму, – поспешил добавить студент.

– Это не проблема! – отмахнулся музыкант. – Так что – едем?!

– Конечно! – расплылся в широкой улыбке парень, продемонстрировав два ряда белоснежных крупных зубов. Сказал что-то таксисту, и они ударили правыми ладонями по пятерням друг друга, словно закрепляя договоренность этим международным жестом.

Наконец все расселись по местам, и машина тронулась. Чи Мин обратил внимание, что поехали они по той же самой дороге, по которой приехали в столицу горного края. Только на сей раз поднимались вверх, в гору, и огромные белые буквы были по левую руку. И потом, через большое село, повернули влево и отправились, как показалось нашему герою, в сторону аэропорта. Когда он сказал об этом Аржану, студент засмеялся и произнес: