Я пас в СССР! 2

Уже с гораздо меньшим надрывом (эмоционально выгорел, наверное: тут тебе Политбюро почти в полном составе, сонм дипломатов — а на почти две тысячи депутатов сил уже не осталось, скорбеть) иностранный корреспондент поведал о Съезде народных депутатов, судьба части которых была пока неизвестна. Если верить словам забугорного журналиста — большую часть народных избранников после проверки всё-таки отпустили, только вместо того, чтоб порадоваться за их освобождение — их назвали конформистами и присягнувшими на верность приспешниками путчистов. А вот тех, кто до сих пор оставался под следствием — с придыханием назвал кристально честными людьми и борцами с антинародным режимом.

Сделав паузу и отдышавшись, диктор с новой силой (совсем как по дипломатам) — принялся оплакивать судьбу Сахарова, «зверски замученного на допросе до смерти». Затем пришла очередь бизнесменов, без суда и следствия заключенных под стражу и политзаключенным, расстрелянных в тюрьмах по произволу и распоряжению узурпировавших власть заговорщиков. Это он так о цеховиках с теневиками и ворах в законе отозвался, вот умеют же на Западе в дабл спик и двойные стандарты, этого у них не отнять.

О КГБ диктор распинался недолго, с горечью константировав, что такой показательный роспуск основной спецслужбы СССР, вместе с арестом, а то и ликвидацией высших чинов — лишь в очередной раз подтверждает коварство и беспринципность участвующих в заговоре смутьянов, расчищающих себе путь к власти и устраняющих здоровые силы общества, которые могли бы воспрепятствовать беззаконию. В общем: весь набор трескучих штампов, ещё только про общечеловеческие ценности, демократию, толерантность и права секс-меньшинств не упомянул. Хотя это я утрирую, до толерантности и прочих педиков ещё не скоро дело дойдет, а то и вовсе — с такими новыми поворотами в истории и не дойдет.

Как сглазил: тут же из динамика полились мантры про свободу слова, демократию и право свободного волеизъявления — в Москве и Ленинграде, если верить услышанному — прошли аресты среди организаторов и активных участников каких-то общественно-политических движений, я о таких даже не слышал. Спросил у Равиля, кто это такие вообще и пока диктор бубнил фамилии, он ответил:

— Да я откуда знаю! У меня что, прямая линия с Москвой думаешь?!

— А то нет! — Не поверил я.

— Правда, не знаю, диссиденты или околодиссиденты, а скорей всего — законспирированные агенты на содержании. Или идейные вредители, не скажешь даже, кто из них хуже. Раз взяли — значит надо! Не мешай слушать, Иван!

— Они, они! — Подмигнул мне один их наших. — Следующие на очереди — чухонцы! Я по ним в том году работал до осени, там вообще целый зверинец собрался: народный фронт, экологи, и просто перепившие эстонские парни, забывшие, кто их ебёт и кормит! Фестиваль песни устроили, млять, и пляски, о независимости камлали, пока не упились вусмерть…

— Более масштабные аресты прошли во всех трёх Прибалтийских республиках! — У журналюги открылось второе дыхание. — Проводятся политические репрессии и незаконные задержания, а для устрашения населения — возле больших городов Латвии, Литвы и Эстонии проводятся незапланированные армейские учения с огромным количеством войск и боевой техники! Это акт неприкрытой агрессии, покушение на национальный суверенитет и лишение права народа на самоопределение своей судьбы!

— Вот! Я же говорил! — Обрадовался работавший прошлым летом в Прибалтике боец. — Не зря материал собирали, сейчас всех особо буйных в Сибирь, экологию улучшать! А про войска брешут, полк может и перебросили на крупный город, лабусам и хватило перепугаться до усрачки!

— Тихо вы! — Шикнул Равиль. — Поговорить — на улицу, не перебивайте! Ещё про казахов не рассказали и Закавказье!

