Я так хочу!

– Спасибо, Рокси, – сухо сказала Лара. – Всю жизнь мечтала услышать именно такое признание.

– Правда – всегда правда, мисс Айвори, – заявила Рокси, обидевшись. – Откройте глаза пошире – и увидите вокруг себя одних козлов с во-от такими…

– Хватит, Рокси, – поспешно оборвала ее Лара. – На сегодня достаточно физиологии.

Рокси обиделась всерьез и замолчала. Лара только собралась помириться с ней, когда появился главный режиссер Майлс. Несмотря на свои пятьдесят четыре года, он все еще был высок и статен, и только его густые длинные волосы стали совсем седыми. На носу у него были очки в тонкой металлической оправе, за которыми светились умные, цепкие глаза.

– Ну что за день такой! – воскликнула Лара, притворяясь сердитой. – Стоило мне только накрутить бигуди, как сюда зачастили мужчины – один интереснее другого!

– Даже бигуди не могут испортить такую женщину, как ты, – мгновенно парировал Майлс, наклоняясь к Ларе и целуя ее в щеку. – Я никогда не забуду тот день, когда впервые увидел тебя, но с тех пор ты только хорошеешь.

– Я тоже никогда не забуду тот день, Майлс. Ты помог мне начать и указал мне дорогу, а это в нашем деле – самое главное.

– И, по-моему, ты идешь по ней успешно, – заключил Майлс, внимательно оглядывая ее. – Кстати, что это ты делаешь со своими волосами?

– Мне показалось, что несколько осветленных прядей будет то, что надо для моей героини.

Майлс отступил на шаг и прищурился.

– Пожалуй, ты права.

– Это идея Рокси… И она отлично справилась.

– Понятно. – Майлс уселся на краешек рабочего стола, отодвинув в сторону флакон с осветлителем. – Ну, как тебе понравилось работать с Ричардом? Все-таки вы в разводе…

– Все было просто замечательно. У нас отличные отношения и с ним, и с Никки.

– Вот это я называю «здоровый подход»! – рассмеялся Майлс.

– Нет, правда, – серьезно сказала Лара. – Быть за ним замужем – это настоящий кошмар, но совсем другое дело – нормальные дружеские отношения.

Майлс кивнул с понимающим видом.

– Я кое-что слышал о вашей «Французской сиесте».

– И что же? – мгновенно насторожилась Лара.

– Похоже, этот фильм ждет колоссальный успех.

– Ричард – отличный режиссер и продюсер. Во всяком случае, он знает, что делает.

– По моему, ты тоже это знаешь, – заметил Майлс.

– Сейчас я знаю только то, что мне ужасно хочется снова работать с тобой, Майлси.

– Ну что ж, в таком случае нас ждут две отличные недели.

– Как поживает Джинни?

– Неплохо. Она все заседает в этой своей благотворительной комиссии в Лос-Анджелесе, но, я думаю, она сумеет вырваться на пару деньков и приехать сюда. Как бы там ни было, Джинни просила передать тебе, что она тебя любит.

– И я ее тоже люблю. Скажи ей это, когда будешь разговаривать с ней по телефону.

– Обязательно. Кстати, как у тебя сегодняшний вечер? Свободен? Я хотел бы поужинать с тобой.

Лара беспомощно пожала плечами.

– Мне бы очень хотелось, но… Ты ведь простишь меня, если я откажусь? Честно говоря, мне нужно выспаться как следует, иначе завтра я буду ползать по площадке как сонная муха.

– Тогда до завтра, дорогая. Отдыхай, не стану тебя мучить. – Майлс послал ей воздушный поцелуй и тоже ушел.

– Вот еще один, – заметила Рокси с сознанием собственной правоты. – Я уверена, что Майлс тоже не прочь переспать с вами.

– Тебя послушать – так получается, что на мне свет клином сошелся, – устало возразила Лара. – Кстати, Майлс женат.

– Женатики – самая скверная порода мужчин. – Рокси подмигнула Ларе. – У каждого женатика семафор все время поднят до упора, только указывает он не в сторону жены, а совсем в другую…

– Как это цинично, Рокси.

Рокси засмеялась.

– Просто я хорошо знаю мужчин.

Вечером, когда Лара вернулась в арендованный для нее студией особняк, повар-филиппинец приготовил для нее и Кэсси легкий салат из креветок, и они решили поужинать на задней веранде. Оттуда открывался отличный вид на море и небольшую песчаную полоску пляжа, к которой вели узкие деревянные ступеньки. Вокруг дома густо росли вечнозеленые кустарники и цветы.

– Мне здесь очень нравится, – сказала Лара, любуясь игрой света в морской воде. – Ты выбрала самый лучший дом, Кэс.

– Я постараюсь поменьше попадаться вам на глаза, – уверила ее Кэсси. – Вы будете совершенно одна. А если я вам понадоблюсь, вам нужно будет только покричать погромче.

– Послушай, Кэс, я ведь сама попросила тебя пожить со мной. Одной мне будет… страшновато.

– Здесь ничего не случается, – успокоила ее Кэсси.

– Дело не в этом, – объяснила Лара. – Просто с тех пор, как в прошлом году меня преследовала эта сумасшедшая женщина, я не люблю оставаться одна.

– Ну, та женщина теперь в тюрьме, мисс Лара.

– Но она выйдет оттуда, – ответила Лара, и на ее лице появилось озабоченное выражение.

– Это бремя вам придется нести до тех пор, пока вы остаетесь звездой, – философски заметила Кэсси. – Подумать только! Поклонницы даже готовы сесть в тюрьму ради того, чтобы лишний раз увидеть вас вблизи!

– Ну, без таких поклонниц я уж точно могу обойтись, – заметила Лара, снова вспоминая неприятную женщину, которая с поистине дьявольским упорством и изобретательностью преследовала ее на протяжении нескольких месяцев. Она фотографировала Лару, присылала странные письма и подарки и – что было хуже всего – несколько раз пыталась прорваться в дом, где жила Лара.

– Не волнуйтесь, – продолжила успокаивать ее Кэсси. – По ночам возле виллы будет дежурить охранник. Его машина будет стоять у ворот с девяти вечера до девяти утра. Правда, ночью охранник наверняка будет дрыхнуть без зазрения совести, но я думаю, мы имеем право его разбудить, если заметим что-нибудь подозрительное.

Кэсси очень старалась развеселить хозяйку, но Лара даже не улыбнулась.

– Такая жизнь мне совсем не нравится, – сказала она задумчиво.

– За все платит «Орфей», – практично заметила Кэсси. – Так что какая вам разница?

Кэсси кое-чего не понимала, но Лара вовсе не собиралась объяснять секретарше все нюансы. Но сама она знала твердо: жить, будучи объектом навязчивого внимания со стороны посторонних людей, невыносимо и даже страшно.

– Я хочу прогуляться по берегу, – сказала она, меняя тему разговора. – Пойдешь со мной?

– Я не очень-то люблю прогулки, – ответила Кэсси и неловко пошевелилась в кресле, которое жалобно скрипнуло под тяжестью ее тела. – Если вы не возражаете, я лучше останусь и выпью чайку с шоколадным кексом или с мороженым.