Я — ваши неприятности

Я бросилась к лестнице, на ходу пытаясь сообразить, на каком этаже нахожусь. Надо полагать, я была похожа на сумасшедшую и до смерти перепугала улыбчивого парня в стерильном холле. Ворвалась в кабинет Тарханова, рухнула и в кресло и прикрыла глаза. Все вертелось, кружилось и неслось кувырком.

— Боже ты мой, — ахнула Серафима. Илья Сергеевич налил в стакан воды, а Саша бестолково топтался рядом.

— Меня только что пытались убить в вашем лифте, — сообщила я.

Тарханов передал стакан тетушке и торопливо схватился за телефон. Беспокоил службу охраны. Дело, по-моему, зряшное. Спросил отрывисто:

— Как он выглядел?

— Настоящий убийца… глаза такие, ужас. Высокий, темные волосы, физиономия мерзкая… — Мне и самой было ясно, что описание, данное мной, поможет мало: чересчур эмоциональное и малоконкретное.

— Он посягал на твою честь? — участливо спросила тетушка.

— Дура ты беспросветная, — рявкнула я. — Он знать хотел, что мы нашли у твоего Петюни.

Серафима слабо охнула, а я почувствовала некоторое удовлетворение: не одной мне страдать. Саша, закусив губу, с томлением смотрел в угол, а Тарханов хмурился.

— Найди Володю, — сурово заявила я Серафиме. — Видишь, как все оборачивается.

— Торопиться не стоит, — вдруг сказал Тарханов, чем, признаться, очень удивил: я считала его разумным человеком. — По крайней мере пока.

— Да, — влезла Серафима. — Мы посоветовались и так решили.

— Илье Сергеевичу что не решать, — съязвила я. — Его в лифте бритвой не пугали.

— Лика, — терпеливо начал он, точно я была слабоумной, а он пытался объяснить, что дважды два будет четыре. — Никто точно не знает, нашли вы в доме что-то важное или нет. Если не предпринимать никаких действий, вас оставят в покое. Если же обратиться в милицию, рано или поздно об этом узнают, и тогда опасность станет по-настоящему серьезной…

— А лифт, конечно, не в счет? — обрадовалась я, а потом нахмурилась. — Может, вы забыли, но меня не так давно хотели убить. Возможно, для вас это несерьезная опасность, вы в кабинете сидели…

— Не драматизируй, — отмахнулась тетушка. — В лифте тебя пугали. Кто-то хочет вынудить нас действовать. Неужели не ясно?

Илья Сергеевич сразу же кинулся ей на помощь:

— Взять сейф было большой ошибкой, Лика. Второй ошибки мы сделать не должны.

— Хорошо, — зло кивнула я. — Поступайте как решили. Но я заношу в протокол свое личное мнение: чем больше мы хитрим, тем скорее запрыгаемся. Это плохо кончится.

— Ладно, записали. Успокоилась?

— Это сложно. Ты Катка видела?

— Которого?

— Юрика, естественно.

— Конечно, он в казино был.

— А потом в твоей квартире. Приехал и в друзья набивался.

Серафима моргнула.

— Серьезно?

— Это уж не мне судить. Кстати, про Циркача спрашивал. Соображаешь, в какой переплет попали? Если заказные убийства каким-то образом связаны с казино. Каток о них знал. А теперь ни с того ни с сего со мной дружить хочет.

— Давай-ка подробнее расскажи, о чем беседу вели, — забеспокоилась тетушка.

Я рассказала подробно. Саша томился, Серафима размышляла, а Тарханов заговорил:

— Если Лика права и Каток причастен к заказным убийствам, значит, желает знать, что вы делали у Петюни. Но может быть и другой вариант: то, что кто-то рискнул залезть в казино, не побоявшись самого Катка, должно навести его на определенные мысли. Например, что Серафима, не простив обиду, через племянницу натравила Циркача. Естественно, он желал бы знать, так ли это. Потому и явился. Как листок с датами попал к Скобелеву, нам неизвестно, следовательно, утверждать, что убийства связаны с казино, затруднительно. Каток вполне может ничего о них не знать. В этом случае его интересует только Циркач. Так это или нет, мы и должны выяснить.

— Илья Сергеевич, вы авантюрист, — холодно заметила я, он только плечами пожал, тут до меня кое-что дошло, и я спросила ласково:

— А кто, простите, выяснять будет?

— Он же пригласил тебя в ресторан, — подняла брови Серафима.

— Ага, — кивнула я. — А кто на днях пугал меня страшилками, из города бежать советовал?

— Мы тебя одну не оставим, — утешила тетушка. — Я буду в ресторане вместе с Вовкой. Пусть мент немного отъестся, пока жена в отъезде.

— Даже не знаю, как благодарить.

— Я тоже с вами пойду, — заявил Илья Сергеевич, но Серафима покачала головой.

— Ты особенно не светись. Все посмотрели на меня, даже Саша, который последние полчаса удачно сливался с обстановкой. Я тяжко вздохнула:

— Вы совершенно безответственные люди.

— И вовсе нет, — обиделась Серафима. — Мы по мере возможности хотели и бы содействовать правосудию.

— А в роли Божьей кары вы выступить не желаете? — обрадовалась я.

— Неплохая мысль, — кивнула тетушка.

Я широко улыбнулась и сказала:

— Конечно, отец небесный ничего мне на этот счет не сообщал, но я подозреваю, что он выбрал бы более компетентных представителей.

— Может, под рукой никого не случилось, — вздохнула Серафима.

Пять минут восьмого я появилась на остановке. Юрик ждал меня в белоснежном “БМВ”. Привыкнув к “мечте бандита”, я без особого труда смогла устоять на ногах. Каток вышел из машины и с подозрительной вежливостью усадил меня на белую шкуру какого-то диковинного животного. Мы поехали в ресторан. Как и предполагала тетушка, Юрик, особо не мудрствуя, решил ужинать в родном казино. Разумно, а главное, экономно.

Весь вечер Каток старался быть джентльменом. Не знаю, чего ожидала Серафима, но о делах он вовсе не говорил. Усиленно соблазнял меня, правда, не очень ловко. Я же с детской прямотой, которая всегда была у меня основной чертой характера, говорила о замужестве.

Во время танца, кстати, танцевал Каток очень прилично, он заметил Серафиму с Владимиром Петровичем. Те как раз входили в зал. Юрика это развеселило.

— А чего здесь мент делает?

— Юра, мне, честное слово, обидно, что ты упорно считаешь меня дурой, — сказала я. — Никак не могу поверить в то, что ты забыл обиду и любишь меня с сегодняшнего дня, как никого в жизни.

— Думаешь, мента испугаюсь? Плевал я на него.

— Ты так не говори, а то сбегу.

— Боишься, значит? — хохотнул он.

— Испытываю обоснованное беспокойство.

— Ну и зря, — он вроде бы даже обиделся. — Глянь, весь кабак на нас пялится. Классно смотримся. А то, что ты по морде мне съездила, так это ерунда, забудь. Чего не бывает между мужиком и бабой.

— Хорошо, если так, — обрадовалась я, впрочем, не очень уверенно.

Мы вернулись за стол. Выпили, и я стала икоркой закусывать. Вдруг возле нашего стола возникло совершенно нелепое существо.