Я уже барон

— Ой нет, не так, — наклонился я к нему. — Как на тебя посмотрят жена с дочкой, когда узнают, что их отец продажная свинья?

— У-у-у-у! Пять баллов! — запрыгала Лора за его спиной с огромный табличкой с цифрой пять.

А как я еще должен разговаривать с такими подонками? Попытался вывести меня, оскорбив моих, хоть и не настоящих, родителей, неправомерно арестовал и добивается, чтобы я подписал какие-то дурацкие бумажки. А все ради чего? Один богатенький дурак натравил на меня охрану и обиделся, что ему заслуженно накостыляли.

И я должен с ним разговаривать нежно и ласково? Ну уж нет! Пусть скажут спасибо, что Болванчик не разнес их гадюшник к чертовой матери!

Глаза Игната налились кровью. Он затушил сигарету о стол, и я почувствовал, как от него повеяло активацией энергии.

Значит, маг… Интересно.

Имена его родственников я «вытащил» из паспорта, который Игнат оставил в пиджаке в своем кабинете. Болванчик отлично поработал под руководством Лоры. Пара деталек незаметно прошмыгнули за дверь, стоило этому следаку выйти. Вместе с паспортом Болванчик обнаружил пухлый конверт, набитый купюрами, и спрятал в укромном месте.

— Кстати, а как ваша фамилия? Чтобы знать, на кого писать жалобу? — веселился я, а Игнат все сильнее краснел. — Неужели вас не учат манерам в вашей жандармской школе? Или ты из безродных?

— Ты на тот свет захотел?! — прорычал он.

— Почему? — состроил я невинную мину. — Это вполне очевидный вопрос. Если ты способен продать жопу ради ублажения богатенького мальчишки, то стоимость Анфисы и Люды Свиридовых дело торга.

Он дернулся, намереваясь схватить меня за шиворот, но Болванчик незаметно бросился ему под ногу и выбил из равновесия. Со стороны показалось, словно толстяк просто не совладал с эмоциями, запутался в ногах и ударился подбородком о стол.

В комнату тут же забежал худой помощник и помог напарнику подняться.

Я же сидел и наблюдал за этой сценой, не пошевелив даже пальцем.

— Игнат! — растерянно произнес Спиридон, поднимая грузного следака. — Что произошло?!

— Комната готова для гостя? — прикрывая разбитый подбородок, выпалил толстяк.

— Да! — кивнул напарник.

— Засунь этого щенка туда. Пусть узнает все прелести жизни за решеткой! — прорычал Игнат, ткнув в меня толстым пальцем. — Эти аристократы совсем оборзели.

— Вшить в дело нападение на сотрудника при исполнении? — шепнул ему Спиридон на выходе.

— А камеры выключены? — покосился Игнат на угол комнаты, где висела маленькая коробочка.

— Обижаешь приятель, все как обычно! — похлопал его Спиридон по спине, — Случайно забарахлила…

Они закапывали себя все глубже. Как сильно они охренеют, когда узнают, что камеры работали, а запись уже летит к начальству этих двух олухов? Хорошо придумали, что эти записи так просто не сотрешь, как в «Модном приговоре». Ребята уже обеспечили себе большие проблемы.

А ведь они просто хотели чуть-чуть заработать. Ну, ничего. Конверт с «пальчиками» Спиридона и Фанерова тоже припрятан в надежном месте и ждет своего часа.

Следак ткнул в тревожную кнопку, и в комнату зашли три жандарма.

— В специальную его, чтоб подумал над своим поведением, — махнул Игнат на меня. — За нападение на сотрудника тебе кирдык!

Меня заковали в антимагические наручники и под конвоем сопроводили в камеру. Пользоваться магией я не мог, но вот Болванчик был в полном порядке.

* * *

Кабинет следователя по делам магов г. Широково

Игнат был вне себя от ярости. Ему надо было унизить этого дерзкого мальца, отправить его до утра в обезьянник, где с его аристократичной физиономией как следуют поработают. После ночи в компании зеков он точно подпишет любые бумаги, какие бы Игнат ему не всунул.

Но пошло все не по сценарию. Даже их с напарником отработанная и беспроигрышная тактика «хороший жандарм, плохой жандарм» не прокатила. Щенок не захотел даже читать документы.

— Игнат, ты бы хоть рану залечил! — крикнул ему с соседнего стола Спиридон.

Ночное дежурство они всегда проводили вместе, и у них сформировалась своя «клиентская база». В полный криминал они, конечно, не залезали, и от тех же Музыкантов старались держаться подальше, но с парочкой родов были на короткой ноге.

Проехать с мигалками по пробкам? Почему нет. Посадить на ночь в клетку несговорчивого товарища? Тоже не проблема. Однако с этим Кузнецовым, походу, придется повозиться.

Парень вообще не боялся. Казалось, для него это простая забава, и если они со Спиридоном наскучат ему, он просто откроет дверь и уйдет домой.

— Знаешь, — сказал вдруг Спиридон. — Я понимаю, почему Фанеров нам его заказал. Этот пацан меня тоже выбесил.

— Не боись. Ночка в камере с тем типом кого угодно приведет в чувство, — ухмыльнулся Игнат, намазывая подбородок зеленкой. — Кстати, что будем делать, если Кутузовы вмешаются?

Спиридон только пожал плечами, перебирая вещи на столе.

— Фанеров сказал, сам все уладит. Это не наши заботы. В конце концов, даже если поступит приказ свыше, у нас есть заявление. Ну и что, что он провел ночь в клетке? Напал на офицера — пойдет под раздачу. С нас как с гуся вода! — Спиридон достал из кармана какой-то странный предмет, похожий на черную палочку, покрутил и выкинул в урну.

— Кстати, этот щенок, походу прошаренный. Откуда-то узнал имена моей жены и дочери! — вспомнил Игнат, и его злость начала закипать по новой.

Да как он посмел так отзываться о его семье?! За это Игнат его сотрет в порошок. Он один, судя по документам. Отец на пороге смерти, ему не до этого…

— Кстати, ты не видел конверт?

Игнату показалось это странным и он полез проверять свой.

Каково же было удивление следователя, когда он не обнаружил конверта с деньгами.

— Мой тоже пропал! — воскликнул Спиридон.

Никто не заметил, как железная палочка выпала из мусорки и медленно покатилась по коридору к камерам.

* * *

Отвели меня в небольшую камеру с двумя нарами, точную копию изолятора временного содержания из моего родного мира. Только там, на сколько я помню, было четыре койко места, а тут всего два. В центре стол, накрытый клеенкой и две старые скамейки. В углу параша и грязный умывальник.