Я-революция !
Шрифт:
– Я по поводу работы.
– А, сейчас, - у девицы мгновенно пропал ко мне интерес, она достала из косметички пилочку и начала упоенно обрабатывать свои ногти. Обо мне она словно забыла.
– И скоро это "сейчас" наступит?
– напомнила я о себе через десять минут.
– Ой, ты еще здесь?
– перешла девушка на "ты".
– Здесь, - я начала потихоньку злиться.
– Лена!
– сладким голосом пропела регистраторша.
В ответ молчок.
– Лена!
– неожиданно хриплым, грубым и резким тоном повторила зов она.
– Ну-э?
–
– Иди сюда! Тут к тебе претендентка пожаловала!
– Иду!
– послышался лязг железками, и в комнату вошла женщина моего возраста с милым личиком.
– И что ты от нас хочешь?
– обратилась она ко мне.
Какая хамка.
– Это не я хочу, а вы хотите нанять парикмахера!
– И где он?
– милашка огляделась по сторонам.
– Это я. А вы кто такая?
– Я главный мастер Елена Высокомерная.
– Вы так самокритичны, - заметила я.
– Это моя фамилия - Высокомерная!
– лицо мастера стало красным и напряженным.
– А я Людмила Деликатная, - в свою очередь представилась я.
– Не издевайтесь!
Я объяснила, что это правда, мы подруги по несчастью. Или может быть счастью? Елена улыбнулась.
– Идем, свое умение покажешь, - Лена потащила меня в рабочий зал. На креслах сидели дамы с разной степенью остриженности - окрашенности завитости.
– Ты мужской или женский специалист?
– Женский, но могу и мужика обкорнать.
– Какие прически умеешь делать?
Я перечислила ей название причесок и стрижек.
– И это все?
– изумилась Лена.
– А разве мало?
– изумилась я.
Мы постояли минут пять, изумляясь друг другом. В эти минуты стало ясно, что работа в "Лилии" мне не светит даже тусклой лампочкой.
– Если хочешь, у нас место уборщицы свободно, - предложила Лена.
– Нет, спасибо. Пойду в других салонах работу поищу. У вас слишком высокие требования.
– Ага, иди. Поверь, тебя ни в один салон не примут, - пообещала Высокомерная и проводила меня до выхода.
"Дура высокомерная. И фамилия тебе подходит".
– Помни, в любой момент можешь к нам прийти на должность уборщицы, - с этими словами язва убежала в зал.
Девица с пилочкой хмыкнула.
– Что смеешься?
– Смешно смотреть на тебя!
Я разозлилась. Подлетела к регистраторше, выхватила из рук пилочку, сломала ее и бросила на пол.
– Скотина! Как ты смеешь мою пилку ломать?
– Обычно. Взяла и сломала, - теперь хмыкнула я и продефилировала на улицу.
– Так... что у нас на очереди, - бормотала я, листая газету.
– Салон красоты "Ромашка". Хм... названия все какие-то цветочные. Ничего умнее придумать не могут? Бедные люди, не все же такие умные как я.
Я направилась в "Ромашку".
Там меня поджидал роскошный сюрприз. У салона был день рождения, и в честь этого устроили праздник. Посетителям и гостям дарили косметические наборы и небольшие принадлежности, так милые дамскому сердцу: маникюрные ножницы, косметички, пилочки, и прочие необходимые для счастливой жизни мелочи. Мне досталась отличная пилочка. Я злорадно подумала о регистраторше, которой
я пилку сломала. Будет знать, как мне хамить. Урок ей на будущее.На торжестве, среди столов с едой я отыскала главного мастера. В ходе собеседования в экстремальной ситуации мне открылась удивительная вещь: этому салону я тоже, оказывается, не подхожу!
Подобные открытия ждали меня во всех остальных салонах. У меня даже развился комплекс неполноценности.
"Может, мне пока не устраиваться на работу? Деньги есть, вроде не нуждаюсь. Потом как-нибудь устроюсь. Нет, этого делать нельзя!
– я одернула себя.
– Я должна работать, а то совсем расслаблюсь и останусь на улице. Да и трудовую книжку надо активизировать".
Твердым шагом я направилась в "Лилию". Ну и что, что уборщица? Стыдного ничего нет. Это тоже работа, а я не гордая. Люди разных профессий нужны. И уборщицы, и дворники, и парикмахеры, в конце концов. Да и зарплата там приличная. Конечно, с маникюром придется проститься. Немного здесь потружусь, а потом отыщу более подходящее место. Или окончу другие, более квалифицированные курсы парикмахеров.
У двери меня встретила девица с красными ногтями. На этот раз она с умным видом листала яркий журнал.
– Зови Ленку, - тоном, не терпящим возражений, приказала я ей и кинула на стол пилку, подаренную мне в "Ромашке".
– Тебя звать-то как?
– пыталась налаживать я отношения.
– Настя, - девушка затравленно посмотрела в мою сторону.
– Лена! завопила Настасья, распаковала пилочку и стала точить ногти.
Хоть бы спасибо сказала, неблагодарная.
– Чего тебе надо?
– вопросила пришедшая Елена, потом заметила меня и пропела: - Людочка! Рада видеть! Работать пришла?
Настя опять хмыкнула. Я строго глянула на нее. Она придала лицу отрешенное выражение, давая понять, что ничего не видит, ничего не слышит, и кроме ногтей для нее в мире ничего больше не существует. И хмыкала тоже как будто не она.
Господи! Вот человек! Целый день ногти точит!
– Да, я поразмыслила и решила занять должность уборщицы, - деловито сказала я.
– Чудесно!
– расцвела Лена.
– Ты принята!
Я растерялась:
– А кастинга разве никакого не будет?
– Кастинга? На должность уборщицы? Издеваешься? Тряпкой тяп, ляп по полу и готово.
Я пожала плечами.
Через час я на всех правах считалась уборщицей. Лена посвятила меня в некоторые тайны. Убирать нужно тщательно, чтоб волос нигде не было. В моем распоряжении два зала: мужской и женский. В мужском иногда попадаются интересные парни, встречаются достойные особи. С кем-нибудь из них можно закрутить роман, с моей прекрасной внешностью это не проблема. Салон престижный, мужчины-клиенты и женщины-клиентки часто дают чаевые как в ресторане. Деньги для них - мусор. Часто дамы теряют серьги и кольца; находки следует сдавать в вышестоящие инстанции, то есть мастеру. Мастер заботится о возврате их владельцу. Прикарманивать украшения не стоит (здесь я оскорбилась), это наносит удар репутации заведения. За находку и возврат драгоценностей и честность делается приличная прибавка к жалованию.