Я сделаю это для тебя

— Я думаю, господин Асканио, от пакостей этот факт их не удержит. Я не готова говорить им о себе ни слова, потому что не доверяю им совершенно. Аннет, я не нуждаюсь в ваших услугах, Мари справится без вашей помощи. Фелисьен, если вы хоть где-то скажете что-то недоброе обо мне или о его высочестве, вам не поздоровится.

— И что вы сделаете? Ваши силы невелики, — усмехнулся он.

— У её высочества есть хорошие друзья, — Асканио прихромал к моему креслу и встал рядом.

А Дуня просто молча поднялась и внимательно посмотрела на обоих.

— Мне кажется, нужно запретить им говорить, — сказала она по-франкийски. — Дурные языки могут причинить много зла.

— И как вы это сделаете? — усмехнулся Фелисьен.

— Легко, — Дуня повела плечами, и в красавице на миг показался лютый зверь.

Кажется, Фелисьену хватило, и он всё понял правильно. Взгляда не отвёл, но съёжился.

— Вы неплохой менталист, Фелисьен, но не всегда можете — или желаете — увидеть далеко идущий смысл ваших собственных слов и поступков, — заметил Асканио. — Зачем вы стали доискиваться правды? Что вы хотели от её высочества?

— Наверное, денег, оставшихся от маркизы дю Трамбле? — живо вступил Рогатьен. — Вот я и увидел, как тебя посрамили, — усмехнулся он Фелисьену. — Благодарю вас, прекрасная госпожа, если бы не вы, я мог бы и не дожить до этого светлого момента, — поклонился он мне.

— Говорите, — Дуня сурово глянула на обоих. — Зачем вам разоблачать маркизу? Его высочество вам не помощник, он знает о ней всё, и я думаю, даже поболее, чем все мы.

Фелисьен сник — кажется, он впервые столкнулся с кем-то сильнее себя. Аннет злобно зыркнула на нас.

— Денег хотели, маг прав, — сказала она. — Могла бы и поделиться, всё равно не её. А мы бы уехали, подальше отсюда, куда-нибудь, где безопасно.

— Вот об этом можно было просто попросить, — сказала я. — У его высочества портал, он открыл бы его для вас даже без моей просьбы, просто в память о брате. И не обязательно туда, откуда мы прибыли, могло быть и просто в любое место по вашему выбору. Но я боюсь, это предложение уже не действительно, и пойдёте вы не в портал, а под стражу.

— Согласен, — кивнул Рогатьен, — туда им обоим и дорога. Выдумали тоже — госпожу пугать, да за спиной господина Анри! Госпожа у нас пуганая, и не таких на завтрак ела, вы ей на один зуб, оба. Проваливайте, что ли?

Фелисьен попытался возразить, он, наверное, не мог не попытаться. Я ощутила не просто давление, а прямо невозможность дышать, даже в глазах потемнело. И услышала грохот.

Когда предметы в комнате вернули свои очертания, оказалось, что Фелисьен лежит на полу, Аннет пытается привести его в чувство, а Дуня и Асканио с усмешкой переглядываются.

— Прикажете унести, госпожа? — спросил Рогатьен.

— Он жив? — спросила я, отдышавшись.

— Жив, — отмахнулся тот. — Что ему сделается-то! Но защита у вас хорошая, и госпожа Евдокия тоже не промах.

Дальше я смотрела, как уносят Фелисьена, как уходит за ним, сгорбившись и злобно поглядывая на нас, Аннет. Мари же подошла и взяла меня за руку.

— Даже и не сомневайтесь, госпожа Женевьев, мы за вас!

— Спасибо, друзья, — я оглядела их всех. — Сама бы я не справилась. И что с ними будет теперь?

— Ничего, посидят в комнате под магическим замком и подумают о жизни, — отмахнулся Рогатьен.

— Вы не дружны с братом? — спросила я.

— Он считал, что я был неправ, когда поддержал господина Анри. Господин Анри, конечно, тоже был неправ, я ему сразу говорил, что не следует надеяться на его высочество Франсуа, тот и сам ничего делать против брата не станет, и их не поддержит. Но господин Анри — это господин Анри, если уж он что-то взял в голову, то ничем эту мысль оттуда не выбить, Роган же. А Фелисьен считал, что это оскорбляет память покойного короля Луи. Ну да он может считать всё, что его душе угодно. Жив — и пусть этому радуется.

И так вздохнул, что я поняла — о брате он больше говорить не хочет.

— А про демонов в горе откуда узнали? — спросила я у Мари.

— Так Алёнушка рассказала. От неё и узнали, кого вы там победили.

Мне осталось только покачать головой — надо же, как бывает. С друзьями, с братьями и с прочими людьми.

— Её высочество ожидают в большой обеденной зале через полчаса! — прокричали снаружи.

Через полчаса — это хорошо. Как раз Мари успеет привести меня в порядок.

14. Мостим мосты, завязываем связи

Мари взяла меня за руку и потащила в гардеробную, там тихонько сидела на сундуке Меланья.

— А ты почему здесь? — не поняла я.

— А… где мне надо быть, Женевьева Ивановна? — пробормотала девочка. — Я пока не поняла…

Ну ещё бы, она же вчера только впервые в глаза увидела этот самый Лимейский замок, ровно как и я.

— Ходи со мной. Мари, мы можем найти для Меланьи платье, подходящее воспитаннице принцессы?

Мари оглядела меня, Меланью, потом глаза её хищно вспыхнули.

— Найдём. Я уже знаю, кого спросить. С платьями сейчас негусто, но одно-то найдём. И вам бы ещё два-три, чтобы одно не износить за неделю!

— В столичном доме должны быть платья, так? — спросила я.

— Должны, да только как туда попасть? — вздохнула Марьюшка.

— Порталом, — пожала я плечами.

Если можно открыть портал с берегов Байкала в Лимей, или вовсе ко мне домой — то в столицу вообще должно быть раз плюнуть.

— Вы там не были ни разу, у вас не получится. Я не маг, не смогу. А мерзавку Аннет вы прогнали.

— А нужен маг, который там был, так? Давайте кого-нибудь придумаем. Или расспросим господина Асканио, как всё это работает. Потому что в том доме и платья, и деньги, и драгоценности какие-то, и мы найдём применение всему. Деньги нужны господину генералу, драгоценности всегда можно так или иначе обратить в деньги, а деньги в пушки, порох, артефакты и что там ещё нам нужно. Я думаю, задача имеет решение, просто мы должны его поискать.

Мари смотрела на меня, смотрела… потом решилась и тихо сказала:

— Прежняя госпожа Женевьев тоже не сдавалась.

Я глянула на неё, на Меланью, заперла магически две двери, ведущие в гардеробную с разных сторон, села сама и велела сесть им обеим. Кажется, настало время для важного разговора, раз уж у нас всё пошло вот так.

— Мари, когда ты поняла, что у тебя совсем не та госпожа Женевьев? — я взяла её за руку.

Мари молчала, долго молчала.

— Когда вы с господином генералом ушли и пропали. Все вернулись, а вас не было, и очень долго не было. До того ж ни минуточки свободной подумать не выпадало, потому что то пожар, то снег, то враги какие, то господин генерал в прорубь ухнул, то праздники, то ещё какая напасть. А тогда — появилось. Вот я и… думала. А потом вы вернулись, я смотрю — и вправду, всё ж другое. И речь, и взгляды, и повадки. Но — вы очень похожи на неё, это правда. Не поймёт никто, если не знали ту госпожу Женевьев близко. А все, кто знал, вот они — мы с ними уже и побеседовали.