Я тебя никогда не забуду…

1961

Нью-йоркская птица

На окно ко мне садитсяв лунных вензеляхалюминиевая птица —вместо тела фюзеляжи над ее шеей гайковойкак пламени языкнад гигантской зажигалкойполыхает женский лик!(В простынь капиталистическуюЗавернувшись, спит мой друг.)кто ты? бред кибернетический?полуробот? полудух?помесь королевы блюзаи летающего блюдца?может, ты душа Америки,уставшей от забав?кто ты, юная химера,с сигареткою в зубах?но взирают, не мигая,не отерши крем ночной,очи, как на Мичигане,у однойу нее такие газовыепод глазами синячкиптица, что предсказываешь?птица, не солги!что ты знаешь, сообщаешь?что-то странное извнекак в сосуде сообщающемсяподымается во мневек атомный стонет в спальне…(Я ору. И, матерясь,Мой напарник как ошпаренныйСадится на матрас.)

1961

Антимиры

Живет у нас сосед Букашкин,в кальсонах цвета промокашки.Но, как воздушные шары,над ним горят Антимиры!И в них магический, как демон,вселенной правит, возлежитАнтибукашкин, академик,и щупает Лоллобриджид.Но грезятся Антибукашкинувиденья цвета промокашки.Да здравствуют Антимиры!Фантасты – посреди муры.Без глупых не было бы умных,оазисов – без Каракумов.Нет женщин —есть антимужчины,в лесах ревут антимашины.Есть соль земли. Есть сор земли.Но сохнет сокол без змеи.Люблю я критиков моих.На шее одного из нихблагоуханна и голасияет антиголова!…Я сплю с окошками открытыми,а где-то свищет звездопад,и небоскребы сталактитамина брюхе глобуса висят.И подо мной вниз головой,вонзившись вилкой в шар земной,беспечный, милый мотылек,живешь ты, мой антимирок!Зачем среди ночной порывстречаются антимиры?Зачем они вдвоем сидяти в телевизоры глядят?Им не понять и пары фраз.Их первый раз – последний раз!Сидят, забывши про бонтон,Ведь будут мучиться потом.И уши красные горят,как будто бабочки сидят……Знакомый лектор мне вчерасказал: «Антимиры? – Мура!..»Я сплю, ворочаюсь спросонок,наверно, прав научный хмырь.Мой кот, как радиоприемник,зеленым глазом ловит мир.

1962

«Я сослан в себя…»

Я сослан в себя, я – Михайловское,горят мои сосны, смыкаютсяв лице моем мутном как зеркалосморкаются лоси и перголыприрода в реке и во мнеи где-то еще – извнетри красные солнца горят,три рощи, как стекла, дрожат,три женщины брезжут в одной,как матрешки – одна в другой.Одна меня любит, смеется,другая в ней птицей бьется,а третья – та в уголокзабилась как уголек,она меня не проститона еще отомстит.Мне светит ее лицо,как со дна колодца – кольцо.

1961

Бьют женщину

Бьют женщину. Блестит белок.В машине темень и жара.И бьются ноги в потолок,как белые прожектора!Бьют женщину. Так бьют рабынь.Она в заплаканной красесрывает ручку, как рубильник,выбрасываясь на шоссе!И взвизгивали тормоза.К ней подбегали, тормоша.И волочили, и лупилилицом по лугу и крапиве…Подонок, как он бил подробно,стиляга, Чайльд-Гарольд, битюг!Вонзался в дышащие ребработинок узкий, как утюг.О, упоенье оккупанта,изыски деревенщины…У поворота на Купавнубьют женщину.Бьют женщину. Веками бьют,бьют юность, бьет торжественнонабата свадебного гуд,бьют женщину.А от жаровен на щекахгорящие затрещины?Мещанство, быт – да еще как! —бьют женщину.Но чист ее высокий свет,отважный и божественный.Религий – нет, знамений – нет.Есть Женщина!..…Она, как озеро, лежала,стояли очи, как вода,и не ему принадлежала,как просека или звезда,и звезды по небу стучали,как дождь о черное стекло,и, скатываясь, остужалиее горячее чело.

1960

Осень в Сигулде

Свисаю с вагонной площадки,прощайте,прощай, мое лето,пора мне,на даче стучат топорами,мой дом забивают дощатый,прощайте.Леса мои сбросили кроны,пусты они и грустны,как ящик с аккордеона,а музыку – унесли,мы – люди,мы тоже порожни,уходим мы, так уж положено,из стен, матерей и из женщин,и этот порядок извечен,прощай, моя мама,у оконты станешь прозрачно, как кокон,наверно, умаялась за день,присядем,друзья и враги, бывайте,гуд бай,из меня сейчассо свистом вы выбегаете,и я ухожу из вас,о родина, попрощаемся,буду звезда, ветла,не плачу, не попрошайка,спасибо, жизнь, что была.На стрельбищахв 10 балловя пробовал выбить 100,спасибо, что ошибался,но трижды спасибо, чтов прозрачные мои лопаткивошла гениальность, какв резиновую перчаткукрасный мужской кулак.«Андрей Вознесенский» – будет,побыть бы не словом, не бульдиком,еще на щеке твоей душной —«Андрюшкой»,спасибо, что в рощах осеннихты встретилась, что-то спросилаи пса волокла за ошейник,а он упирался,спасибо,я ожил, спасибо за осень,что ты мне меня объяснила,хозяйка будила нас в восемь,а в праздники сипло басилапластинка блатного пошиба,спасибоно вот ты уходишь, уходишь,как поездотходит, уходишь…из пор моих полых уходишь,мы врозь друг из друга уходим,чем нам этот дом неугоден?ты рядом и где-то далёко,почти что у Владивостока,я знаю, что мы повторимсяв друзья и подругах, в травинках,нас этот заменит и тот —«природа боится пустот».Спасибо за сдутые кроны,на смену придут миллионы,за ваши законы – спасибо,но женщина мчится по склонам,как огненный лист за вагоном…Спасите!

