Я женщина

– Я не хочу с тобой разговаривать. У меня нет слов. Может, мне вообще не выходить из дома, раз я беременная? Не краситься, не есть, не жить?! Я хочу напоследок один раз отдохнуть!

Она заняла деньги у Евы. Ждала зарплаты за декабрь, которую обычно давали перед Новым годом. Еве излила душу по поводу своего непутевого мужа, который так и хочет запереть ее в клетке. Подруга Марию во всем поддержала, сказала, что та все делает правильно – и поинтересовалась, не замечала ли Мария следы измен?

– Нет, Ева.

– Пока, нет, моя хорошая. Поверь мне, все они нам изменяют. Во время беременности – тем более.

– Ну не знаю… У нас, конечно, секса давно не было.

– Глупая! И чего ты ждешь?

– Нет, ну я купила ему сертификат в интим-салон на Новый год.

– Ты купила ему что? – Ева перешла на крик. – Сдурела, что ли?

– Ну это же не секс. Так, эротический массаж.

– Ага. Голодного мужика подразнить решила! Да он выбежит из этого салона и будет трахать все, что на глаза попадется! Тогда встречай его возле салона и бери тепленьким.

– Мне нельзя. Врач сказал – пока не стоит.

– Тогда я тебя вообще не понимаю. Купила ему билет в холостяцкую жизнь.

– Думаешь? – Мария начала плакать. – Что же теперь делать?

– Ты же ему еще не подарила ничего? Поменяй подарок – и все. Или вообще ничего не дари. Деньги сэкономь.

– Он расстроится…. Он мне колье подарил.

– Ну не реви, котенок. Просто учись у подруги, которая уж всякое в своей жизни повидала. Поверь – он и так найдет повод изменить. Не надо его провоцировать.

– Я знаю, – Мария утерла слезы. – Я подарю ему футболку с нашим фото – и себе такую же закажу.

– Лучше подари ему сама эротический массаж, – подмигнула Ева. – Стриптиз – тоже хороший вариант. А главное – бесплатный. И дома, своё, под присмотром. У тебя под контролем.

Первым делом придя домой, Мария стала искать сертификат. Память у нее в связи с беременностью совсем начала ухудшаться – она забыла, куда положила эту бумажку. Не нашла. Вечером пришел Глеб. Мария заметила какой-то загадочный блеск в его глазах.

– Чему так радуешься?

– Тому, что у меня офигительная жена.

– В смысле?

– В прямом. Спасибо за подарок. Я же все правильно понял? Это был новогодний подарок?

– Какой подарок? – Мария присела, чтобы не упасть, потому что почувствовала, что сейчас очень неприятно удивится.

– За сертификат. Я его нашел в коробке, когда искал в комоде часы. Увидел коробку. Любопытно стало – и я ее открыл чуть раньше, каюсь. Да и какая разница – Новый год через пять дней! В общем, спасибо. Мне правда понравилось. На коробке ты написала: «Любимому мужу с пожеланиями отличного Нового года. Надеюсь, тебе понравится мой сумасшедший подарок». Понравилось.

Заметив перекосившееся лицо жены, он сказал:

– Злишься, что я открыл раньше времени? Ну прости – я не мог удержаться. Так меня заинтриговала эта надпись. Ты все сделала правильно.

– Я все сделала неправильно, – прошептала Мария. И добавила: – Пойдем в спальню. Я тебя хочу.

– Не понял? Нельзя же говорила.

– Можно. Я тебя хочу. Пошли. – Она говорила сквозь слезы, понимая, что это жертва, но во имя их брака. Она не хотела измен.

– Погоди, Маш. Ты не поняла. Там уже всё сделали. Тебе не надо…

– Что «всё» сделали? В каком это смысле?

– В хорошем. Я тебе не изменял. Она просто…

– Я не хочу это слышать. Избавь от подробностей. Пошли в спальню. Сейчас. – Она встала и сняла платье.

– А ужин?

– Ужинать вредно. Ты что, не слышишь? Пошли в спальню, – почти скомандовала Мария. Его не надо было долго уговаривать. Поняв, что она не шутит, Глеб подхватил ее на руки.

Александра

Максим, естественно, высказал Александре то, что она его кинула – пообещала, и так и не приехала. Та сослалась на срочные дела, которые появились внезапно. Потом спросила:

– А ты чем занимался?

– Скучал. Ждал тебя, ждал – и уехал. Зря только квартиру снял. А квартира, кстати, была очень неплохая. Тебе бы понравилось.

– Так и скучал? В одиночестве?

– Естественно.

Александра хмыкнула, но не стала припирать его к стенке. Пока не время. А то еще подумает, что она следит за ним.

– Ничего страшного. Давай встретимся третьего – еще раз снимем эту же квартиру и поздравим друг друга с Новым годом…

– Я не могу третьего, Саш. Никак. Я после тридцатого с семьей уезжаю. Вернусь только к пятым числам. Мы в Березняки – у нас традиция. Сама понимаешь – не отмазаться.

– С какой семьей? Ты что, женат?

Он расхохотался.

– Скажешь тоже! С мамой и с отчимом. Компания соберется – будь здоров. Родственников до фига у меня. Ты же не расстраиваешься, что мы до Нового года не увидимся?

– Как тебе сказать…

– У тебя тоже по любому с семьей будут всякие гулянки, к свекрови, тещам, как там их всех зовут-то… Я не разбираюсь в этих названиях. В общем, явно не до меня.

– Ты ошибаешься. Я даже сюрприз тебе приготовила, между прочим. Но ты его не увидишь.

Он даже не спросил, что за сюрприз. Просто проигнорировал. Александра решила, что что-то тут не чисто. Наверно, эта, «с мандаринами», хочет провести с ним Новый год. Ей представилась эта картина – шумная компания молодых людей и девушек, много алкоголя, веселье, танцы, секс. Молодость. То, что уже ушло. Как ни крути, себя не обманешь – ей сорок. Ему двадцать один. Два разных поколения, между которыми – пропасть. Но как же любовь? Та, «что без денег делает тебя богатым», как поется в песне? Как же его тезка и Алла? Бабкина и Гор? Они ведь столько времени вместе – и им хорошо друг с другом, они даже не вспоминают о возрасте. Мужу вот, например, сорок три – и он уже не тот озорной мальчишка с красными щечками, в которого она когда-то влюбилась. Влюбилась ли? Или просто выбрала выгодную для себя партию? А влюбилась, когда климакс на носу. И во что? В татуировку, понты и юное неутомимое тело? Дура.

Ее серьезно беспокоила Василиса. Дочка ходила тише воды ниже травы. Ангел во плоти. В свете недавних событий это выглядело по меньшей мере странно – Александра ждала бунта, какого-то непослушания – но Вася стала тихой примерной девочкой. Четверть, конечно, закончила с тремя тройками – спасибо вам, электронные журналы за информацию! – но с Александрой она теперь общалась спокойно, не дерзила и историю двухмесячной давности вообще не вспоминала. Как будто мир воцарился в их семье на время любимого праздника. Ненадолго, впрочем.