Я третий нанесла удар

Легкую подачу Люси Сара отбила в аут.

— Пятнадцать — ноль! — сказал Филип.

Вторая подача оказалась сильнее, но Сара ударом наотмашь и очень мощно отыграла очко.

— Пятнадцать — пятнадцать!

«Она играет отчаянно… — подумал Джо. — Выигрывает, но играет отчаянно. Знает, что, если перестанет бить изо всех сил, спокойствие соперницы разобьет ее защиту и она проиграет. Но это прекрасно, что она вкладывает столько сердца в игру».

Люси стояла сейчас, выпрямившись, на задней линии корта. Смотрела на соперницу. Сара заняла место в центре корта, нагнувшись, с ракеткой в обеих руках. Люси подбросила мяч, и к удивлению Алекса, который рассчитывал на легкий, подрезанный удар, способный лишить Сару мощного ответа, выстрелила сильно и точно. Сара даже не шелохнулась.

— Тридцать — тридцать! — объявил Филип.

После следующей подачи Сара очень плохо отбила мяч, почти прямо на ракетку соперницы. Люси длинным обводящим ударом обыграла ее и, не глядя на мяч, повернулась и пошла на линию подачи.

— Сорок — пятнадцать!

Алекс увидел, что Сара провела рукой по лицу. Если сейчас не соберется, то счет геймов станет пять — пять. Знал, что и Сара понимает: она тогда не сможет противостоять своей точной, прекрасно мыслящей сопернице.

Люси подавала спокойно. Было видно, что сейчас она хочет лишь использовать первую же ошибку Сары, чтобы закончить гейм. Но Сара отбила прямо в угол корта и заставила ее отчаянно кинуться за мячом, а когда Люси догнала-таки и с трудом отбила мяч, теряя равновесие, выстрелила с показным равнодушием такую бомбу в противоположный угол, что Люси беспомощно развела руками.

— Сорок — тридцать!

Снова подача, и снова быстрый ответ слева. Люси вернула чисто, точным ударом вдоль линии. Этот мяч должен был пройти мимо Сары и закончить гейм. Но, к удивлению Люси и зрителей, Сара в фантастическом прыжке прекратила полет мяча и отбила его. Теперь уже Люси нанесла мощный удар и вышла к сетке!

Алекс наблюдал за лицом Сары, игравшей на той стороне корта, где он сидел. Она была собрана и, несмотря на напряжение, будто бы радовалась. Казалось, борьба только сейчас начала приносить ей удовольствие. Стоя на середине корта и глядя на Люси, бежавшую легкими, оленьими скачками к сетке, она мягко приняла мяч и пустила его прямо над сеткой. Люси отбила в угол, но Сара угадала направление и была уже на полпути, когда ракетка соперницы коснулась мяча. И тогда Алекс еще раз увидел ее настоящий удар. Маленькая смуглая рука выполнила внешне плавный, округлый замах, но мяч просвистел, как пущенный из орудийного жерла. Такой удар не смог бы принять никто в мире.

— Великолепно! — воскликнула Люси и взмахнула ракеткой.

Сара не ответила даже улыбкой. Она уже стояла, готовая к приему мяча, наклонившись вперед и сжимая ракетку.

— Сорок — сорок! — Филип глянул на сидевших рядом мужчин. — Правда, прекрасный матч?

Но Люси уже подала. Мяч оказался легким. Сара спокойно отбила его ударом слева на заднюю линию. Люси так же спокойно послала его обратно. Было видно, что она считает этот розыгрыш мяча очень важным. Наступил простой обмен ударами с задней линии: раз, два, удар слева, удар справа… Удар слева, удар справа!.. Сара, словно тигрица, ринулась к сетке и укороченным ударом выиграла мяч.

— Меньше на подаче! — Филип явно нервничал.

Люси выглядела так же спокойно, как в начале гейма. Сильно подала. Сара ответила не менее мощным прямым ударом. Люси подобралась, пока мяч летел к ней, и Алекс почувствовал, что сейчас она пойдет ва-банк. Сара уже находилась на середине корта, приближаясь к сетке.

