Я попал в ЛитРПГ-4. Рейд мертвецов

— Это... это... — грубый бас сорвался на истеричный фальцет, — обман! Ты жульничал! Я отменил счет! Десять секунд прошло!

— Поспешишь — насмешишь, — оскалился. — Сам виноват. Это — раз. И я встал на девятой секунде — это два.

— Вранье!

— Правда! — хором выкрикнула поставившая на меня троица, чья алчность перевесила здравый смысл. — Клянемся Тьмой!

Главаря аж затрясло от ярости — еще бы, свои же шестерки вступились за врага, призвав свидетелем самого Повелителя. Заревев — не как медведь, а скорее как обиженная девочка — рыцарь кинулся на меня, намереваясь закончить бой любой ценой, пусть даже придется убить наглеца вопреки воле начальства. Но не преодолел и половины пути, как эфемерные часы в ладонях Трикс погасли, и ведьма выкрикнула:

— Время!

От раздосадованных воплей дрогнули стены. Выигравшее трио поспешило юркнуть в барак и переждать бурю в укрытии, а то вместе с причитающимися барышами получили бы по зубам от всех проигравших разом. Слившие же золото или центы бойцы принялись спорить меж собой, а потом махнули культяпками и разошлись кто куда, горевать в гордом одиночестве.

— Думаешь, легко отделался? — Клешня склонился над ухом, сопя как загнанный пес. — Приедем в Крепость — и я из тебя все жилы вытяну, мразь...

— Что, прости? — усмехнулся, не глядя на ублюдка. — Не понимаю петушиного языка.

Клешня замахнулся кулаком, но в верхней точке передумал и опустил руку.

— Я вам устрою... Попомни мои слова.

Глава 12. Темная сторона

Меня вылечили — но не по доброте душевной, а чтобы не помер по дороге в Крепость — и запихнули в дальнюю комнату барака. Судя по толстой решетке вместо двери, здесь держали пленников, но никаких пыточных устройств не заметил. Из убранства — солома на полу и свисающие со стен кандалы. Следом завели соратников, подгоняя пинками и тычками рукоятками и не проявляя ни малейшего снисхождения к девушкам. И если Ренату стеснялись колотить в полную силу, то Хира получила так, что едва сумела встать.

Только конвоиры удалились, волшебница сверкнула глазами и накинулась на притихшего в углу Бурана.

— Как ты мог?! — крохотные, почти детские кулачки забарабанили в могучую грудь. — Да пусть хоть живьем бы сожрали — так нельзя! Думаешь, эти твари убьют наших быстро и безболезненно? Нет! То, что уготовили мне, теперь ждет всех до единого!

Семен молчал, угрюмо глядя в никуда — неловкие удары были для великана не страшнее укусов муравья. И все же хотел успокоить беднягу, но суккуба поймала за руку и покачала головой — пусть лучше выбесится. Устав, Рен привалилась спиной к стене, уронила лицо в ладони и беззвучно разревелась. Мечник потянулся к плечу подруги, но в последний миг опустил руку и тяжело вздохнул.

— Все не так плохо, — попытался внести нотку позитива и успокоить друзей. — Разведчика могут перехватить, а Майор уведет людей в другое место. Горы большие, пещер много.

— Да какая разница? — чародейка всхлипнула. — Как теперь доверять человеку, готовому предать из-за чепухи!

— Ты не чепуха, — наконец-то подал голос воин.

— Один не стоит сотни! — рявкнули в ответ.

Буран снова вздохнул. Чуть смуглое лицо превратилось в маску, мышцы одеревенели, и следующий час парень изображал восковую фигуру. Несмотря на холод, остальные тоже расселись по углам и не произнесли ни слова. Прекрасно понимали, что любой разговор — даже на самую безобидную тему — очень скоро скатится в очередную ругань и выяснение кто прав, а кто виноват.

Еще минут через двадцать пришел Клешня в сопровождении двух бугаев и Трикс. Нас всех без объяснения причин выволокли на плац и швырнули наземь. При том особо не били и не измывались, так что клятва вроде как не нарушалась, но рыцарь то и дело норовил «случайно» задеть плечом, толкнуть или наступить на ногу.

— Вы, суки, за кого меня держите? За лоха деревенского?! — заорал главарь, нависнув над нами.

