Я отыщу тебя в будущем
Шрифт:
Всем было очень жарко, но меня здорово морозило, почти трясло от холода. Очень скоро рядом появилась Джулиана.
— Артур, что с тобой? Почему у тебя лицо красно-синее?.. — шокировано оглядывая меня, спросила она.
Я дотронулся до лица, потом посмотрел на намокшие пальцы. Они были в крови. Затем посмотрел на Джил, недоуменно пожал плечами и потерял сознание.
Джил
К нам подбежала Наташа.
— Что с ним? Джи?
Склонившись над Артуром, я пыталась посчитать пульс…
Джефри,
— Этого типа надо срочно в изолятор! Пока он не заразил нас всех!.. Эй, я же говорил, что вы всех нас тут убьете!.. — под конец совсем немужественно взвизгнул он.
Стиснув челюсти до скрипа, тяжело дыша, я резко развернулась к нему с явным намереньем вогнать безмозглую голову с вывернутой челюстью в пласциновый пол катера. Да, я отдавала себе отчет, что слишком много проблем стала решать с помощью физической силы, но что делать, если душевных сил на терпеливые беседы у меня просто не осталось?
Поняв мой порыв правильно, покалеченный биолог с ужасом в глазах отступил, влез в самое дальнее кресло и сделал вид, что спит.
В первый момент, когда Артур потерял сознание, все на борту испугались. Но подошел Роман и, осмотрев посиневшие кожные покровы рук и лица, устало сказал:
— Щит радиационный… его снесло первым. Вот и началось… — печально качнув головой, сообщил наш техник.
— Что началось? — склонившись над больным, напряженно спросила Наташа, которая одна не испугалась страшной вероятности, что у Артура началось нечто опасно-инфекционное. Возможно, это ее тоже очень волновало, но подруга никак это не демонстрировала.
— Что? Лучевая болезнь как ее называли в древности. — Критически осмотрев Артура, озвучил диагноз Роман.
— А разве ею сейчас болеют? — удивилась Наталья.
Я с горечью посмотрела на Романа. Он, сочувствуя, в ответ только пожал плечами:
— Если бы не болели, щиты бы от облучения не ставили бы. Просто надо было уколоть спец средство, чтобы так не цепляло. Он же землянин, в космосе почти не бывал, вот и прозевали…
— А мне ничего не кололи… — удивленно вытянув губы, пробормотала Наташа.
Рома, имея на все ответ, насмешливо хмыкнул:
— А сколько лет ты на станции проработала? У тебя в крови свои антитела выработались… Как и у Джил. И всех нас. А Артур с Земли почти не отлучался…
— Что же делать? Может переливание попробовать? — в отчаянии предложила я.
Наташа покачала головой, у нас для этого нет никакого оборудования. Рома вновь невозмутимо ответил:
— Переливание? Нет смысла. Мы все облучены, просто переносим легче. Ему надо дать шанс продержаться до первого корабля с нормальным медотсеком… или дотянуть до возвращения на Землю.
— А всем остальным что делать? — потерев рукой тощую шею, тоскливо задал почти риторический вопрос Славик, словно Рома был обязан все знать.
— Ничего, через неделю энергия в накопителях восстановится, и мы прыгнем обратно к Земле… Надо переждать… Мы везунчики. Это раньше, когда использовали обычное топливо, нам была бы крышка, а теперь, когда для движения используют свойства распада активных веществ, и вся энергия восстанавливается,
чего нам бояться?Но вместо радости Славик сразу как-то поник, попятился назад, и прикусил свою губу, и с сожалением посмотрел на моего мужа.
Артур скоро пришел в себя, но самочувствие у него не улучшалось. Наташа, беспокоясь о нем, периодически приносила воду в откуда-то снятом белом сосуде странной формы, в катере не было не только еды, но и элементарной посуды.
Майя и Славка хоть ничего не говорили, но, несмотря на рассказ Ромы, подходить явно опасались, видимо разделяя мнение Джефри, что это может быть опасно.
Еды не было, пока выручали пластинки для восстановления сил и против сна, которые я по обыкновению захватила с собой.
Я неотлучно сидела над Артуром, заставляя его много пить, а заметив, что после холодной воды ему становилось лучше, еще и постоянно умывала и ополаскивала ему руки холодной водой. Благо установка претворяющая воздух в воду работала исправно. В отличие от охладителя и многого чего другого.
В пассажирском отсеке стояла ужасная жара, даже на таком расстоянии силы солнечных лучей с избытком хватало, чтоб раскалить обшивку катера так, что доставалось и нам. Хорошо хоть с воздухом и водой проблем не было. По это причине Рома почти не вылезал из трюма, все время что-то там чиня, видимо удачно, так как, температура в трюме и отсеках больше сорока пяти градусов Цельсия не поднималась.
Майя тоже проводила все время в рубке, вызванивая помощь и рассылая сигналы бедствия. Джефри выпросил у кого-то снотворное и теперь не желал просыпаться.
Только Славик и Наташа, раздевшись почти до белья, слонялись по катеру без дела. Пока, наконец, не нашли себе занятие. Устроившись в углу на откинутых креслах, словно на пляже, затеяли между собой тихие дебаты на исторические темы.
Но я не вникала в их беседы.
Это было все так неважно!
Свет, ливший из пластиковых полосок под потолком, был тусклый, неуютный, отдававший мертвенным холодом. Пусть этого никто не видел, но меня трясло от ужаса. Будь Артур здоров, я бы и в половину не переживала о нашей скорбной участи. Но он ужасно мучился, а я страдала, смотря на него.
Артур лежал неподвижно и почти не вставал. Это длилась уже два дня и самочувствие только ухудшалось. Его тело так часто находилось между явью и сном, что поговорить, почти не удавалось. Вот и сейчас, пока он был без сознания, его била дрожь. Иногда Артур издавал болезненные стоны, от чего у меня в душе все сжималось от ужаса.
Я достала из рюкзака последний мобильный инъекторный блок и приложила его к руке Артура. За это время использовала все свои мобильные аптечки, и теперь не знала, на что уповать…
Наташа положила руку мне на плечо:
— Мне кажется, что неделю Артур не выдержит. Для него осталась только одна надежда, что наш сигнал о помощи услышат и спасут… — затем вздохнув, отошла.
Артур, который незаметно открыл глаза, прошептал:
— Только пусть немного помедлят… я все время хотел, чтобы ты была рядом со мной. И вот оно случилось, наконец, ты оставила свою любимую историю, нескончаемую настройку катера и сидишь рядом… — Он тихо засмеялся, но его смех резко перешел в кашель.