Однако, сидящий за микрофоном чаяний Равиля не услышал и вместо освещения интересующих нашего командира сельского подразделения Национальной гвардии событий в бывшей КазССР и Закавказье — принялся разбирать недавнее выступление Лукашенко по центральному телевидению.

— Очередная демонстрация со стороны заговорщиков их беспомощности и отсутствие внятной политической программы, вот что значит появление перед общественностью никому не известного человека! И совершенно популистские лозунги, не имеющие не то что отношения к реальности, а невыполнимые! И, не побоюсь этого слова — поразительно напоминающие риторику Йозефа Геббельса времен третьего рейха! Так кто сейчас захватил бразды правления в СССР и прикрываясь националистической риторикой, рассчитанной на низменные инстинкты толпы, вперемешку с пустыми обещаниями — устраивает аресты, физическое устранение и банальное запугивание всех, кто не согласен с их преступными намерениями?! Кто эти люди, в руках которых находится ядерный арсенал всего СССР?! Мир ещё никогда не был так близок к ядерному апокалипсису, как в эти дни!!! А уж чем грозит такая риторика о великом русском народе другим многочисленным национальностям СССР — можно только с ужасом догадываться!

Равиль вдруг встал, потянулся и вырубил транзистор:

— Да идите вы на хуй! Как чухонцы какие — так право нации на самоопределение и суверенитет, стоило заикнуться про русских — и сразу фашисты… Давайте, допиваем потихоньку, собираемся и уматываем, нечего рассиживаться. А пока лучше «Маяк» поймайте, наши сейчас в контрпропаганду гораздо лучше умеют, и говорильни поменьше, и музыку всякую интересную включают.

— Это хорошо, что перестали глушить и Би-Би-Си, и голоса, — заметил дядька от верстака. — на фоне того, что и нам перестали вливать в уши про перевыполнение плана и пятилетку за три года. Тоже «Маяк» слушаю, чего ещё днем с коровами у реки делать — так сравнение не в пользу голосов. А сейчас у народа есть возможность сравнивать то, что он видит, с тем — что излагают наши и иностранцы. У наших пока слова с делом не расходятся, сказали прижмут подпольных дельцов и жуликов и прижали, да ещё и по телеку показывают каждый день, как это всё проходит.

Пока мужики допивали и доедали — я принялся крутить верньер транзисторного приемника, сразу же поймав радиостанцию «Маяк». А услышав, что звучит в эфире — расплылся в улыбке, добавил звук на максимум и тоже подтянулся к верстаку:

— А давайте мне тоже чуть-чуть! Две! На посошок и стременную!

Мужики притихли, прислушиваясь к вполне различимым в подвале звукам гитарных аккордов и голосу Летова:

'Винтовка — это праздник

Всё летит в пизду!

Тифозные бараки черепных коробок

Газовые камеры уютных жилищ

Менты, патриоты, костыли, ремни

Сплошная поебень, поебень, поебень!

Винтовка — это праздник

Всё летит в пизду!

Люди сатанеют. умирают, превращаясь

В топливо, игрушки, химикаты и нефть

В отходы производства, мавзолеи и погоны

Вижу — ширится растёт психоделическая армия!

Винтовка — это праздник

Всё летит в пизду!' С. Летов

— Это же «Гражданская Оборона», — обрадовался дядя Паша. — в эфире «Маяка»! Сильный ход!

— А я что говорил! — Не менее довольно отозвался Равиль. — Песня мировая, особенно припев! Есть у тебя они, перепишешь?!

Глава 12

Глава 12.

В это «прекрасное» субботнее утро пришлось пожалеть, что живем в селе: петух соседский, собираемое стадо, издающее всевозможные звуки, щелчки кнута нового подпаска дяди Паши — ну вот как тут спать спокойно?! Во рту словно кошки нагадили, голова раскалывалась — надо как-то спокойней относиться к происходящим в стране событиям, этак никакого здоровья не хватит, так реагировать на изменение политической обстановки. Того и гляди, сопьюсь ещё до армии.