1961

Монолог битника

Лежу, бухой и эпохальный.Постигаю Мичиган.Как в губке, время набухаетв моих веснушчатых щеках.В лице, лохматом, как берлога,лежат озябшие зрачки.Перебираю, как брелоки,прохожих огоньки.Ракетодромами гремя,дождями атомными рея,плевало время на меня,плюю на время!Политика? К чему валандаться?Цивилизация душна.Вхожу, как в воду с аквалангом,в тебя, зеленая душа…Мы – битники. Среди хулымы – как звереныши, волчата.Скандалы точно кандалыза нами с лязгом волочатся.Когда магнитофоны ржут,с опухшим носом скомороха,вы думали – я шут?Я – суд!Я – Страшный суд. Молись, эпоха!

1961

«Бегите – в себя, на Гаити, в костелы…»

Э. Неизвестному

Бегите – в себя, на Гаити, в костелы, в клозеты, в Египты —бегите!Нас темные, как батыи,машины поработили.В судах их клевреты наглые,из рюмок дуя бензин,вычисляют: кто это в Англиивел бунт против машин?Бежим!..А в ночь, поборовши робость,создателю своемукибернетический робот:«Отдай, – говорит, – жену!Имею слабость к брюнеткам, – говорит. – Люблюна тридцати оборотах. Лучше по-хорошему уступите!..»О хищные вещи века!На душу наложено вето.Мы в горы уходим и в бороды,ныряем голыми в воду,но реки мелеют, либоВ морях умирают рыбы……Душа моя, мой звереныш,меж городских кулисщенком с обрывком веревкиты носишься и скулишь!А время свистит красивонад огненным Теннесси,загадочное, как сиринс дюралевыми шасси.

1961

«Я – семья…»

Ж.-П. Сартру

Я – семьяво мне как в спектре живут семь «я»,невыносимых, как семь зверей,а самый синийсвистит в свирель!А весноймне снитсячто я – восьмой!

1962

Противостояние очей

Третий месяц ее хохот нарочит,третий месяц по ночам она кричит.А над нею, как сиянье, голося,вечерами разражаются глаза!Пол-лица ошеломленное стекловертикальными озерами зажгло.…Ты худеешь. Ты не ходишь на завод,ты их слушаешь, как лунный садовод,жизнь и боль твоя, как влага к облакам,поднимается к наполненным зрачкам.Говоришь: «Невыносима синева!И разламывает голова!Кто-то хищный и торжественно-чужойсвет зажег и поселился на постой…»Ты грустишь – хохочут очи, как маньяк.Говоришь – они к аварии манят.Вместо слез —иллюминированный взгляд.«Симулирует», – соседи говорят.Ходят люди, как глухие этажи.Над одной горят глаза, как витражи.Сотни женщин их носили до тебя,сколько муки накопили для тебя!Раз в столетие касается людейэто Противостояние Очей!..…Возле моря отрешенно и отчаяннобродит женщина, беременна очами.Я под ними не бродил,за них жизнью заплатил.

1961

Рублевское шоссе

Мимо санаторияреют мотороллеры.За рулем влюбленные —как ангелы рублевские.Фреской Благовещенья,резкой белизнойза ними блещут женщины,как крылья за спиной!Их одежда плещет,рвется от руля,вонзайтесь в мои плечи,белые крыла.Улечу ли?Кану ль?Соколом ли?Камнем?Осень. Небеса.Красные леса.

1961

Пожар в Архитектурном институте

Пожар в Архитектурном!По залам, чертежам,амнистией по тюрьмам —пожар! пожар!По сонному фасадубесстыже, озорно,гориллой краснозадойвзвивается окно!А мы уже дипломники,нам защищать пора.Трещат в шкафу под пломбамимои выговора!Ватман – как подраненный,красный листопад.Горят мои подрамники,города горят.Бутылью керосиновойвзвилось пять лет и зим…Кариночка Красильникова,ой! Горим!Прощай, архитектура!Пылайте широко,коровники в амурах,райкомы в рококо!О юность, феникс, дурочка,весь в пламени диплом!Ты машешь красной юбочкойи дразнишь язычком.Прощай, пора окраин!Жизнь – смена пепелищ.Мы все перегораем.Живешь – горишь.А завтра, в палец чиркнувши,вонзится злей пчелыиголочка от циркуляиз горсточки золы……Всё выгорело начисто.Милиции полно.Всё – кончено!Всё – начато!Айда в кино!