Я – твоя женщина!
Шрифт:
— Успеешь, — буркнула свекровь. — Иди ко мне, моя рыба! — она буквально вырвала Максима из рук Даши.
Ребенок плакал. Но свекровь постаралась его перекричать:
— Ба-ба! Де-да! Па-па!
Даша тихо спросила у Валерии:
— Как с мужем?
— Он уехал со своим любимым Малковичем в Москву.
— Когда назад?
— Не знаю. Он спит со своей бухгалтершей.
— Мне кажется Саша не такой.
— Я попросила твоего Сашу вчера позвонить ей домой в двенадцать ночи. — Валерия специально сделала ударение на слове «твоего». — Просто… Спросить к телефону Александра Николаевича
Глава 36.
— Ну что, орел? Как настроение?
— Хорошо, дядя врач.
— Тогда выписываем вас. Прямо сейчас можете и собираться домой.
Даша аккуратно сложила все детские вещи в пакет, причесалась, подкрасила губы, попрощалась с медперсоналом и оставшимися соседками по палате. Села с сыном на маршрутку и поехала домой, где отсутствовала целых полторы недели. За дверью слышался смех Валерии. Даша позвонила. Александр Свириденко, что-то ей на ходу отвечая, весело распахнул дверь. Из одежды на нем были только трусы.
— Ой! — удивился он. — Вы? Уже? Вас выписали?
Из-за его спины выглядывала завернутая в простынь не менее удивленная Валерия:
— При-ивет.
— Не ждали. Ясно. — Даша зашла в тесный коридор, отодвигая все еще удивляющегося мужа. Степень ее доверия к мужу пошатнулась.
— Слушай, Даш, — проследовал он за ней на кухню. — Ты ж понимаешь: она одинока, ее муж бросил. Тебе не жалко ее? — говорил он о Валерии, затаившейся в зале. — Ты ж все понимаешь! Ты ж у меня хорошая. А она завтра уедет.
Даша, молча, быстро освободила пакет, отнесла вещи в ванную. На полочке рядом с детским шампунем «Без слез» расположились дорогая женская бритва, начатая коробка с женскими прокладками на каждый день и два новеньких презерватива.
Единственное, что она должна была сделать — тут же собрать вещи и уехать.
«Куда? К маме? А Гаров?.. Так он никогда не узнает правды… И я его, может, никогда уже больше не увижу… Что же делать? Разводиться? А ребенок? Без отца? А работать где? Кем? Я не прокормлю себя и его. Как же быть?»
— Даш, я же должен женскую ласку получать… Что мне оставалось? Ты — в больнице. Мы с тобой уже сколько вместе не были? А? Три месяца? Я ж — мужик… У меня там стоит, если что…
Даша молчала. Она стойко для себя решила развестись и уехать к маме. Но только после того, как объяснится с Гаровым. Он поймет. Он — единственный, кому не безразлична ее судьба.
«Я люблю его, и скажу об этом».
Свириденко, отчаявшись добиться от жены хоть полслова, ушел в комнату. Валерия уже натянула джинсы и футболку. Сидя в кресле-качалке, смотрела кассету с мультиками Максима. Малыш тоже увлекся и забрался на диван. Дашин муж расположился на полу у ног Валерии. Она кивнула ему, как бы спрашивая: «Как она?». Он пожал плечами.
Обстановка была натянутая. Даша молчала. Не потому что нечего было сказать — не было смысла говорить. Она приготовила ужин. Накормила Максима. Демонстративно отвернувшись, легла с ним спать. «Никому мы с тобой, Макс, оказывается, не нужны. У тебя больше нет папы, а у меня мужа».
Она не слышно глотала слезы, когда
сын уснул, а рядом на полу мускулистый Александр Свириденко — человек, которому она собиралась всю жизнь хранить верность — почти всю ночь удовлетворял сексуальные потребности жены друга.Глава 37.
— Да, золотце! Да, любимая! — отвечал Жанне по сотовому телефону Андрей Малкович, — Как скажешь. Целую, целую! Пока…
Он вел «Бьюик» по ночной, готовящейся ко Дню города, Москве.
— Не устал, Сань?
— Нет. С чего?
— Не знаю. Так просто спросил. Не жалеешь, что уехал?
— Ты что? Нет, конечно!
— Сам удивляюсь, как все здорово повернулось. Завтра прямо с ребятами и переезжайте в МЧС. Договоренности есть, документы подписаны. Так что…
— Андрюх, ты небось с Шойгу теперь на «ты»?
— Я тебя умаляю! Мы с ним встретились всего один раз в коридоре. Но кабинет наш теперь как раз напротив. Дела будем вести с генералом Красновым, под его ведомством. Сейчас оклиматизируемся немного, и попробуем заработать на поставках военной техники. Все, прибыли. Давай, до завтра!
Саша Гаров поднялся на третий этаж, открыл своим ключом съемную однокомнатную меблированную квартиру. Посредине зала стояла двуспальная кровать с измятыми грязно-желтого цвета простынями. «Козлы, вашу мать!» — ругнулся Гаров на своих отсутствующих в данное время двух коллег. Он отправился в душ. Включил свет. Тараканы бросились врассыпную.
«Чего-то грустно тебе, Гаров… Жалко себя? Жалко! Никому ты на хрен не нужен.» — разговаривал сам с собой он, смывая мыло с голого тела напором теплой воды.
— А вот и мы! — услышал чуть погодя из прихожей радостный вопль.
Шумная компания, ввалившая в квартиру, состояла из двух живущих здесь парней и молодой гостьи. Посвежевший от душа Гаров пристально окинул взглядом девушку.
— Вика. Наш бухгалтер!
— Вика, это Александр. Наше все!
— Мне очень приятно.
— А уж как мне! — быстро ответил Саша. — Мне вообще-то завтра вставать в 5 утра. Так что я — пас, — отказался он от приглашения друзей посидеть за столом на кухне.
Вскоре Александру Гарову приснилось кубанское поле с подсолнухами. Яркое солнце тянуло их к себе. И он бежал по полю, как когда-то в детстве. Подсолнухи шумели от легкого ветра, и не кончались… Не кончались… И где-то впереди он увидел Дашу Свириденко. Она улыбалась ему словно возлюбленная Сухова из «Белого солнца пустыни». А он бежал, бежал, бежал, но ближе к ней не становился. А она стояла и улыбалась… — Что? — отчего-то вздрогнул он и сел на кровати.
— Не бойся! Я с тобой! — сказала та, что была с ним рядом.
В комнате было очень темно. Девушка гладила его грудь и целовала. Она проглотила все, что в нем накопилось. И он снова уснул. Утром будильник трезвонил долго. Наконец Гаров дотянулся до него рукой, и ощутил, что его обнимают. Он открыл глаза. Вика крепко спала, прижавшись к нему. На другой половине кровати — Серега. На раскладушке — Стас.
Глава 38.
Жанна положила трубку и ласково ее погладила. Вздрогнуть заставил шорох позади. Она обернулась: