Я, виконт и прочие чудовища

– Я не совсем представляю своей роли в ваших планах, преподобный Кристоф.

– Вы впечатлили меня, вызвав на дуэль де’Вилиера. Совершенно никудышный юноша. И непонятный какой-то. Все не возьму в толк, что он из себя представляет, обладает ли магией. И если да, то какой? – Инквизитор устало провел рукой по лицу.

– Он не приемлет чар, – тихо сказала Нинелль, – вы могли бы завербовать его.

– Я пытался, – Инквизитор посмотрел ей в глаза. – Но он наотрез отказался.

– Я подумаю, – ответила Нинелль осторожно.

Про себя же решила, что лезть в темные дела Инквизиции не станет. И Рауль не такой простак, каким кажется. Разумно отказался от предложения.

– Мне стало известно, что король направляется в поместье вашего дядюшки, Камилла Шабо. И везет с собой гостя из Кохунто. Я хотел бы оказаться там одновременно с ними. Вы можете помочь мне?

Нинелль замерла. Это, кажется, шанс? Да и интерес его стал вполне понятен.

– Не буду скрывать, преподобный Кристоф, что сама хочу навестить дядюшку. Но я не имею права отлучиться из дворца без разрешения Ее Величества.

– Я все устрою. Мы нанесем визит в Маковый уголок вдвоем.

Инквизитор улыбнулся, а на щеке у него появилась ямочка.

И почему столь прекрасный физически человек, столь темен душой? Или он тоже носит чары?

Глава 10

Наверное, я долго буду видеть тот день в кошмарах.

Тетя Кларисса и кавалеры пронеслись мимо меня в сад, уже наряженные в парадные яркие туалеты, причесанные и обсыпанные с ног до головы пудрой. Я же совсем забыв, что одета в простое домашнее платье, к тому же мятое после возни с Раулем, последовала за ними.

Королевский кортеж наконец появился в саду. Слуги бегали, как угорелые, расстилали красные ковры, а тетушка с кавалерами кланялись, приседали и выражали всяческое уважение и пиетет. Рауль, кстати, тоже кланялся, хоть и с большим достоинством. И выглядел весьма изящно. Непонятно почему тетушка его простаком величает. Только кафтан вот на плече разорван. Все таки успела няня до него добраться. Но сейчас я ее не видела – она скорее всего укрылась в доме.

Я присоединилась к компании и начала ретиво приседать, как учила тетушка. Она же увидела мое простое платье и побледнела под слоем пудры, продолжая заискивающе улыбаться королю. Острые когти она вонзит в меня позже, такая уж у нее натура.

Король, между прочим, оказался тучным и с коня слез с большим затруднением. Но мы все равно хором ахнули в трепетном волнении и склонились еще ниже. Несколько придворных, в офицерской форме, также спешились, а личные королевские конюхи поспешно увели лошадей.

Распрямившись, я увидела еще двух всадников, въезжавших в сад. Папеньку и еще одного... в черном плаще. Нет, не было ни темных проржавевших доспехов, ни липкого тумана в глазах, но я сразу поняла. Это он, Роланд-Демон.

Когда я пришла в себя, король уже направлялся к дому, ведомый тетушкой. Перевозбужденная и сияющая, она все таки успела кинуть на меня убийственный взгляд.

Я побежала к папеньке. Он уже тоже сошел с коня и я кинулась в его объятия, зарылась в простое сукно кафтана, вдохнула родной запах табака – обычного, а не того, что тетушка нюхают, – и с облегчением разрыдалась. Значит, все хорошо, не случилось беды. Но папенька посмотрел на меня таким виноватым взглядом, что я испугалась.

К нам подошел тот, второй, и выглядел он заинтересованным. Я прижалась к папеньке и спрятала лицо.

– Здравствуй, Лили, – произнес он неожиданно приятным голосом.

Мужчина был высок и темен. Черные волосы, густые брови над слегка прищуренными глазами и чуть кривоватый орлиный нос.

– Это Роланд Ботрел, – представил мне его папенька.

У меня, кажется, закружилась голова. Неужели кошмары способны сбываться?

– Вы не покажете дочери свой подарок, Месье Шабо? – спросил Ботрел или Роланд-Демон.

Папенька неохотно достал из-за пазухи две алые розы и протянули мне.

– Не бери эти розы, Лили! – крикнул Рауль.

Я вздрогнула. Оказывается, он не пошел с остальными в дом, а остался в саду и схватил меня за плечо, удерживая.

Ботрел нахмурился, а на лице папеньки мелькнул страх.

Я приняла решение в секунду и схватила цветы, уколола пальцы шипами, а Рауль вполголоса ругнулся.

– Это вы аристократ из Кохунто? – спросил он Ботрела с вызовом.

Ботрел молча кивнул и, поклонившись мне, направился к дому. А отец прошептав: «Прости... Я все исправлю, клянусь...», – поцеловал меня в щеку и поспешил за ним.

Рауль посмотрел на меня встревоженно.

– Что это все значит, Лили?

– Я просила отца привезти подарок... Редкие розы, если найдет.. Он ведь у меня купец. И бывает в дальних странах. Вот он и привез.

– Пойдемте в дом, – Рауль передернул плечами. – Ну и жуткий тип, у меня аж волосы на загривке дыбом встали. – Он на секунду замер, а потом вдруг опять стал весел и подмигнул мне. – Но только надо переодеться, а то ваша тетка убьет нас обоих за непотребный вид.

Мы с Раулем попытались было пробраться задним кухонным ходом, но тетя вынеслась из темного угла и налетела на нас, как нетопырь.

– Вы сошли с ума, совсем потеряли стыд! – проорала она. – Появиться в таком виде при короле!

Она ткнула пальцем в Рауля и оттеснив его к стенке, прошипела.

– Ты! Сегодня же попросишь руку Лили у моего брата. А потом можешь убираться куда угодно. Уверена, король заберет тебя в армию.

Потом она свирепо посмотрела на меня и, увидев розы, почему-то совсем остервенела и вырвала их у меня из рук. И закинула розы подальше в угол.

– Тянешь всякую гадость в дом. Смотри, все руки поисколола и платье в траве выпачкала. Нельзя было другое место найти кувыркаться?!

И развернувшись на каблуках она так же стремительно унеслась, но судя по последовавшему грохоту, все таки упала по дороге. За дверью послышалась сдавленная брань, а затем все звуки стихли.

– Она расстроена из-за приезда папеньки, – решила пояснить я, – они не ладят.

Рауль засмеялся, а потом притянул меня к себе и потерся щекой о мою щеку, слегка царапая кожу.

– Мы не должны делать этого, – я попыталась строго приструнить его, но сама только прижалась в ответ и положила руки ему на плечи.

Широкие такие плечи. Сильные. Он обхватил мое лицо руками и нежно поцеловал в губы. Нежно и целомудренно.

– Сегодня я попрошу вашей руки, – сказал он.

– Вы ведь любите Нинелль, – ответила я слабым голосом.