Я пас в СССР!

— А ты что, Вань, по романтике параши соскучился, так интересуешься?

Вот я сейчас понимаю, что дядька этот — личность незаурядная, а реципиент тогда здорово обиделся. Думал пофорсить потом перед корешами знакомством и родством с такой фигурой, а вышло вон оно как — у дядьки ни одной татуировки, и никакого желания посвящать племянника в тайны уголовного мира…

Казалось бы, мне то какое дело до этого, разобрался и самое время налаживать отношения с чистого листа, но было одно обстоятельство, которое и меня весьма смущало. Дядька, как освободился — вот уже два лета подряжался работать пастухом в селе, с весны до осени гоняя стадо. Зимой потихоньку браконьерил и рыбачил, вязал сети, подряжался с ремонтом техники и сантехники — руки у него были золотые, по отзывам заказчиков (это он нам с ремонтом квартиры помог, вернее — всё там чуть не в одну каску сделал, включая врезку крана в отопительную систему). А мне уже и Арлен, и Александр Гаврилович намекали, что стоит присмотреться и не искать работу, а идти к дяде Паше подпаском.

Ахахаха, вот всё бросил и побежал, коровам хвосты крутить! Это, может быть — четырнадцатилетний пацан бы повелся на всю эту романтику, с коровами, баранами и свежим воздухом у реки. Мне нормальная работа нужна, и то больше как возможность показать себя родственникам серьёзным человеком, сейчас то меня, в силу возраста — попросту не воспринимают. Это только в романах про попаданцев все внимают откровениям из уст пиздюка, ввязываясь во все его авантюры, которые он предлагает.

А моя реальность такова, что те же оба деда — такую взбучку устроят, вздумай я чего учудить, что выходит за рамки общепринятого. Так что предстоит ещё в начале поправить свою изрядно подмоченную заваленной учебой репутацию, минимум лето проработать, доказывая, что я не сопливый пацан, который только и может, что сидеть на родительской шее. И лишь потом двигаться дальше.

Блин, я тут ещё с этим письмом Андрею, про чернобыльскую АЭС вылез. Тогда мне это казалось замечательной идеей, а вот сейчас начали посещать сомнения, что-то мне ни в дурдом не хочется, ни прослыть блаженным и юродивым. Надеюсь — вообще получится это замять, дернуло же меня, начитался про попаданцев, ладно хоть в дурдоме не начал вещать, что я из будущего…

Вот, работа мне нужна, в общем и целом, для легитимизации и подтверждения статуса договороспособного и вменяемого человека. Деньги здесь второстепенны, мне их и тратить по сути пока не на что, кормят, поят, а мама ещё и одевает, сама шьёт такие вещи, которых в магазине не достать. А вот это всё: в шесть утра уже на улице в любую погоду, собирать скотину по деревне вести её в поле, пешком несколько километров плестись до речки, по пути бегая и подгоняя отстающих животных, потом торчать у реки весь день, вечером обратно эту скотобазу неразумную гнать, домой приходя после восьми часов — никакого желания!

Плавал уже, знаю — в том году меня дядька намазал, у него подпасок загулял, я и повелся помочь и отдохнуть на свежем воздухе, срубить пять рублей и порыбачить, пока скотина днем пасется. Проклял всё, ещё в первый день, когда была хорошая погода. А следующий день я только на чистом упрямстве вытянул, даже не знаю, что было хуже: жара и оводы вчера, или промозглая слякоть и непрекращающийся дождь сегодня. В общем — за два дня избавился от всех иллюзий, и теперь фильмы и книги про ковбоев заиграли другими красками, никакой романтикой там и не пахнет. А пахнет дымом, коровьим говном, слепящим солнцем в жару, сыростью в непогоду — и насекомые, вездесущие, кровососущие, которые на запах стада слетаются как мухи на известную субстанцию…

