Я – первый

– Я на чемпионате Азии второе место выиграл! – смущенно улыбнулся молодой чеченец. – Вот, машину купил, завтра домой поеду… Хотел сегодня, но Адам уговорил меня к тебе заехать.

– Правильно сделал! Я бы ему голову открутил, если бы он тебя не позвал! – улыбнулся Золотой Инал и в глубине души проклял такой неожиданный поворот событий. Ему надо немедленно собираться, взять деньги и дать краткие инструкции по ведению бизнеса своему помощнику, а теперь вот никуда не денешься. Придется сидеть здесь и слушать россказни этого щенка, который может часами говорить о своей никому не нужной борьбе. Покинуть свой дом сейчас было бы верхом безумия (бросить такого гостя одного можно было бы в одном случае – если бы у Золотого Инала умер кто-то из родственников, тогда бы его внезапный отъезд никем не обсуждался и был бы понятен), в республике сразу же распространится слух, что племянника министра совсем не уважают и обращаются с ним, как с надоевшей любовницей. А его дяде это может не понравиться.

«Даже совсем не понравится, – подумав, вздохнул чеченец и махнул рукой на все возможные последствия. – Я остаюсь. Хотя бы до завтра… в конце концов, меня очень трудно «привязать» к этому делу, чего я паникую до времени. Только надо позвонить Тобольскому, пусть этот очкарик приедет сюда и на всякий случай поживет у меня дома пару дней. Я ему скажу, что на меня хотят свалить неудавшийся теракт, вот пусть и думает, пусть поднимает своих друзей – адвокатов, в конце концов, за что я ему деньги плачу…»

И Золотой Инал, уже успокоившись, стал внимательно слушать совершенно неинтересный рассказ Бекхана об азиатском чемпионате.

– Хозяин… – окликнул его вполголоса Кахир, подойдя сзади.

Инал, сдерживая себя, повернулся. Он понимал, что охранник просто так в разговор вмешиваться не будет.

– А этих… – Кахир кивнул на черный хозяйский джип. – Куда?

– Кого? – совершенно недоуменно спросил чеченец и тут же вспомнил. Этот мент и Успа…

Он повернулся к Бекхану:

– Я сейчас… Кое-какие дела, извини, я тебя оставлю на пять минут.

Бекхан махнул рукой и налил себе пепси-колы.

– Успу в больницу, срочно! – тихо распорядился Золотой Инал, отойдя с охранником за угол дома. – Отправь кого-нибудь с ним и возьми деньги. А этого…

– Успа умер. Я видел.

Инал сжал зубы и коротко простонал. Вот шайтан! Все валится в одну кучу! Теперь столько мороки с этим старым идиотом, который провалил все дело! И не взорвал никого, и сам загнулся… Теперь надо везти тело в республику, чтобы его похоронили в родовом селе, и объясняться с родственниками.

Чеченец секунду помолчал.

– Оставь Успу в машине, и пусть Адам отвезет его в мечеть, там его обмоют. Договорись, чтобы оставили в мечети тело на ночь. Завтра отправим в Чечню… А этого… – Внезапно глухая ярость овладела Золотым Иналом. – А этого тащи в подвал и кончи его там! Он и так нам все испортил! Только чтобы тихо и выстрела никто не слышал! А ночью закопайте. Все, иди!

Только хозяин присел обратно к столу, как вдруг Бекхан, сощурив молодые глаза, всмотрелся в человека, которого охранники вытащили из джипа.

– Эй, подожди! – крикнул он Кахиру и Сосланбеку.

Охранники остановились и повернули головы на крик. Кахир вопросительно посмотрел на хозяина. Тот пожал плечами. Между тем Бекхан уже выбрался из-за стола и быстрым шагом подошел к Артуру.

