Я ревную не тебя!
Шрифт:
– Я никуда не уйду! – решительно сказал он и сильнее сжал руку своей жены. Все доводы Магнуса и Катарины были напрасны.
– Алек, выйди отсюда! – сжав зубы, произнесла Клэри. Она не хотела, чтобы он видел её в таком виде. Поддержка мужа была важна для неё, но роды – это процесс, на котором не место мужчине, только если он не врач. Так считала Клэри.
– Хорошо, – согласился Алек и, поцеловав любимую в лоб, вышел из комнаты. Магнус тут же закрыл дверь, полностью закрывая для всех обзор.
Следующие несколько часов никто не мог найти себе места. Коридор возле комнаты был заполнен людьми, которые уже готовы были волосы на себе рвать
– Алек, перестань мельтешить, уже голова болит от тебя, – проворчал Саймон, который и сам очень волновался за подругу.
– Посмотрю я на тебя, Сай, когда Иззи рожать будет, – огрызнулся Алек, прекрасно понимая, что и сам тогда с ума сойдет от волнения за сестру. Но сейчас он волновался за свою жену, роды которой длятся уже шесть часов. Шесть, мать твою, часов!
– Алек, успокойся, все будет хо… – начала было говорить Джослин, но её слова были прерваны детским плачем, который раздался за дверью. Алек замер на месте и резко развернулся в сторону двери, которая все еще оставалась закрытой.
– Это… что же это? То есть… – мямлил Лайтвуд, не в силах сказать что-либо связное. В его глазах читалось неверие и медленно разрастающийся восторг.
– Это твой ребенок, Алек, – с улыбкой сказала Изабель, смотря на брата. – Теперь ты отец, большой брат.
– О, Ангел, – выдохнул парень и бросился к дверям, рывком открывая их и пытаясь зайти в комнату. Но он только наткнулся на Магнуса, который вытолкнул парня обратно.
– Еще рано, – коротко бросил он и опять закрыл дверь перед носом конкретно ошарашенного охотника.
– Так, я что-то ничего не понял, – удивленно произнес Алек, поворачиваясь лицом ко всем остальным. – Что-то пошло не так? Возникли какие-то осложнения? Почему он не пускает? – с нарастающей паникой стал сыпать вопросами нефелим.
– Алек, успокойся, – постаралась достучаться до сына Мариза. – Роды – это не такой уж простой процесс. Ничего не случилось, просто тебе еще нельзя заходить, – успокаивающим тоном произнесла женщина.
“Я надеюсь на это” – мысленно добавила она, переводя взгляд на дверь.
В таком вот неведении охотники и вампир простояли еще около получаса. За это время сердце Алека чуть не выпрыгнуло из груди, а руки дрожали настолько, что он даже не смог бы удержать стакан с водой.
– Да что ж такое? Что там происходит? Почему никто не выходит? – это уже начал истерить Саймон, который теперь ходил по коридору точно так же, как и Алек.
– И почему нас не пускают? – поддержал его Рафаэль, который тоже был на нервах.
– Если через пять минут нам ничего не сообщат, я просто ворвусь туда! – уверенно произнес Алек, но в ту же секунду дверь комнаты открылась, и на пороге появился Магнус.
– Господи, ну наконец-то! – воскликнула молчавшая до этого Корни, и все тут же подошли к магу.
– Ну, что там? Почему ты так долго нас не пускал? – затараторил Джейс.
– Как Клэри? Как малыш? – спросила Джослин.
– Кто родился? – спросил Рафаэль. Алек же просто молча смотрел на Магнуса, на лице которого застыла маска, не выражающая ни одной эмоции. Внутри парня все похолодело, когда маг тяжело вздохнул и перевел на него взгляд.
– Магнус, не тяни, – севшим голосом сказал Алек, и Бейн заговорил.
– Я, конечно, знал, Александр, что вы с морковкой любите удивлять, но не думал, что настолько, –
сказал он голосом, в котором невозможно было распознать какие-либо эмоции. – Ну, заходи, папаша. Теперь точно малышом тебя называть не буду, – усмехнулся он и отступил в сторону, позволяя Алеку зайти, что тот сразу же и сделал. Только вот Лайтвуд замер на месте, едва ли успев сделать несколько шагов в комнату. Он уставился на кровать, где сидела Кларисса, а в глазах его читалось удивление и полное неверие, которое с каждой секундой все больше перекрывались осознанием и всепоглощающим счастьем. Все родственники, путь которым преграждал Алек, стали возмущаться и не понимали причины такой заминки.– Алек, та пройди же ты вперед! – возмутилась Изабель.
– Пусть придет в себя, бисквитик, не подгоняй, – сказал Бейн и еще раз усмехнулся, переводя взгляд на Клариссу, которая на руках держала маленький сверточек, в который был их с Алеком малыш. Но ступор у Лайтвуда был по иной причине. Все дело в том, что рядом с кроватью стояла Катарина, и на руках она держала точно такой же сверточек, который через несколько мгновений передала Клэри. Нефелимка аккуратно взяла и второго малыша, счастливо смотря на него. Только после этого она подняла радостный взгляд на Александра, в глазах которого читалось осознание ситуации и такое счастье, которого никто никогда не испытывал.
– Это мои? Оба? – слегка заплетающимся языком спросил новоиспеченный отец, не отрывая взгляда от своей жены.
– Нет, блин, один от тебя, а второй от Сантьяго, – фыркнул Магнус, а до Корни внезапно дошел смысл сказанных слов.
– Второй??! – спросила она, заглядывая через плечо Алека.
– Так, братец, освободи дорогу беременной сестре, – настойчиво проворчала Изабель и толкнула брата в спину, заставляя таким образом сдвинуться с места.
– Матерь Божья, – выдохнул Саймон, увидев свою подругу с двумя малышами на руках. – Лайтвуд, а ты, оказывается, плодовитый, – хохотнул он, и только теперь Алек очнулся.
– Сам в шоке, – сказал он и подошел к кровати. Он аккуратно опустился на неё рядом со своей женой и впервые посмотрел на два маленьких комочка счастья, которые сладко спали на руках у своей мамы.
– Господи, – выдохнул Лайтвуд и провел пальцем по ручке одного из малышей. Один его палец был вдвое больше, чем вся ручка ребенка, и это невероятно умиляло.
– Та возьми ты его на руки, Лайтвуд, не бойся, – усмехнулась Катарина и, забрав одного из малышей у Клариссы, передала его Алеку. Нужно было видеть, с каким трепетом, осторожностью и страхом он брал на руки своего малыша. Когда ребенок оказался в его руках, нефелим посмотрел на него с такой нежностью во взгляде, что ею можно было растопить самое черствое и холодное сердце.
– Моя милая, моя Клэри, – прошептал он, повернув голову к своей любимой, которая с улыбкой на лице и слезами на глазах наблюдала за своим мужем. – Ты не представляешь, как я сейчас счастлив, – выдохнул он и поцеловал свою Клариссу, по щеке которой побежала слеза счастья.
– Магнус, так а кто родился? Две девочки? Два мальчика? Девочка и мальчик? – спросил Саймон, пытаясь не выдавать, как сильно дрожит его голос. Стоило парню увидеть эту до чертиков милую картину и переполненный нежностью взгляд Алека, как сердце его сжалось от умиления и трепета. Он представил, как через шесть месяцев возьмет на руки собственного ребенка, и сердце забилось еще быстрее, а голос стал предательски дрожать. Сай всегда был слишком чувствительным.