Дедам я, естественно — не такими словами, но свою позицию обозначил ясно и твердо. Ещё и на жалость надавил, мол мне надо к школе готовиться, те же учебники читать и примеры решать (ммм, мне же Лена обещала помочь, а в этом случае работа пастухом мне совсем не вперлась, ещё и ржач среди сверстников обеспечен). Те вроде с моими доводами согласились, но есть подозрение, что не до конца их убедил. Очень уж явственно читалось у них у обоих желание меня в пастухи пристроить — и им не надо суетиться, помогая мне с поиском работы, и я гарантированно проникнусь нелегкими условиями существования…

Вот я сейчас и подстрахуюсь, помимо того, что расскажу дяде Паше о вчерашней стычке с директором и его водилой (зря, конечно, дядьку в блудняк втравил, прикрывшись его именем) — ещё мягко и ненавязчиво доведу до него мысль, что не нужен я ему в качестве подпаска! От слова совсем и категорически! И тут на моей стороне: весь мой жизненный опыт, куча макулатуры прочитанной, типа: «Как манипулировать людьми и добиваться своего» и просто возраст. Дядьке то сейчас всего под сорок, а мне в момент переноса сорок пять было, так что шансов у родственников меня в пастухи отправить, да ещё против моего желания — никаких!

Глава 14

К деду Арлену я заявился в четыре часа, оделся в рабочее, на ногах неизменные сапоги, на правую руку, поверх бинтов — натянул брезентовую рукавицу. До этого зашел к маме:

— Мам, заберешь сегодня Сашу? Я не могу, лед пошел!

— Езжайте уж, рыбаки. Только рыбы домой много не тащи, мне же чистить! Пару хвостов, пожарить свеженькой, а остальное пусть дед коптит и вялит…

— Ну, я тогда побежал?

— Беги, беги! — Проворчала одна из сотрудниц КБО, сидевшая за швейной машинкой. — Ходют тут всякие, потом мел пропадает!

Дед уже в нетерпение нарезал круги вокруг выкаченного из гаража «Урала» с коляской, всё как я и думал — саковище привязано к запаске на люльке, а Арлен на низком старте:

— Ты где ходишь, сейчас бы без тебя уехал, Ванька!

— Ты же до пяти работаешь, — удивился я. — и так сильно заранее пришел, думал чаю попить пока…

— Какая работа, закрыл избушку на клюшку и собираться! — Дед протянул мне каску и принялся пинать кик-стартер. — А чо рожа такая кислая, найдем мы тебе работу, Ванька, чо ты как маленький!

— Да я нашел уже, деда, спасибо вам за заботу и советы! — Я натянул каску на петушок и запрыгнул на заднее сиденье затарахтевшего трехколесного агрегата. — Что бы я без вас делал!

— Вот и ладно! Вот и молодца! Сразу же тебе говорили, балбесу, иди к дядьке в подпаски. Нет, кобениться давай, как городской! — Дед газанул, врубил первую передачу и плавно отпустив сцепление, тронулся…

С дядькой у меня получилось договориться просто отлично, как и планировал, почти. Тот возился во дворе, растянув сак и заделывая капроновой ниткой прорехи в сетке. Племяннику, то есть мне — сразу обрадовался:

— Ванька! Сам пришел! Ну-ка иди сюда, рассказывай, с каких это ты пор оперился и на взрослых матом ругаешься?!

Ювенальной юстиции на них нет! То Андрюха руки распускает, то этот, тут не надо быть специалистом по физиогномике, прямо невербальный посыл чувствую, что хочет применить меры физического воздействия! Ладно, с ювенальной юстицией перебор, в гробу я видал это изобретение либералов, но вот с любовью родственников и их страстью к моему воспитанию надо что-то делать.

— Пиздят они, дядя Паша! — Попытался отмазаться я, благоразумно отступая подальше.

Дядька от возмущения встал как вкопанный — он, в отличие от всех остальных, практически не матерился. По крайней мере, я от него ни одного матерного слова ни разу не слышал, у него и без мата — словарный запас был большой. Ещё мама тоже не материлась, почти, но со мной и Сашкой без мата — сами понимаете, что никак. Дядя Паша помолчал, собираясь с мыслями, видно было, как его обуревало желание мне ввалить, но это непедагогично. А затем его как прорвало, столько нового узнал о своем реципиенте!