Я пришел, чтобы судить
Шрифт:
– Андрей Павлович! – перебил Антон. – Я пришел к вам по одной простой причине. Я очень вас уважаю, как ученого, как педагога. Но уважаю еще и как честного человека. Я пришел к вам, потому что верю вам, верю, что вы сможете мне помочь. – Он полез в нагрудный карман рубашки и вытащил маленький черный продолговатый предмет. – Вот на этой флешке вся моя, простите, наша с предпринимателями Каменска схема. Здесь перечень людей, которые пропали без вести за последние годы. Свидетельства о предшествующих конфликтах, фамилии людей, которые непосредственно угрожали расправой и требовали выполнения своих требований. Здесь данные, подтверждающие связь этих людей со старшими офицерами РУВД и местными уголовниками. Сведения, подтверждающие экономические преступления и нарушения
– Скажи, Антон, а ты выяснил, кто тот бывший участковый, который повинен в смерти твоей матери?
– Предположительно, это именно подполковник Федоров. У меня нет доступа к личным делам старших офицеров, но установить, кто в 2002 году прибыл в РУВД, мне удалось. Федоров один из них.
– Значит, остальных ты просто отметаешь? Позволь узнать причины?
– Начальник уголовного розыска майор Лапин слишком молод. В 2002 году ему было всего двадцать лет, и он не мог быть участковым в милиции по понятным причинам. Заместитель начальника РУВД по профилактике Акимов не кажется мне негодяем. Не тот тип человека. Я понимаю, что мой довод не выглядит убедительным, но есть люди, которые не могут совершить преступление, а есть такие, которые его обязательно совершат, как только представится возможность. Так вот, такого типа личность и есть подполковник Федоров. И Федоров заведомо причастен к совершению уголовных преступлений. В этих материалах, которые я вам предоставил, есть на него ссылки.
– А на Акимова? – с интересом спросил Воронцов.
– На Акимова тоже есть, – немного замялся Антон, – но… уровень не тот. Акимову можно инкриминировать попустительство, взяточничество, но, думаю, не организацию похищений и убийств.
– Ладно, Антон. – Полковник покрутил флешку в пальцах, а потом сунул в нагрудный карман форменной рубашки. – Я повторю, что ты правильно сделал, что пришел именно ко мне. К сожалению, наша жизнь не всегда дает нам возможность побеждать или хотя бы бороться. В органах внутренних дел много честных людей, часто они не в силах что-то изменить и на что-то повлиять. Есть кое-кто из моих бывших учеников, с кем бы я мог обсудить, это дело.
– Только обсудить?
– Не перебивай, – строго заметил полковник. – Обсудить – значит обменяться мнениями, наметить определенные ходы и пути, разработать план мероприятий по пресечению преступной деятельности в вашем городе. Если мы с тобой пойдем официальным путем, то на половине дороги рано или поздно натолкнемся на противодействие тех, кто связан с твоими начальниками здесь, в Екатеринбурге. Половина работы уйдет в песок, а главные виновники окажутся ненаказанными. Поэтому нужно очень хорошенько подумать, посоветоваться, каким образом начать дело и довести его до логического конца. Я понимаю, почему ты волнуешься. Ты считаешь, что я могу обратиться к тому, кто окажется бесчестным человеком. Думаешь, я могу ошибаться в таких вопросах?
– Нет, простите, Андрей Павлович.
– Извинения приняты, – улыбнулся полковник. – А теперь давай располагаться. Поживешь у меня, пока все не закончится. Тебе появляться в Каменске опасно, а мне ты дорог, как любимый ученик.
– Андрей Павлович, поймите, что там остались люди, которые мне верят, которых я обещал защитить. И, кроме того, при всех подозрениях на мой счет для преступников мое исчезновение может быть весьма красноречивым. Лучшего предупреждения, что против них что-то готовится, просто не придумать. Я должен вернуться!
Кузьмину Антон позвонил из автомата в здании автовокзала. Предприниматель был, как обычно, спокоен и ироничен. Антон расценил это как хороший знак. Однако Кузьмин настоятельно просил Антона приехать как можно скорее.
