Я живу в счастье! Книга 1

Впрочем, очередное сокращение штатов, – какая же это тайна, когда весь год коллектив шарахало из стороны в сторону от страха попасть под сокращение и остаться без работы! К концу года, казалось, все «устаканилось».

И коллектив, уменьшенный втрое после очередного сокращения, взвалил на себя ту работу, которую полагалось выполнять уволенным сотрудникам, и без особого энтузиазма, но успокоенный обещаниями своих руководителей, что сокращений больше не предвидится, заработал слаженно и монотонно, кропотливо выполняя ежедневные обязанности.

Валерия, тоже до этого находящаяся в тревоге, что может потерять работу, расслабилась и спокойно принялась готовить годовые отчеты, звонить своим оптовым клиентам, поздравлять их с наступающими праздниками и сообщать о новогодних скидках, сбрасывать по почте файлы с прейскурантами, продлять договоры о сотрудничестве, заключать новые сделки, принимать заказы на уже на февральские праздники.…

В общем, она занялась своей работой, которая если и не приносила большого удовольствия, зато давала стабильный ежемесячный доход, позволяющий ей снимать довольно приличную однокомнатную квартиру, оплачивать коммунальные платежи без задержек, покупать хорошую одежду и иногда, когда позволяло время, ходить в театры, на концерты и ездить ежегодно в отпуск на черноморское побережье.

И вот, теперь, сидя в кабинете геншефа (так рядовые сотрудники называли между собой генерального директора), слушая его монотонную речь, Валерия искренне не понимала, зачем и к чему она здесь находится?

И шеф, словно услышав ее немой вопрос, вдруг сказал:

– А знаете, Валерия Юрьевна, почему я все это вам говорю?

И, не дожидаясь ответа, продолжил:

– А говорю я это вам потому, что при всем моем уважении к вам, Валерия Юрьевна, нам с вами придется расстаться, как ни горько мне это вам сообщать!

– Что? – переспросила Валерия, не веря своим ушам.

Она весь год тряслась от страха быть уволенной, и вот теперь, когда она только успокоилась, эта новость сразила ее наповал!

– Да, да, милая Валерия Юрьевна! К сожалению, должен вам сообщить, что вы и еще несколько человек попали под новую волну сокращений. И, хотя положено предупреждать об этом заранее, так сказать, за три месяца, но обстоятельства сейчас таковы, что трех месяцев у нас в запасе нет, а есть всего две недели. Нет, нет, вы не волнуйтесь, до конца года, то есть по тридцать первое декабря включительно, вы доработаете, как положено, все, что вам полагается при расчете, компенсацию в размере трех месячных окладов получите в бухгалтерии. Но в новом году вы у нас уже не работаете. Увы, Валерия Юрьевна, как говорят французы «се ля ви», чтобы там не означала эта фраза!

– Это жизнь! – пробормотала Валерия, еще не пришедшая в себя после такого выступления шефа.

– Что? – переспросил он.

– Фраза с французского переводится «это жизнь или такова жизнь» – ответила Валерия, начинающая приходить в себя.

– А, я и забыл, что вы у нас на французском говорите! – сказал генеральный директор.

Он был доволен тем, что его подчиненная спокойно восприняла известие и не зашлась в истерике, не стала давить на жалость рассказами о детях, оставшихся голодными, о больных родителях, о купленных в кредит квартирах и автомобилях.…

Всего этого он наслушался вдоволь, когда уволенные сотрудники пробивались к нему в кабинет, хотя неприступная Изабо всеми силами препятствовала их вторжению. Раза два пришлось даже вызывать охрану.

Но, похоже, сегодня обойдется без слез и сердечных капель. Хотя, на всякий случай, он попросил Изабеллу приготовить аптечку. Кто знает, как поведет себя женщина при таком известии?! Но, кажется, обошлось!

Шеф облегченно вздохнул и только собрался сказать очередную утешающую фразу (за месяцы сокращений он научился их говорить легко, хотя, если честно признаться самому себе, то в глаза людям смотреть было стыдно, и кошки на душе скребли), как вдруг Валерия спросила:

– Сергей Васильевич, а почему вы сами мне об этом говорите? Почему не Аркадий Олегович? Он же мой руководитель отдела. В конце концов, у вас есть зам по кадрам.

– Ну, понимаете, Валерия Юрьевна… – замялся вдруг шеф. – Александр Семенович, мой зам по кадрам, сейчас в отъезде. А Аркадий Олегович.… Ну, он человек у нас с тонкой натурой, не любит этих щепетильных дел, попросил, чтобы я взял эту миссию на себя.

– Какую миссию? – не поняла Валерия.

– Миссию сообщить вам эту неприятную новость.

– А… умыл руки, так сказать, – съязвила Валерия.

Ее охватила злость на этого откормленного холеного мужика, который, не глядя ей в глаза, сообщил, что вся ее налаженная жизнь рухнула сейчас в этом кабинете!

– Нет, что вы! Вы меня неправильно поняли! Поскольку Александр Семенович в отъезде, то по вашему отделу мы с Аркадием Олеговичем лично обсуждали каждую кандидатуру на сокращение. И когда дошли до вас, то он сказал, что даже если бы в отделе остался только один человек, то этим человеком были вы. Что он ни за что вас не уволит, что вы самый лучший и опытный специалист, что вы ни разу не опоздали на работу, не прогуливали, что к вам нет никаких замечаний по поводу работы, что клиенты вами довольны, что сотрудники вас уважают! Я даже растерялся от такой характеристики!

– Ну, надо же, какие дифирамбы от руководства! – вновь съязвила Валерия.

Ее глаза вспыхивали сердитыми огоньками, но казалось, Сергей Васильевич их не замечал.

– И что же вы такого ценного работника увольняете?

Шеф развел руками:

– Все дело в том, что такой ценный сотрудник подходит под все критерии сокращения – возраст, образование, стаж, ну… и так далее.

– Ах, вот оно что! – продолжала зло иронизировать Валерия, чувствуя, как слезы начинают подступать к глазам.

– Пять лет проработала, и образование и возраст вас устраивали, а теперь не ко двору пришлась?!

– Ну, зачем вы так, голубушка! Да, если бы не это сокращение, я бы никогда с вами не расстался! Слышите, ни-ког-да! Но обстоятельства выше нас! У вас педагогическое образование. А оставляют только с экономическим или юридическим. Да, и возраст, сами понимаете. Сейчас высшее руководство ведет политику омоложения коллектива, приоритет тем, у кого возраст от двадцати пяти до сорока.

– По Конституции и трудовому кодексу я могу работать до пенсии, и даже, при выходе на пенсию, – ответила на эту тираду Валерия и сама удивилась, какой неубедительной и вялой прозвучала эта фраза.

Злость уже прошла. Слезы, так и не вылившись наружу, высохли где-то в уголках глаз. На нее накатила усталость и какая-то безысходность.

– Можете, конечно, можете! Но… не у нас! Вы забыли, Валерия Юрьевна, что в этом году был принят новый устав предприятия? И там черным по белому написано, что все сотрудники должны иметь соответствующее профильному направлению образование. Если уж честно говорить, то мы должны были вас уволить еще в середине года.

– Так, что ж, не уволили? – усмехнулась Валерия.