– Какая встреча! – улыбнулся чеченец, внимательно рассматривая бледное и измученное знакомое лицо. – Я с трудом узнал тебя, ты сейчас не очень хорошо выглядишь! Ну, как у тебя дела? – в общем-то, беззлобно спросил он, затем посмотрел на охранников, державших Артура за руки, и засмеялся. – Опять во что-то вляпался, да? Ты ведь без этого не можешь! А где твой друг? Что-то я его не вижу. Должен быть рядом с тобой!

– Как видишь, нет пока его здесь, – разлепил сухие спекшиеся губы собровец. Он усилием воли сдерживал боль в поврежденной ноге, держа ее почти на весу и угрюмо оглядывая двор. – Но он скоро появится, я в этом не сомневаюсь…

– Откуда ты его знаешь? – удивился хозяин дома.

– Да было дело, в плену у меня летом был, а потом получилось убежать у них, – неохотно выговорил Бекхан, но вдруг снова улыбнулся. – А как он у тебя-то оказался? Этот мент – проворный парень! Да еще его русский дружок – гяур! Если их вовремя не остановить, таких делов понаделают! – И он опять засмеялся. Должно быть, Бекхан находился в хорошем настроении. Особой ненависти к Артуру он не испытывал, только веселое недоумение от неожиданной встречи. Ведь он ничего не знал о делах Золотого Инала, а заехал сюда только потому, что тот был влиятельным земляком.

– Уже понаделали, – сквозь зубы пробормотал Инал, и глаза его мрачно сверкнули. – Ну, чего встали? Тащи его в подвал!

Кахир, желая показать перед гостем, какой он «крутой» парень, отступил на шаг от пленника и вытащил из-под ремня пистолет Макарова.

– Давай иди! – приказал по-русски чеченец и махнул оружием.

– Куда идти? – спросил Артур, поворачивая голову.

– Вон туда! В подвал!

Артур медленно оглянулся. В зарослях пышных кустов у каменного забора стоял большой одноэтажный сарай.

– Давай, собака! – прикрикнул охранник и подтолкнул его пистолетом в спину.

Собровцу все стало ясно. Его запрут там, а вечером убьют. Или убьют сейчас, а ночью вывезут куда-нибудь в близлежащий лесок и там закопают. Наверняка у людей Золотого Инала имелся большой опыт в подобного рода делах. Оставлять его в живых хозяину дома нет никакого смысла. Зачем? Чтобы он впоследствии выступил свидетелем на суде?

– Подожди… – тихо произнес Артур. Затем он прикрыл глаза, поднял голову, вздохнул и еле слышно заговорил на черкесском языке.

Никто из стоявших вокруг чеченцев не посмел прервать его или поторопить. Каждый понял, что человек молится. То ли перед смертью, то ли перед грядущими испытаниями.

Трое чеченцев в молчании смотрели на бледное лицо пленного, который собирался с силами. Даже Золотой Инал решил подождать, пока парень договорит свои обязательные в подобной ситуации для любого мужчины слова.

Позже в Чечне скажут, что он благородный человек, раз дает своему врагу помолиться перед смертью. Последняя милость, если можно так сказать… Это прибавит ему авторитет и покажет, насколько он уважает смелость и мужество противника.

«Если он сейчас обращается к Аллаху за помощью, то это совершенно напрасно, – вдруг с мрачной усмешкой подумал криминальный авторитет. – Я сейчас здесь и всевышний, и судья, и палач. Мне решать…»

Он только хотел кивнуть Кахиру, как вдруг пленник открыл глаза и посмотрел на него. Золотой Инал поразился, как и насколько изменилось их выражение. Только что это были измученные глаза человека, знающего, что его ждет, и видевшего всю бесполезность дальнейшей борьбы. (Что он может сейчас сделать, безоружный, с поврежденной ногой, против здорового вооруженного охранника Золотого Инала? Только повалиться в ноги и умолять о спасении своей жизни, поминутно упоминая о том, что у него есть старые родители, и пытаясь этим вызвать жалость.)