Я – Сания: история сироты
Шрифт:
– Маааамочкаааа.
Первый раз в жизни я произнесла это слово, повторив его за тройняшками. Оно было горьким на вкус. Как слезы. И при этом – сладким и даже теплым. Ложилось на язык, растекаясь до самого горла, и от этого становилось легче дышать.
– Мааамочкааа.
Я
– Можно войти? – спросила она.
Я удивленно кивнула. Женщина прошла и остановилась рядом с моей кроватью.
– Привет, – она улыбалась мне: не так, как своим детям, но все равно ласково, – тебе что-нибудь нужно?
Я отрицательно мотнула головой.
– Ты спрашивай, не стесняйся. Хорошо?
Я снова кивнула.
– А то я смотрю, все дети с мамами лежат, а ты нет. Вот, – она вытащила из кармана маленькую коробочку с соком и поставила на мою тумбочку, – яблочный.
– Спасибо. – Я подняла на нее глаза.
– А как тебя зовут?
Я помолчала и после долгой паузы ответила:
– Я не знаю.
Все еще не могла привыкнуть к своему имени, мне было трудно его произнести.
– А сколько тебе лет?
Я снова пожала плечами.
– Ааа, – она как будто о чем-то вспомнила, – все же очень просто. Пойдем
вместе посмотрим! Ты можешь встать?Я неожиданно для самой себя легко спустила ноги с кровати и поднялась. Женщина показала жестом, что нужно выйти за дверь.
– Смотри, перед входом в каждый бокс на двери есть такая табличка с именем и возрастом ребенка. На твоей написано: «Соня, 6 лет 4 месяца». Правильно?
– Да, – кивнула я.
И тут, наконец, окончательно поняла, что Соня – это я. Соня – мое имя. Это все, что у меня есть.
Женщина еще немного поговорила со мной, спросила, когда у меня день рождения, – тут уж я смогла ответить четко, выучила на совесть. Оказалось, ее тройняшки родились в тот же день, что и я, только на два года позже. Удивительно! А потом ее позвали дети – стали капризничать и кричать в своем боксе. И я снова осталась одна.
В больнице я пролежала тогда три месяца. Ангина дала осложнение и переросла в воспаление легких. Я постоянно болела пневмонией, начала еще в доме ребенка и тоже лежала из-за нее в больницах – только не запомнила ничего. Знала только одно – ни тогда, ни теперь никто меня не навещал. Не приносил гостинцев. Не радовался встрече. Не скучал по мне в разлуке. Воспитательница за все время приехала только однажды, привезла чистые вещи и тут же уехала. Даже на выписку никого из детского дома не прислали, меня забирала «Скорая».
Конец ознакомительного фрагмента.