Я сломалась и падаю вниз

— Если они в одном классе учились, то выходит, что так. Да, она хороша собой, если ты хочешь знать. Когда-то первой красавицей в школе была.

— А сейчас?

— Тебя ей не переплюнуть.

— А меня это волнует? — раздраженно спросила она.

В глазах у Матвея что-то мелькнуло, затеплилось какое-то давнее чувство. Может, капитан молодость вспомнил? Он — еще сопляк, страдающий поллюциями, а подруга его сестры — уже зрелая красотка с четвертым размером груди. Как же Матвей тогда страдал по ней! Возможно, его мечта уже осуществилась, где-нибудь на ходу, по пьяной лавочке. А вдруг он собирается развлечься со своей мечтой прямо здесь, в гостевой спальне? Елена будет спать в холодной постели, а они начнут там кувыркаться! И где справедливость?

— Так ты же сама спросила. — Он пожал плечами, цепляя на вилку кусочек бекона из яичницы.

Матвей держал нож в правой руке, как и положено. Он орудовал столовыми приборами элегантно и так ловко, как будто с детства ел с серебра и золота. Аристократ нашелся. С голой задницей!.. Елена раздраженно посмотрела на него.

— Что-то не так? — спросил капитан, стараясь сохранять спокойствие.

— Все не так! Ведешь себя как!.. — Она запнулась, не зная, какое слово подобрать.

— Веду себя как кто?

— Да пошел ты!

Матвей и ухом не повел, но не сказал больше ни слова. Он в гробовой тишине закончил с яичницей, неторопливо, но при этом быстро выпил кофе, вытер губы салфеткой и вышел из-за стола.

— А мне убирать? — спросила она.

— Да, можешь приступать.

Вроде бы Матвей сказал это без особой издевки, но Елена заскрежетала зубами, глядя ему вслед.

Она убрала со стола — с силой побросала посуду в раковину. Плевать, что тарелки разбились.

— Козел! — сжав кулаки, сквозь зубы процедила женщина, тут же приложила пальцы к вискам и опустилась на стул.

Это не он вел себя как последний, а она — как истеричка. Не его в чем-то надо винить, а себя — в постыдной несдержанности.

Елена уже собиралась идти за Матвеем и просить у него прощения, когда за окном завелся двигатель. Так шуметь могла только «девятка» капитана Кириллова.

Елена выглянула в окно и увидела, как машина выезжала в ворота. Обиделся и уехал! Неужели он думает, что она ринется за ним, будет уговаривать его вернуться? Да пусть проваливает!

Елена снова разозлилась на него, но через какое-то время успокоилась. Она даже собралась звонить Матвею, когда к дому подъехали машины.

Усолов появился без предупреждения. Бодрый, энергичный, излучающий уверенность и оптимизм. Лицо хмурое, но глаза жизнерадостно светятся.

— Рад видеть вас, Елена!.. — сказал он, выдержал паузу и добавил: — Живой и невредимой!

Его появление нельзя было назвать полной неожиданностью. Она звонила ему, говорила о том, что на нее покушались. Усолов, правда, не обещал приехать, но Елену вовсе не удивило его появление здесь.

Усолов остановил взгляд на крыше того самого дома, на который позавчера смотрел Матвей. Он взял Елену за руку и повел ее в дом, от греха подальше.

Усолов был не один, но его люди остались во дворе.

— Не переживай, снайпера там быть не может, — сказала она, переступая порог.

— Где там?

— На крыше, куда ты смотрел.

— Ладно. — Он пожал плечами. — Вам видней.

— Кириллов там был, камеру на чердак поставил. Все под контролем.

— Кириллов?

— Да, капитан Кириллов, новый начальник моей службы безопасности.

— А в старом вы больше не нуждаетесь? — Усолов нахмурился.

— Без вас, Олег Афанасьевич, как без рук.

— Да ладно уж, как без рук! Не уберег я вас от Моржа.

— Кириллов мне помог. Снайпер хотел стрелять, а он его заметил, меня от окна оттолкнул.

— Теперь этот герой стал начальником вашей службы безопасности?

— Да, местного значения. По приказу своего руководства.

— Где он сейчас?

— Уехал. — Елена огорченно махнула рукой в ту сторону, куда скрылся Матвей.

— Надолго?

— Да кто его знает.

— Хотелось бы поговорить с ним. — Усолов натянуто улыбнулся. — Человек, который спас вас, Елена, не может не заслуживать уважения.

— Моржа вы, я так понимаю, не взяли?

Елене больше не хотелось говорить о Матвее. Какой же он мужик, если его могли обидеть бабские сопли? Не нужен ей такой!

— Заговоренный он какой-то! — совершенно серьезно, с отчаянием в голосе сказал Усолов.

— Да, так и есть. — Елена кивнула и тут же подумала о том, что, будь на месте Усолова Матвей, Морж давно бы уже сидел за решеткой, и это как минимум.

Усолов не справлялся со своей работой, но Елена не собиралась его в этом обвинять. Достаточно того, что Калинов успешно трудится под его контролем. Да и не меняют коней на переправах.

А может, и не смог бы Матвей справиться с Моржом? Да, он сумел взять его человека, разоблачил Рому, отвел киллерскую пулю, но Морж до сих пор на свободе. Да и стрелка взять не удалось.

И вообще, слишком уж много берет на себя Кириллов, чтобы ставить его на место Усолова.

— Но все-таки три года вы прожили спокойно. Морж не мог вас найти.

— Мог. Он все это время знал, что я здесь. — Елена покачала головой.

— С чего вы взяли?

— Взяла. — Сначала она напоила гостя кофе, а затем рассказала, как Матвей разоблачил Рому.

— Толик Михайлов? Ну да, был в бригаде у Моржа такой субъект. Но зачем ему какого-то стриптизера запрягать?.. Что-то здесь не то. — Усолов в раздумье покачал головой.

— Морж следил за мной.

— Зачем ему это? Бандиту деньги нужны, а не ваша кровь. Кто такой он, этот Кириллов? Может, он хочет с вами жить?

— Не исключаю.

— Где гарантия того, что он не оговорил вашего Рому?

— Все может быть. — Елена пожала плечами.

— Вам надо бы самой поговорить с этим Ромой.

— Да, я бы хотела.

— Жаль, что вам нельзя покидать этот дом.

— Почему?

— Милиция задержала снайпера, который в вас стрелял? Нет. А выезд из города до сих пор закрыт. Что это значит? Выходит, что киллер до сих пор прячется где-то здесь.

Усолов умел нагнетать тоску, и Елена прочувствовала это на себе.

— Кириллов говорил, что киллеру сейчас не до меня. Еще он сказал, что расслабляться нельзя.

— Правильно.

— Капитан настаивал, что мне нужно оставаться здесь, в Державске. В Москве Морж, а тут безопасно. Если не считать, что в меня стреляли и экономку мою убили. — Елена усмехнулась. — Всего ничего.