Я стану твоим врагом

— Тебе придётся… взойти на престол? — догадалась Марион, и сердце кольнуло ещё раз.

Ликонт помолчал.

— Именно об этом пишет Орест. Именно это он уже обсудил с Высшим Судом. Клеветник его раздери! Мой друг — подлец и трус, дождавшийся, пока я уеду из Галагата, чтобы провернуть такое большое дело, — горько выговорил командующий. — Теперь я — единственный законный претендент на престол…

Марион помедлила, разглядывая осунувшегося, мрачного супруга.

— Ты не рад?

— Конечно, нет, — отрезал командующий. — Стоя за троном, править страной куда легче. Ненавижу, как же я ненавижу! Да что же это такое! Наала утаивает от меня свою жизнь, Орест боится и не доверяет настолько, что едва дождался моей свадьбы, чтобы спровадить меня из столицы и сделать всё по-своему — проклятый глупец! Какую смуту он поднял в столице! Даже Януш…

— Что — Януш? — похолодела Марион.

— Орест пишет, что он покинул Галагат. Исчез, и никто не знает, куда, — закончил исповедь Нестор и сник окончательно, закрывая ладонью лицо.

Марион смотрела на мужа. Она могла бы сказать, что всё шло к этому, что к каждому из сразивших его предательских ударов он подвёл своих друзей сам — но она промолчала. Он осознает это чуть позже, если не осознал уже, и вместо очередного удара — уже от неё — ему как никогда требовалась поддержка.

— Тогда тебе надо срочно выезжать в Галагат, — негромко проговорила Марион, обнимая его за плечи. Ободряюще улыбнулась. — Наведи там порядок, Нестор.

Командующий обернулся к ней, разглядывая её так, будто и она могла сейчас покинуть его, бросить в любой момент… схватил её за плечо, пытливо вглядываясь в глаза.

— Ты ведь не оставишь меня? — спросил он. — Марион? Ты ведь со мной, верно?

Марион улыбнулась, проводя ладонями по встревоженному лицу, запустила пальцы в волосы, привлекая своего беспокойного супруга к груди.

— Я же обещала, — тихо ответила она, — помнишь, у алтаря? Что бы ни случилось, я всегда буду рядом…

Командующий счастливо улыбнулся ей в плечо, обхватил левой рукой, прижимая к себе. Не забыла… значит, она действительно помнит всё, что сказала… и имела в виду каждое слово произнесённой клятвы…

— Потому что отныне ты принадлежишь мне, а я принадлежу тебе, — произнёс Нестор, губами впитывая запах любимой женщины, — ибо мы больше не две разделенные половины, но одно целое…

…В окно светило яркое солнце северного предела.

Эпилог

Всадники ехали неспешно. По запыленным плащам было видно, что они приехали издалека. Сумки, котомки, свисавшие по бокам их коней, также оказались затёртыми, вооружение отсутствовало — ни оружия, ни доспехов. Странной была эта пара, не похожая ни на селян, ни на ремесленников, ни на торговцев, ни на воинов…

Первым ехал мужчина в серой рубашке и таких же серых штанах, с накинутой на них чёрной рясой с разрезами по бокам и священным символом Единого на груди. Из-под накинутого на голову капюшона выбивались светлые пряди, которые мужчина то и дело поправлял, заправляя за отворот капюшона. Лицо его, ещё молодое, с правильными, точёными чертами, светилось тем необыкновенным светом, который так часто дарует своим верным последователям Единый.

Его спутником оказался мальчик лет десяти, в чёрной рубашке и штанах, с накинутым на плечи тёплым плащом. В отличие от мужчины, мальчик оказался черноволосым, с бледным и некрасивым лицом, на котором жили, казалось, лишь глаза, большие, чёрные, кажущиеся из-за худобы огромными, на пол-лица.

Они подъезжали к Галагату, и впереди уже показалось городское кладбище, когда мальчик встрепенулся, с неожиданным интересом разглядывая каменные и мраморные надгробия.

— Посмотрим, пап?

— На что? — устало, но со всем вниманием откликнулся мужчина.

— Ну как же… тут… кладбище же, красиво. — Мальчик вздохнул. — А, ничего. Забудь. Просто… жжётся…

— Ты помнишь, что нужно делать, — мягко проговорил его отец, придерживая коня.

Мальчик кивнул, опуская вспыхнувшие жутким зелёным светом глаза. Зажмурился, читая молитву. Несколько секунд они стояли на месте, творя спасительные знаки и читая молитвы, затем оба одновременно тронули поводья, так же неспешно продолжая путь.

У ворот кладбища, однако, мужчина вновь придержал коня, вглядываясь в одинокую фигуру у королевского склепа. Посетителем оказался молодой мужчина, невысокий и смуглый, с коротко стриженными каштановыми волосами. Он стоял на коленях у ступеней, и держал в руках красную розу.

— Па-ап? — удивился мальчик, когда мужчина спешился. — Ты передумал?

— Можешь слезть, — разрешил отец, подавая руку сыну. — Ненадолго. И держись рядом со мной. Я хочу поздороваться.

Они шагнули на каменную тропу, ведущую к склепу, одновременно, но дорогу тотчас перегородили вышедшие из-за высоких надгробий охранники.

— Куды прёте? — рыкнул один из них, исподлобья разглядывая необычную пару. — Ищите другую дорогу, тута занято!

— Я лишь хочу поприветствовать старого друга, — примирительно поднял руки мужчина. — Но если он просил его не тревожить… тогда в другой раз.

— А ну стоять! — гаркнул второй громила, хватая развернувшегося мужчину за локоть. — Чую, птица ты не простая! Нехай Питон на тебя взглянет! Да не рыпайся, ну! Цыц, я сказал, не то мигом шею сверну — тебе и твоему щенку!

— Руки прочь, — вдруг зашипел мальчик, когда к нему потянулся один из охранников. — Пока они у тебя целы! Из тлена вышел, в тлен обратишься… Всюду падаль, всюду разложение…

Громила вскрикнул, отдёргивая мигом почерневшие руки от мальчишки, с ужасом разглядывая покрывающиеся трупными пятнами предплечья. Кожа лопалась на глазах, обнажая мясо, сухожилия, сосуды, кости…

— Велегор! — морщась от захвата оцепеневшего бандита, крикнул мужчина. — Велегор, перестань! Остановись!

Сын коротко выдохнул, отворачиваясь от визжавшего в ужасе бандита — и его руки вновь обрели прежний цвет и вид.

— Отпустите его! — приказал негромкий, но властный голос со стороны. — Быстро!

Бандиты шатнулись в стороны, почтительно пропуская направлявшегося к ним от склепа мужчину. За его спиной, на ступенях, осталась лежать красная роза…

— Что у вас происходит? Топор, ты в своём уме? Визжал, как баба! — поморщился Феодор, оттесняя икавшего от испуга палача плечом. — Что тут у нас?.. Ого… О! Мессир Януш! Какими судьбами?! Столько лет!.. А мы-то вас уже похоронили…