Я тебя, как минимум, люблю

— У меня еще есть третий чупа-чупс.

Аделия улыбнулась.

— Только развернёшь его мне?

— Конечно.

Глядя, с каким старанием он это делает, она поцеловала его в щеку.

Уже через минуту Аделия шла и вспоминала их странные до безумства ночи. Как могло так быть? Ночью для них как будто открывалось новое начало. Ночью они топили друг друга в нежности и страсти. А сейчас, просто шли рядом, держась за руки. Сейчас была какая-то нежность и странная, непонятная романтика. Ночью они обезумили. Высушивали друг друга и в тоже время растекались. А сейчас, она целовала его в щеку, а он трепал её волосы. Они были счастливы. Наверное, тогда время остановилось. Они были только друг для друга. Она думала, что после всего, что между ними происходило, ей будет немного стыдно на него смотреть. Но, нет. Сейчас было ощущение, что всё это было не с ними.

Найдя небольшую лавочку прямо над водой, вдали от всего мира и суеты, Аделия, наконец, уселась на его колени.

— Можно я обниму тебя? — скромно спросила она.

— Тогда я поцелую.

— Целуй.

Отто старался целовать её медленно и нежно, но в последний момент сорвался. Она ощутила, как его руки впились в её талию. Сильно. Безумно. Точно так же, как и тогда на площади. Она прочувствовала каждый его палец, который впился в кожу. Его дыхание. Он снова дрожал. Она попыталась вырваться, но нет. В этот раз он её не отпускал. Он сильно её целовал. Она почувствовала, как его язык прошёлся по её нёбу. Так еще никто не делал. Аделия испугалась и начала бить его в грудь. Наконец, Отто отпустил её. Она дышала глубоко. Сильно. Испуганно. А он просто обнял и положил голову на её плечо. Она уткнулась в него и быстро запихнула в себя конфету, чтобы не дать возможности этому всему повториться.

— Можно, теперь я тебя поцелую — тихо произнесла она и, не дождавшись его ответа, достала чупа-чупс и прижалась к нему губами.

Снова те же движения. Его горячие руки. Всё по кругу. Она снова теряла голову. Она хотела так же безумно его целовать, но не могла. Аделия была с ним всего второй раз, хотя, если посчитать все ночи, то пальцев бы на руках не хватило. Но, она не могла себе это позволить. Она хотела его больше, чем когда-либо, а потом, неожиданно встала и пошла к бортику моста.

— С тобой всё в порядке? — спросил Отто.

— Да — ответила она и очень захотела, чтобы он подошёл к ней.

Словно почувствовав это, Отто встал и уже через минуту подхватил её на руки.

— Что ты делаешь, сумасшедший?! Я же тяжёлая — смеясь, повторяла она.

— Люблю тебя — произнёс он и опустил её на землю.

— Потанцуй со мной.

— Прямо здесь?

— Да.

— Я никогда не танцую на улице…

Аделия уже была готова расстроиться, как вдруг он добавил.

— Но сегодня можно сделать исключение.

— Научи меня танцевать танго.

— Это сложно и не делается за один раз.

— Хотя бы немножко.

— Хорошо. Тогда просто чувствуй меня.

Отто взял её ладонь в свою руку и нежно прижал за талию к себе.

Аделия ничего не делала, но только растворялась в его движениях. Он касался её щеки своей, ветер бил по лицу, она случайно наступала на его ноги: всё перемешалось.

— Наверное, сегодня всё же лучше обойтись без танго — тихо рассмеявшись, сказала она — иначе я растопчу все твои туфли.

— Тогда просто потанцуй со мной.

Нос к носу, рука в руке, сердце к сердцу… Там, в центре огромной реки, на небольшом островке, куда вели тысячи мостов, они впервые танцевали, а весь мир пропал.

Отто снова начал её целовать. Теперь нежно, так, как любила она. Он целовал её в нос, щеки, а она просто гладила его волосы.

* * *

Это было непонятно для стабильных жизненных вещей. Как человек, которого ты совсем не знаешь, может быть самым близким? Наверное, и правда, самым родным можно назвать того, кто знает, как сладко ты обнимаешь ночью подушку, сколько ложек сахара ты сыпешь в кружку, как ты любишь завязывать галстуки и за что ты так любишь луну. Они совершенно друг друга не знали, но, в то же время, знали друг о друге столько, сколько не знали даже самые близкие люди.

* * *

Он не отпускал её от себя ни на секунду. Но, она и не хотела убегать.

— Ты не сбежишь сегодня, как тогда? — прижимаясь к ней лбом, спросил он.

— Нет. Ты же не отпустишь.

— Больше никогда.

Это было самое особенное место. Там не было людей. Только большой, высокий деревянный плот над водой и эта лавочка. Впереди еще один остров. Много синей воды. Огромное ясное небо и ни одного облачка. Там была тишина. Много деревьев повсюду. Это был маленький рай на земле.

Они снова уселись на лавку. Аделия обнимала его плечи. Отто обнимал её одной рукой. Они просто сидели и мечтали. Мечтали о том, что когда-нибудь они так же будут гулять рядом, вокруг будут бегать дети, что Отто будет на них за что-нибудь ругаться, а Аделия будет их защищать. Они мечтали, хотя, может быть, оба знали, что такого не будет никогда.

— Можно спросить тебя?

— Конечно.

— Почему ты согласилась выйти замуж?

— В смысле?

— Всегда есть причина, по которой человек идёт на такой поступок.

Аделия молчала.

— Почему ты молчишь? Или причины нет?

— Есть.

— Какая?

— Я не хочу тебе сейчас об этом говорить. Расскажу в другой раз.

— Почему?

— Пожалуйста, Отти, не сегодня.

— Хорошо — коротко ответил он и спрятал свою голову в её волосах.

— Я хочу кое-что сделать! — неожиданно громко закричала Аделия и подскочила, смеясь.

— Больная — рассмеявшись, ответил Отто и покачал головой.

Она оббежала лавочку с другой стороны и крепко обняла его за плечи. Щека к щеке. Отто улыбнулся.

— Какая же ты сумасшедшая.

— Я всегда мечтала так сделать — ответила она и поцеловала его в щёку.

— Я тоже так хотел.

Аделия обрадованно вернулась к нему на колени и поцеловала его в шею. Он дрогнул.

— Не делай больше так — сглатывая комок в горле, произнёс он.

— Почему? Не нравится?

— Очень нравится. Только не здесь.

— Хорошо.

— Я не хочу об этом говорить, но через полтора часа у меня поезд. Нужно уже потихонечку собираться.

— Ты совсем не можешь остаться? — с надеждой спросила она и почувствовала, как к глазам начинают подступать слёзы.

— Маленькая, только не плачь. Адель, я не навсегда. Я скоро вернусь и заберу тебя с собой.

— Обещаешь?

— Да.

* * *

Минуты отъездов всегда печальны. Кажется, ждал, ждал, дождался и потом снова придётся ждать. Грустно отпускать. Отпускать, когда нет возможности задержаться. В такие минуты кажется, что каждое мгновение может что-то продлить и изменить. В такое время важна каждая минута, и время хочется остановить. Но… нет. Время непослушно и безжалостно с теми, кому его не хватает.