Я пытаюсь восстановить черты
Шрифт:
На параде в Тушино с французским писателем и политическим деятелем Андре Мальро. 1936. Спустя несколько дней после ареста в 1939 году Бабель под пытками сделал ложное признание, подтвердил, что «установил шпионские связи с Андре Мальро…»
«В апреле 1936 года Бабель съездил к Алексею Максимовичу в Тессели (Крым) вместе с Андре Мальро и Михаилом Кольцовым…»
< image l:href="#"/>В Горках за самоваром: И. Бабель, М. Литвинов, Л. Никулин, А. Щербаков (?), М. Горький, Герберт Уэллс, Мария Будберг, К. Федин и другие. 1934
В
С Надеждой Алексеевной Пешковой, невесткой Горького, и художником И. Н. Ракитским. Горки, 1937
«В январе 1937 наша девочка родилась… В роддом Бабель принес мне «Сентиментальное путешествие» Стерна, там я встретила имя Лидия и решила, что назовем этим именем…»
Зинаида Никитична Пирожкова с Лидой. Николоворобинский, 1937
Бабель с дочерью Лидой. 1937. «Подрастет, одевать не буду. Будет ходить в опорках, чтобы никто замуж не взял, чтобы при отце осталась…»
Дом в Переделкине. Бабеля арестовали здесь 15 мая 1939
На даче в Переделкине. 1938
Бабель на похоронах И. Ильфа. 1937
Мать Бабеля и его сестра Мери. Остенде, 1937. Сохранилось множество писем Бабеля к матери и сестре. «Ужаснее всего, что мать не будет получать моих писем, — проговорил Бабель во время ареста и надолго замолчал»
Фотографии из дела НКВД. 1939
«После смерти Горького Бабель как-то сказал: «Теперь мне жить не дадут», а уже позже часто повторял: «Я не боюсь ареста, только дали бы возможность работать»». Не дали
«Осенью 1943-го к нам неожиданно приехал с фронта мой младший брат Борис…»
«Лида очень любила общество и всегда собирала ребят для игр…». Новый Афон
20 июня 1941-го А.Н. вместе с Лидой и мамой отправилась в командировку на строительство железной дороги Сочи-Сухуми. В доме Арута и Оли Янукян (на снимке) в Новом Афоне они жили до лета 1944 года и подружились на всю жизнь
Валентина Ароновна Мильман, секретарь И. Эренбурга, с Лидой в апреле 1941. Она была «единственным человеком, кто позвонил мне через несколько дней после ареста Бабеля»
Открытка И. Бабеля из Кабардино-Балкарии В. А. Мильман. 1933
Михаил Львович Порецкий, родственник Бабеля, помог А.Н. вернуться в 1944 году в Москву
Дома с Лидой в Николоворобинском. Кон. 1940-х. Фото М. Порецкого
«В мою группу поступил заказ на проектирование трех тоннелей Ткварчельской дороги…» Грузия, 1947
На строительстве Чиатурских тоннелей. 1952
Лето 1947 года на озере Рица. Слева направо: инженер Метростроя Г. Н. Корякин, А.Н., Лида, Оля, Арут и его сестра Варсеник. «Когда под вечер собрались уезжать, вдруг перед нами появилась Ирина Эренбург и попросила довезти ее до Гагры… С этой встречи началась моя дружба с Ириной»
В 1960 году в Москву из Парижа первый раз приехала дочь Бабеля — Наталья. «Я нашла ее очаровательной, веселой, остроумной и назвала в душе своей дочерью». Лида и Наталья у стен Кремля
Выпускница Архитектурного института Лидия Бабель. Начало 1960-х. «Сходство Лиды с отцом было не только внешним. Больше всего оно проявлялось в ее характере и привычках»
С Ириной Поповой, дочерью АРэ
А.Н. за письменным столом. 1970-е. «Я пытаюсь восстановить черты человека, наделенного великой душевной добротой, страстным интересом к людям и чудесным даром их изображения…»
Автограф рукописи воспоминаний А.Н. о Бабеле
Писатель Семен Григорьевич Гехт, поклонник Бабеля, после войны и собственного ареста «время от времени с опаской приезжал к нам, чтобы поговорить о Бабеле. О его судьбе я тогда ничего сообщить не могла, кроме того, что каждый год отвечали в НКВД: «Жив, содержится в лагере…»»
Свидетельство о смерти Бабеля. «Более страшный документ трудно себе представить! «Место смерти — Z, причина смерти — Z». Документ подтверждал смерть Бабеля 17 марта 1941 года в возрасте 47 лет… Я не верила этой дате и оказалась права»
С Сергеем Поварцовым, одним из первых молодых исследователей творчества Бабеля
«Когда в Союзе писателей была создана комиссия по литературному наследию И. Э. Бабеля, мне стали передавать кое-что из ранних рукописных произведений Бабеля»
Юрий Олеша и Вениамин Рыскинд, «веселый рассказчик и любимец Бабеля». «Встречалась я с Олешей не так уж часто, разговоры касались моих хлопот о судьбе Бабеля, визитов в КГБ, а потом — о реабилитации Бабеля и поисках его рукописей»