Я — Велиара
Шрифт:
Он зарделся, словно девица, которой сделали величайший комплимент.
– Вы… ты прочла мою книгу?!
– Не просто прочла – Тирин, моя учительница, заставляла меня заучивать куски наизусть. Могу дословно рассказать «Легенду о вариерре». А «Песнь ста островов» до сих пор моя любимая.
Вирд робко улыбнулся:
– Кто бы мог предположить… наследница Эрли…
– И книга рианского мага? Видишь ли, её привёз мой отец. Ещё до моего рождения. А мой отец… – слова застряли на полпути.
– Знаю, – помог мне Советник, – Мерген был самым просвещённым из Властителей Эрфирая. Ещё чуть-чуть – и они с Арвиндэйлом стали бы союзниками. Несмотря на кажущиеся различия,
От неожиданности я не нашлась, что ответить. И это говорит рианец – рианец, ненавидеть которых в Эрли учат раньше, чем ходить?! Враг нашего Дома, нашего острова, враждебный всему Эрфираю? Пусть историк, пусть учёный, книжный червь, но в то же время действительный Советник, к чьему мнению прислушиваются… Сказать, что я растерялась, было не сказать ничего. А Вирд тем временем продолжал:
– Велиара Эллайя уже дважды оказывает нам неоценимую услугу. Тогда, после смерти Мергена, и сейчас, позволив нам назвать тебя своей Властительницей. Весь остров прославляет её великодушие и милосердие. Она была на Риане лишь однажды, но там, у руин древнего храма, где закололи твоего отца, в её честь воздвигнут обелиск.
– Вирд, – взмолилась я, – постой, подожди! Я не верю своим ушам! Вспомни, я уроженка Эрли. Для Эрли «рианец» означает «враг». Столетия войн, набегов, разбоев и пожарищ! Море между нашими островами усыпано костями наших армий… И вы чтите Велиару Эрли?!
Он долго смотрел на меня своими загадочно мерцающими глазами.
– Для Риана «эрлиец» раньше означало «сосед». Сориквэйнер, подстрекаемый Советом, развязал бессмысленную войну. С вами и со всем Эрфираем, претендуя на якобы исключительность Риана. Арвиндэйл хочет мира. Твой отец был первым, кто это заметил и не побоялся посетить нас лично. Его убийца – наш общий враг, Дина.
После разговора с Вирдом я долго не могла успокоиться. Мысли метались, словно птицы в тесной клети, и не было возможности заставить их улечься. Сообщив лорду Иргэрриону, явившемуся с очередным напоминанием о моём жёстком расписании, что я устала и хочу до утра отдохнуть и побыть одна, я попросила дверь на время стать единым целым со стеной. Теперь открыть её можно было, только потопив весь корабль.
Вся беда в том, что Советник мне не лгал. Я чувствую ложь, даже самую изощрённую, словно острую горечь, не спутываемую ни с чем. И благоговение, с которым он отзывался о моей матери, было неподдельным. А гнев и презрение, звучавшее в его голосе, когда он вспоминал об убийстве отца!
Тогда что же получается? Мы ненавидим рианцев, не зная их? Они вовсе не кровожадные монстры, поставившие целью захватить Эрли, а… кто?
Я задумалась. Правда, а что мы знаем о Риане? И что из этого – не плод нашего гнева, злости, потерь и разочарований? Кто за последние пятьсот лет побывал на острове, пытался торговать, обмениваться достижениями, построить хоть какие-то отношения с Рианом?
Ответ возник сразу и заставил поёжиться от возникшего в спине холодка.
Только мой отец. Которого тут же убили.
И… я.
Мне стало не по себе. Не то чтоб я испугалась. Мало кто способен нанести вред Велиаре. Точнее, это невозможно. Пока существует Эрфирай, питающий и поддерживающий нас, мы уходим только от старости и потому вряд ли устрашимся убийцы из-за угла. К тому же никакая преграда не
скроет эмоций, позволив подобраться к нам незамеченным.Но, получается, кто-то старается намеренно рассорить Риан с остальным миром?!
Я привычно очертила ладонью круг, и послушный мне воздух дрогнул и на миг помутнел. Через миг муть развеялась, открыв мне вид на до боли знакомую комнату и обращённый книзу профиль.
– Мам, – тихонько позвала я.
Она встрепенулась:
– Дина?! Всё в порядке?
– Всё просто замечательно. Хочу спросить тебя кое о чём.
Мамино лицо из задумчивого стало озадаченным.
– Ты в курсе, что Риан обожает тебя настолько, что воздвиг тебе памятник? – выпалила я. – Там, где ты простилась с отцом… у развалин храма.
Теперь она стала растерянной, как ещё недавно я. Или даже больше, потому что ответила мне только после долгой паузы:
– Нет. Я и место это плохо помню. Не до того было… На самом деле это остатки старейшего из храмов Риана. Его разрушили по приказу Совета ещё при Тейраринеде. Существует какое-то древнее предание, связанное с этим святилищем… Легенда о фонтане… Динка, это удивительно!
– Угу, – кивнула я. – А убийцу Властителя Эрли Советник Риана при мне назвал нашим общим врагом… Мама, с кем мы воевали? С островом или собственным предвзятым представлением о нём?
– Мерген пытался это выяснить. Ему не удалось. Теперь тебе придётся разбираться самой. – Мама тревожно посмотрела мне в глаза. – Дина… У меня ощущение, что силы, старательно отделяющие Риан от Эрфирая – войнами ли, нежитью ли из разрывов, – не хотят мира. Тебе стоит опасаться не только чудовищ.
– Что может угрожать Велиаре?
Она покачала головой:
– Не знаю. Раньше я никогда за тебя не волновалась – даже когда ты приобрела привычку в одиночку развлекаться с нежитью. Или тайком разгуливать по Изнанке. Не отворачивайся, я всегда знала о твоих похождениях. А что ты творила с запретной магией – как я только сдерживалась! Но только сейчас я впервые беспокоюсь.
Я, при каждом новом описании моих грехов опуская голову всё ниже и ниже, теперь тщательно рассматривала пол. Хорошие доски, крепкие, ровные, отполированные до зеркального блеска.
– Динка! Мы с Мергеном мечтали о прекращении этой бессмысленной вражды. И сейчас, отрывая тебя от сердца, я выполняю его последнюю волю. Арвиндэйл призвал меня, когда твой отец был ещё жив. Последними словами Мергена стало желание мира. А я успела сказать ему, что у него будет дочь… Но вся моя сила, вся магия Властителя Риана не смогла вернуть мне мужа, а тебе отца. Я была уверена, Велиара способна вытянуть любого. Только самого дорогого мне человека я спасти не сумела! И теперь я сомневаюсь в своём всемогуществе. Или в твоём. Будь осторожна.
Я нашла в себе мужество ответить ей прямым взглядом:
– Постараюсь. Честно. Но ты же меня знаешь.
– О, да! – грустно улыбнулась она. – Заранее сочувствую нечисти Риана. И твоему мужу заодно.
– Точно, – усмехнулась я, – сам нарвался, сам пускай и расплачивается!
После разговора с мамой мне стало легче, словно её страх подавил мой собственный. Я спокойно провела ночь и с лёгким сердцем согласилась позавтракать в обществе фрейлин, стоически терпя пустую светскую болтовню. Затем моему вниманию была предложена программа на текущий день, первым пунктом в которой стояла торжественная лотерея, для которой мне надлежало переодеться. Я вернулась к себе и недовольно уставилась в зеркало, предвкушая сомнительное удовольствие облачения в парадную одежду.