Час Антон потратил на то, чтобы убедиться, что никакой слежки за ним нет, а если есть, то он умело от нее избавился. Последний участок пути к дому фермера, у которого скрывался
Кузьмин, он проделал через лес.– Ну как успехи? – осведомился Кузьмин, встречая Антона в холле первого этажа. – Удалось?
– Удалось, – заверил Антон.
– Если не секрет…
– Секрет, Павел Андреевич, по-прежнему секрет! Мы же с вами договаривались, что я вам фамилию и место работы своего друга называть не буду. Главное, что я на него рассчитывал, и он согласился нам помочь. Все будет как надо, поверьте мне. А теперь говорите, что вы меня так торопили с приездом?
– Торопил я тебя, Антон, потому что у нас кое-что произошло. И раз уж мы в одной связке, то… – Кузьмин вдруг замялся, помолчал, а потом рассмеялся. – Да что это я, в самом деле! Вот что значит, когда нет возможности влиять на события и когда перекладываешь решение вопроса на другого и садишься, сложив ручки. Одним словом, решение проблемы мы отложили до твоего приезда и полагаемся теперь на тебя. Ты полицейский, тебе и карты в руки.
– Павел Андреевич, я понял, что вам неудобно сознаваться, что вы ждете от меня помощи. Давайте к делу.
– Есть у нас один опрометчивый и самонадеянный друг. Его фамилия Шалимов. У него были некоторые завязки в области, крутил он там кое-какие деньги, но его, как я и предупреждал, в конце концов подставили и развели, как мальчика. Но эти дела нас не касаются, это бизнес. Так вот, этот друг Шалимов приехал недавно в Каменск и купился на предложение поучаствовать в долевом участии в строительстве торгово-развлекательного комплекса.
– Здесь? – удивился Антон. – Да здесь жителей-то…
– Да ладно! Это просто модное название, модный термин. Уточняю – маленький комплекс, с крытым рынком, с кинотеатром, с торговыми рядами, бытовыми услугами, офисный центр на втором этаже. Нет, идея-то хорошая, все в одном месте, все рядом, все в соответствии с потребительской емкостью. Дело не в этом, а в том, что он уже вложился в проект и вгрохал туда полтора миллиона. И снова попался под разводку. Понимаешь, никаких письменных договоренностей не было, все на словах, все обещания и заверения, что будет согласовано с газовиками, энергетиками, пожарными. И представь, проектная организация сделала львиную долю работы, а электросети не могут выделить заявленной мощности. Как минимум предлагают себе и за свой счет выстроить подстанцию. А там только прокладка кабеля под землей, вместе с материалами и работой, потянет еще на полтора миллиона. Он каким-то чудом решает этот вопрос, через областную энергоорганизацию, припрягает тамошнего главного инженера, наверное, навалив ему на лапу. И возможность запитать будущий центр от существующей подстанции теоретически уже появляется. Все сводится к каким-то двум сотням тысяч на восстановление ячеек на подстанции.
– Стоп, стоп, – замахал руками Антон. – Это все важно? Все эти подробности.
– Н-ну, я просто хотел, чтобы ты ощутил масштаб затрат, на какие его разводят. Тогда ему местные партнеры, заметь, вместе с представителем городской администрации, подсовывают новую свинью. Они заявляют, что земля, которую намеревались выделить под застройку на правах аренды и на что уже готовилось соответствующее постановление, теперь выведена из районного реестра в областной. И все! Говорят, мы ею не распоряжаемся и центр там строить нельзя. Она, дескать, теперь в реестре заявлена с иным целевым назначением. Все!
– А что от него теперь хотят местные мафиози? Взятку? Вы ведь говорили о долевом участии, значит, кто-то еще в этом проекте участвует деньгами. Я так понимаю, что стоимость проекта на фоне общих затрат на строительство – сущие копейки?
– Ну, не сущие, но в принципе ты прав. Разумеется не взятку от него хотят. Все гораздо циничнее, как в бандитской разборке. Его просто кидают на эти деньги. Дело в том, что проекта нет, его просто никто не делал. А проектная организация, которая получила деньги и должна была делать, – придворная фирма нашего уважаемого мэра Рекунова. Шалимова просто ставят перед фактом, что он деньги потерял и вернуть их не удастся. Ему просто отказываются их вернуть.