Я превращу твою жизнь в Ад 2
Шрифт:
Даниэль, сложив руки на груди, внимательно следил за действиями госпожи Ларды. Его сестра задумчиво смотрела то на некроманта, то на Райалин.
«Он почти сорвался, я это чувствовала… Но теперь Даниэль на ногах, а эта девчонка с истощением. Не понимаю…»
— Ему надо выйти, — нахмурившись, проговорила женщина. Молочная дымка целительского тумана застыла у ноги Райалин. — Я чувствую у нее сильный ожог на ноге. Видимо, она его перебинтовала, но без мази, и ткань прилипла. Надо убрать все лишнее, промыть, и только потом я смогу исцелить его.
— Я сам обработаю ожог и наложу повязку. Вы сможете дать мне все необходимое? — Даниэль придвинулся
— Что? — Целительница вскипела. — Может быть, ты сам бы и с ушибами ее разобрался? Зачем я понадобилась? Могли бы сами все сделать…
Некромант молча обменялся с сестрой взглядами, и Тильда вздохнула.
— У нас уговор, Ларда. Объясни, что как делается, и дай ему все необходимое.
Громко сопя, целительница ушла в поисках необходимых лекарств.
— Спасибо, — сказал Даниэль.
— Пожалуйста. — Тильда кивнула и подошла к лежащей на кушетке Райалин. — Ларда лучший целитель, которого я знаю. И умеет держать язык за зубами. Не знаю, что у вас происходит, но будьте осторожнее. Я не хочу тебя хоронить.
Тильда тревожно замолчала, а Даниэль вдруг захотел обнять сестру, но не успел.
— Вот этим намочишь повязку, подождешь немного и аккуратно снимешь ее, — заскочив за штору, сходу заговорила целительница. — Промоешь чистой водой и аккуратно наложишь тонкий слой вот этой мази, и лишь потом сделаешь повязку. Только не перевязывай туго.
Она закинула несколько склянок и бинт в тканый мешочек и вручила его Даниэлю.
— Если обработаешь плохо, ожог воспалится и загноится. Не халтурь.
— Не беспокойтесь, — сухо отозвался Лефевр.
— Ну-ну, — скептически протянула целительница. — Тильда, если у меня будут проблемы из-за вас…
— Я с ними разберусь, — пообещала некромантка.
— Ладно. Я пошла. — Госпожа Ларда вновь скрылась за занавеской.
Даниэль приблизился к кушетке и вновь взял Эмму на руки, развернулся и ногой отодвинул край шторы.
— У меня еще есть дела, но я могу обработать ее ожог, — предложила Тильда, идя следом.
— Я сам, занимайся своей работой.
— Тогда попроси Дэафи…
Бровь некроманта насмешливо приподнялась.
— Я не оставлю Райалин с этой женщиной. У нее слишком кровожадные намерения к загадке, — безапелляционно отверг предложение некромант, ловко маневрируя между кушетками и снующими туда-сюда людьми.
— Поговори с ней, объясни.
Даниэль остановился, когда они покинули пределы шатра.
— Тильда, спасибо за помощь, но теперь я разберусь сам.
На мгновение повисла тишина, а после некромантка сдалась:
— Ладно. Как хочешь.
Внезапно громыхнуло, и небо окрасилось разноцветными огнями. Красные, желтые, фиолетовые всполохи отразились на крышах домов — победитель определен, Герадова ночь подошла к концу.
Даниэль на мгновение засмотрелся на огни, но вскоре нахмурился и отвернулся. Некромант ощущал вину и злость на самого себя.
«Самоуверенный болван. Расслабился, стал мягче и позволил обдурить себя. Но в итоге тебя самого пришлось спасать… — Даниэль чуть крепче прижал к себе природницу, будто боясь, что она исчезнет. — Теперь настало время разобраться с ее проблемами — семейкой Райалинов и с теми, из-за кого настоящая Конкордия выпала с башни…»
Тильда хмуро смотрела брату в спину. Девушка не ожидала, что эта ночь обернется для нее сущим кошмаром. Давно она так не переживала.
«Стоп. Куда он идет? Особняк ведь в другой стороне, — удивилась Тильда,
и, вспомнив высказывание брата о Дэафи, удивилась повторно: — Неужели к Райалин?»Глава 14. Откровение
У большинства особняков на Центральной улице входные двери открывались прикосновением руки владельца к металлической ручке. Запирающий артефакт позволял отказаться от ключей, но все же его изготовление оставалось дорогостоящим, поэтому внутри домов комнаты запирались на обычные замки.
Когда Даниэль отправился к дому Эммы, им двигала лишь одна мысль — в привычном месте ей будет спокойнее. Особенно если вспомнить резкие высказывания девушки по поводу встречи с некромантом на его территории. Конечно, с тех пор многое случилось, и отношения изменились… Но Лефевр чувствовал вину, крайне несвойственное ему чувство, а еще злость Эммы. За каких-то пару дней он научился прекрасно ее понимать и готов был поспорить на все музыкальные пластинки из своей коллекции, что к гневу девушки примешалась досада.
Загадка могла драться, показать себя перед остальными студентами академии, а он за несколько секунд выпил ее магию, отдав свою беспомощность и забрав силу.
Даниэль совершил это бессознательно, ухватившись за золотой свет, который стал реальным, будто вырвавшись из его воспоминаний.
— Что бы я сейчас ни сказал, это меня не оправдывает. Но когда очнешься, можешь хорошенько меня побить, — в никуда проговорил некромант, подходя к дому Эммы.
«Идиот», — сварливо подумала природница. За прошедший час она успела испытать всю гамму чувств — радость, гнев, страх о том, что ее секрет раскроют, раздражение на свою беспомощность и неимоверное облегчение, когда целительнице не разрешили излечить ожог. Ей приходилось вариться в котле из собственных эмоций, успокаивать себя и заставлять думать о чем-то постороннем. Но теперь с каждой секундой Эмму все больше беспокоил один щекотливый вопрос — Даниэль в самом деле вздумал сам обработать ее ожог?
— В последние пару дней — определенно, — ответил некромант, словно прочитав ее мысли. — Хотя, очевидно, у меня тяжелый характер.
«Я бы сказала, у тебя дерьмовый характер, но это только пока ты не узнаешь человека получше».
Даниэль поднялся по ступенькам и, взяв ладонь Эммы, прижал ее к железной ручке, накрыв своей — раздался щелчок замка и входная дверь отворилась. В прихожей загорелся яркий свет.
Лефевра ничуть не смущало нахождение под чужой крышей. Советник главы рода уехал днем, — об этом невзначай сообщил ему Ридж, — а Горидас Ритерд единственный, кто мог бы доставить проблем.
Затворив дверь, некромант направился к лестнице — все хозяйские спальни по обыкновению находились на втором этаже.
«Мы в моем доме? — услышав знакомый скрип половиц и едва уловимый запах выпечки с ванилью, догадалась Эмма. Дарина готовила очень много и часто, поэтому знакомый сладкий аромат, казалось, въелся в стены. — Черт! Она же…»
— Госпожа… — Служанка сощурилась от света в прихожей.
«…осталась на ночь из-за игры».
Некромант остановился. Девушка в простеньком платье в ужасе уставилась на него. Лефевр мысленно хмыкнул, представив, что увидела служанка: одетый во все черное маг смерти в мокром плаще и с прилипшими ко лбу волосами, собравшимися в мелкие сосульки, и госпожа в испачканной и местами порванной одежде. Как раз в этот момент рука Эммы свесилась, являя перепачканную кровью ладонь.