— Да что опять не так? — прорычал я и тут же получил горсть снега в лицо.

— Щас расскажут, что. Леон!

Стрелок с неохотой отлип от кладки и лениво пробормотал:

— Проверил пещеру. Там никого нет. И никогда не было.

— Самые, мать вашу, умные? — темный указал клешней на подчиненного — мол, полюбуйтесь, что творится. — Хотели пустить по ложному следу? Думали, мы совсем тупые?

— Не, — Хира хохотнула. — Видала среди вас и потупее.

— Заткнись! — однорогий топнул в опасной близости от головы суккубы. — Я вас...

Не знаю, что нам уготовили, и чем бы все закончилось, но тут вдали раздался трубный рев. Из туманной дымки медленно выплыл громадный мамонт, а следом за ним — вагоны, каждый размером с четверку составленных вместе морских контейнеров.

— Гребаный поезд, — Клешня фыркнул. — Ничего, скоро продолжим.

«Гномы»-неписи досыпали руды в полупустую емкость, после чего приспешники сбросили нас на кучу породы и захлопнули крышку. Состав тронулся, унося пленников навстречу малоприятной неизвестности в промерзшем мрачном чреве. Света из бойниц едва хватало, чтобы разглядеть, кто где. Мы сползлись поближе к хвостатому обогревателю, но из-за ошейника тепла демоницы едва хватало, несмотря на все старания. Вашему покорному повезло больше — прислужница просто взгромоздилась мне на колени, а так и без дьявольского огня хорошо. Посмотрев на нас, Рен потупила взор и придвинулась к Бурану — на ручки, конечно, не лезла, но с охотой села рядом, а после всего случившегося это немалый знак внимания.

— Можем уйти, — сказала суккуба, намекая на разговор тет-а-тет. — Вагон большой.

— Да нет... — волшебница смахнула влагу с ресниц. — Чего уж скрывать? Сем, прости, пожалуйста. Я и не подумала, что ты решил их обмануть...

Мечник вздохнул и несмело положил ладонь на плечо подруги.

— Артур — ты тоже извини. За подозрения и прочие гадости. И спасибо, что выручил.

— Пустяки, — отмахнулся, чувствуя, как бестия поддала жару и скрежетнула зубами. — Своих не бросаю.

— Советую всем отдохнуть, — прислужница потянулась. — В Крепости это вряд ли получится.

— Что нас ждет? — голос Бурана впервые дрогнул от страха, но боялся парень явно не за себя.

— Ничего хорошего, — ответила суккуба и закрыла глаза.

Часа через два рельсы пошли под уклон, а шелест пламени, свист ветра и перезвон десятков кузнечных молотов не смог заглушить и свистящий в амбразурах ветер. Воздух наполнился запахами серы, окалины, шлака и гари — аж в носу засвербело и защипало глаза. И это снаружи, а что внутри творится — и думать не хотелось. Где-то раз в десять минут в монотонный гул врывался столь мощный удар стали о сталь, что дрожь земли передавалась сквозь колеса, подвеску и толщу добытой породы.

Ощущение, будто многотонную болванку, поднятую на высоту пятого этажа, бросали на раскаленную заготовку — сложно представить, какие силы и механизмы управляли кузнечным прессом такой величины. В щели мало что удавалось разглядеть, но нарастающий шум отчетливо рисовал в мыслях громадный промышленный комплекс. Ежесекундно что-то свистело, шуршало, звенело и бахало, а на место субарктическому холоду пришел летний зной.

Состав замер, дождался, пока откроют ворота (сами догадайтесь, какого размера створки, раз способны пропустить такого монстра) и неспешно вкатился в душный полумрак депо. Ни окон, ни бойниц в «погребе» Крепости не было, а темнота разжижалась текущей в бороздках стен лавой и редкими колдовскими кристаллами. Справа протянулся широкий перрон, наполовину заваленный запасными деталями для Каравана — листами обшивки, шестернями, валами и конструкциями упряжи. Отработавшие маршрут бойцы выбрались из рубки на спине мамонта и столпились у края перрона, разминая затекшие конечности и подшучивая над угрюмыми сменщиками, которым предстояли долгие часы тряски в холодной, тесной коробке.