Я стираю свою тень - 5

В один из прекрасных зимних вечеров Айрис прорвало.

— Гордей, я все ждала, когда ты или твои родители вспомнят, что обещали навестить мою мать. Я передала ей весточку через Камилу, что мы скоро приедем. Прошло полгода, твоя мама получила права, и теперь у них нет причин отказаться от поездки. Мне неприятно осознавать, что моя мать для вашей семьи не представляет такого значения, как… они даже с соседями встречали Новый Год. — Припомнила она в сердцах проступок моих родителей.

— Всё, Айрис, завтра я съезжу к ним и напомню об их обещании. Не думаю, что отца придется упрашивать, но с мамой придется поработать. — Пообещал я супруге.

— Поработай, пожалуйста, Гордей. Мы должны быть семьей не только с твоей стороны, но и с моей. Я чувствую себя космической сиротой.

— Да какая ты сирота, когда уже столько лет замужем. У тебя есть я и Никас.

— А мне хочется, чтобы моя мама тоже участвовала в нашей жизни. Ее внуку уже три, он бегает и разговаривает, а она помнит его только бессловесным младенцем, который прудил в штаны каждый час.

— Завтра с утра как штык, поеду и договорюсь. — Пообещал я еще тверже, чем в первый раз.

Я сдержал свое слово. Утром, еще до начала рабочего дня поехал к родителям. Застал только отца, собирающегося на работу.

— Где маман? — Поинтересовался я.

— Где, где, везде. У нее с утра собрание вязальщиц. Знаешь, сколько человек на нее работает?

— Пять, вроде.

— Ага, пять, уже двадцать пять. Ей самой некогда вязать. Надо принять заказы, купить пряжу, проработать модель, поговорить с мастерицей обо всех деталях. Короче, кого вы мне подсунули? Это не моя жена, не Нина, это какой-то Юдашкин местного пошива.

— Пошиба. — Исправил я его.

— Я лучше знаю.

— Пап, Айрис обижается, что вы совсем забыли о поездке к ее матери. Она сказала, что чувствует себя сиротой, потому что мы не хотим родниться с ее родственниками.

— Я хоть сейчас готов лететь куда угодно, хоть к черту на рога, хоть к твоей теще, но мать себя уже не контролирует. Она вся в бизнесе.

— Пап, надо. Мне очень стыдно перед Айрис за то, что я заставляю ее чувствовать себя ущербной. Мы как будто семья, а она притулилась к нам без роду, без племени. Поговори с мамкой, объясни ей ситуацию, что с родственниками так не поступают. Пусть она не принимает временно заказы.

— На какое время?

— На неделю. Айрис обещала, что мы слетаем на какую-нибудь экзотическую планету, или на планету, заселенную местной разумной расой. Я думаю там чудес намного больше, чем на вершине вулкана.

— У меня от того дня до сих пор по ночам колени трясутся. — Признался отец. — Дороговато для моей психики обошлось исполнение мечты нашей матери.

— Ну, у нас на Земле прогнозирование опасностей все еще на уровне каменного века. Вот в системе под управлением Высших все под контролем. Это будет самое безопасное и самое незабываемое путешествие. Скажи маме, пусть свяжет свитер Вестлине. Там на станции такого точно нет. Ее может ждать вселенский успех. Глядишь, еще примут в почетные жители станции без экзаменов и очереди.

— Не надо нам такого счастья. — Категорически отказался отец. — Тут глядишь, я скоро перестану ее интересовать. Деньги, они ведь к деньгам, а слава к славе. Захочется ей присовокупить свой доход к бюджету местного олигарха, а меня, фьюить, назад в деревню.

— Хватит, па, не выдумывай. Не дай бог услышу разговоры о разводе, мы ваши капсулы изымем, чтобы у вас не было искушения попробовать в жизни всё. Старьтесь снова вместе.

— Во, Гордей, это отличная идея. Я ей так и скажу, не поедешь к свахе, капсулы отберут. Это будет хорошим поводом для нее задуматься.

— Ладно, только смотри, не переборщи. Обидится еще на нас за шантаж.

— Дипломат из меня не особо хороший, но идея с капсулой нормальная. Попробую повлиять через нее.

— Ладно, я поехал на работу. Жду от вас вестей.

Я отработал весь день, вернулся домой с бутылкой кефира и московской плюшкой, призванных компенсировать мне однообразие рабочей смены. Айрис встретила меня сияющей улыбкой.

— Мама звонила, сказала, что не видит повода отказаться от поездки, представляешь.

— Моя мама? — Не сразу понял я о ком идет речь.

— А чья же? Я не ожидала от нее. Она такая молодец, сумела отставить свое дело в сторону, чтобы проведать мою маму. Я уже начала собирать вещи. Никас ужасно рад, что мы куда-то собираемся, хотя никак не может понять, куда именно. Скажи, Гордей, это ты на нее так повлиял? — Айрис положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза.

— Нет, я утром был у них, но застал только отца, напомнил, что пора бы уже и в гости собираться. Он обрадовался и сказал, что хоть сегодня готов.

— Я, конечно же, вижу, что ты немного недоговариваешь, но в любом случае я благодарна тебе за это.

Айрис с чувством поцеловала меня.

— У нас сегодня курица с сыром и ананасами. — Она томно повела глазами, будто говорила совсем не про еду.

— А у меня плюшка с кефиром, и я уже настроился на них.

— Что за холостяцкие замашки? Марш на кухню есть то, что приготовила жена. Тебе понадобятся силы для моей благодарности.

— Какая несправедливость, мне придется надрываться, чтобы отблагодарить себя. — Мне захотелось немного побурдеть.

Через три дня мы были готовы отправляться в путь к далеким звездам. Для этого пришлось загрузиться в машину родителей, которая была чуть больше нашей и отправиться на заранее оговоренное место, откуда нас должны были забрать. Точка рандеву находилась у подножия холма на плохо вычищенной дороге, до которой нам пришлось изрядно потрястись.

— Разобьем мою кормилицу. — Приговаривала мать, жалея свою машину.

— У тебя денег уже на три таких кормилицы. — Уел ее отец.

— Много ты понимаешь. Они все в обороте. Деньги должны делать деньги, а не лежать в кубышке. — Пояснила мать.

— Мам, и до каких масштабов ты собираешься расширять свое дело? — Поинтересовался я. — Есть у тебя мысли о том, когда стоит остановиться?

— Нет, Гордей, пока я об этом не думала. Мне очень нравится размах, меня это будоражит, а деньги, которых я никогда в деревне не видела, меня тоже заводят. Спортивный интерес заработать еще больше.

— Хвост уже начал вилять собакой. — Отец категорично покачал головой.

— Тебе что, плохо живется? — Спросила мать с вызовом. — Занимайся тем, что тебе интересно и не думай о деньгах.