Будто опытный фехтовальщик, Люси ударила, и мяч, как белая ласточка, метнулся на миллиметр над сеткой, пролетел в миллиметре от отчаянно вытянутой ракетки Сары и приземлился в миллиметре от белой линии.

— Великолепно! — Только сейчас Сара улыбнулась, неожиданно подбежала к сетке, перепрыгнула через нее и оказалась на половине корта соперницы. Люси опустила ракетку и застыла неподвижно, сжимая запястье.

— Что случилось?

Алекс и Драммонд сорвались со скамейки, но их опередил Филип.

— Не знаю… — Люси побледнела. — Мне кажется, что порвала мышцу, а может, просто потянула. Это ужасно!

— О, нет! Это пройдет… — Филип стоял перед ней и, не зная, что делать, нервно потирал руки.

— Я думаю о предстоящей операции! — Люси покачала головой. — Мне больно!

Сара и Драммонд взяли ее под руки и провели к скамейке.

— Филип, — обратилась она к Дэвису, взяв себя в руки и поборов боль, — будьте добры, принесите мне мой медицинский саквояж. Он в нашей гардеробной. — Она повернулась к Саре: — Ты не возражаешь, дорогая?

— Ах, о чем ты говоришь! — Сара нетерпеливо махнула рукой. — Бегите и быстро!

Филип Дэвис побежал, словно у него крылья выросли. Сара крикнула вслед:

— Такой черный саквояж, стоит на столе под окном!

— Да-а-а! — крикнул он, не останавливаясь, и скрылся за деревьями.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Сара. Наклонилась над рукой Люси. — Это был фантастический удар. Неудивительно, что мышца не выдержала. Но травма неопасная… нужно только ничего не делать больной рукой пару дней.

— Не знаю, — Люси покачала головой. Скривившись, она кончиками пальцев левой руки дотронулась до больного места. — Слишком уж острая боль. Боюсь, что придется отложить операцию. — Она выпрямилась и попыталась улыбнуться. — Но идея оказалась неплохой. Ты совершенно этого не ожидала, верно?

— Даже если бы и ожидала, не знаю, что могла бы сделать. Я не успела и пошевелиться. Думала, что ты попробуешь обвести меня ударом слева. Но это все ерунда, дорогая. Ты должна сегодня лечь пораньше и не двигать рукой. А утром посмотрим.

— Если боль утихнет и рука не вспухнет, — Люси снова дотронулась до запястья, — то после нескольких массажей смогу уже послезавтра держать нож…

— Нож? — Сара не поняла. — А, да! Не знаю, но я почему-то подумала о еде.

— Нет. На ужине сегодня буду вести себя, как ребенок. Гарольд будет мне все резать и намазывать. Я думала об операционном ноже.

— Вот и я! — воскликнул Филип, подбегая. В руке он держал маленький черный саквояж.

— Нажмите на замочек, нет, не так — влево!

Он выполнил ее просьбу, и саквояж открылся. В нем находился комплект хирургических инструментов, укрепленных на стенках, а посередине — бандажи и бутылочки.

— Хорошо, что я всегда беру его с собой.

Люси левой рукой достала эластичный бинт и заглянула в саквояж.

— Нет ножниц! Вынула их утром. Ну что ж! — Сняла один из двух длинных узких ножей со слегка изогнутыми лезвиями.

— Пожалуйста, расправьте бинт! — сказала она Филипу и подала нож Драммонду. — Отрежьте примерно полтора ярда. — Филип развернул бинт, а Драммонд наклонился, чтобы его разрезать, но едва коснулся ножом, как бинт лопнул, словно папиросная бумага.

— Я не мог предположить, что он такой острый! — сказал с удивлением.

— Он должен быть еще острее, таким, чтобы тело не сопротивлялось, а расступалось. Разумеется, это преступление, что мы режем им бинт. Сейчас он уже ни на что не годен… Ну да ладно, положите бинт, вот так, и забинтуйте: справа налево, вверх… — Филип осторожно выполнял ее указания.