Я злая. Просто у меня глаза добрые...

— Замечательно, — вяло отозвалась я. — Ну… буду, когда-то.

— Ты же говорила, что на тебе быстро все заживает, — Дин снова покосился на меня.

— Ага, — кивнула я, слегка привстав на локтях. — А еще я говорила, что очень чувствительная. И долго буду чувствовать боль, пока все не пройдет.

— Хреново, — подытожил Винчестер.

— Еще как, — согласилась я.

Остальную часть дороги, когда я была в сознании, мы ехали молча. Я не хотела тревожить душонку Дина своими разговорами, да и вообще — пусть на дорогу смотрит, а не отвлекается задушевными разговорами.

========== День Боксерской груши ==========

Мы с Дином остановились в Канзас-Сити. Кости все еще ломило, голова казалась большой колокольней. Толком вставать с кровати я еще не могла — мир тут же начинал вращаться вокруг моей оси. Я уже говорила, что ненавижу архангелов? Учитывая мое положение, моим временным лакеем был Дин. Конечно, я старалась быть не привередливой… Ну, старалась.

— Дин! Я же просила с персиком! — возмущенно крикнула я, когда тот кинул мне на кровать, где я валялась тушкой, батончик.

— Там было только с абрикосом, — устало ответил Дин. — Это почти одно и то же.

— Ключевое слово “почти”, — ворчливо сказала я.

И все же, как бы я не капризничала, я видела то, что Дин заметно устал. Осунувшиеся плечи, потухший взгляд. Я около двух суток находилась в этом номере, не в состоянии куда-либо ездить с Винчестером. Поэтому он оставлял меня здесь, а сам еще колесил по указаниям Каса или же сам искал себе какое-то дело.

— Кас, скорее всего, Кольт переправили, — со вздохом отвечал ангелу Дин в трубку. Я уже привыкла к тому, что наш пернатый обзавелся сотовым, поэтому перестала икать от смеха до боли в ушибленном теле, как только ангел звонит.

На том проводе еще что-то говорили, но я не слушала — слишком измотана. Но после минуты молчания, Дин назвал место, где мы сейчас находились. И мне это не понравилось. Сейчас опять заявиться этот пернатый, потом предложит какую-то бредовую идею, а потом снова кто-то кого-то побьет. При чем битым будет точно кто-то из нашей компании.

— Стой, стой, стой! — яростно запротестовал Винчестер, крича в трубку. — Я провел шестнадцать часов подряд на колесах, так? Я человек, мне нужен сон. Четыре часа сна, поесть, поспать, понимаешь? Давай завтра все обсудим.

Дин положил трубку и упал на свою кровать, глядя в потолок.

— Что на этот раз пришло в голову этой крылатой заднице? — спросила я, все еще обвиняя в душе (в переносном смысле, конечно) его в том, что случилось.

— До него дошли слухи, будто кольт у демонов цел и невредим, — ворчливо отозвался Дин. Похоже, он мало верил в эту чушь.

— Ох, доведут до могилы его бредовые идеи, — устало сказала я, натягивая на себя одеяло.

— Кого? Его? — насмешливо уточнил Дин.

— Всех нас!
– выпучив глаза, ответила я. — Иногда я сомневаюсь в адекватности этого посланника.

Мы замолчали. Дин откинул покрывало со своей койки, снял свои ботинки. Судя по тягостному сопению, он явно хотел что-то ляпнуть или спросить.

— Ладно, валяй давай, — закатив глаза, сказала я.

После секундной запинки, он спросил:

— Как ты? — окидывая меня внимательным взглядом.

Теперь была моя очередь молчать. Что-то в этих двух словах вызвало во мне бурю эмоций. Сначала я рассеяно смотрела на Дина, не в состоянии ответить.

— Я… — редкий случай, когда мне нечего сказать. — В норме. Да.

— Хорошо, — довольно кивнул тот. — Я не хотел… в общем, не хотел, чтобы кто-то из вас двоих пострадал. И…

— Тпррр, полегче парень, — прервала я его. — Хватит нести чехню, что тебе жаль. В этой жизни нельзя без жертв. Вчера жертвой стала я. Ни ты, ни кто-либо другой, не изменил бы этого.

Его взгляд внимательно рассматривал меня.

— Поэтому не вздумай посыпать голову пеплом и винить себя, — так же продолжала я. — Не шишка мира, чтобы все происходило по твоей вине.

После этих слов я с трудом повернулась на бок, уткнувшись носом в подушку. Послышался щелчок и свет в комнате погас. И только сейчас я поняла, что было не так в словах Дина - еще никто искренне не спрашивал, в порядке ли я. Нет, я не люблю всю эту лирическую фигню, но… Так приятно, когда кто-то действительно интересуется твоим самочувствием. Правда я тоже хороша — вместо спасибо, целую тираду устроила бедолаге. Но такова я — мне трудно быть вежливой, благодарной. Я никогда не признаюсь, что приятно слышать такие слова. Что мне нравится таскаться за этими идиотами, пусть даже они сейчас порознь. Сдохну, но сведу этих придурков снова, не с той связались, чтобы я так просто сдалась.

С такими несвязанными мыслями я уснула.

Я проснулась от какой-то гадкой вони. Ну несло прям так, что никакая прищепка не поможет! Не было сомнений, что это ангелы. Сначала я подумала на Каса. Но потом вспомнила, что Дин просил его оставить в покое на одну ночь. Значит не Кас… А значит это уже не хорошо.

Стараясь не обращать внимания на ноющую боль в ногах и голове, я встала с кровати. Буквально через миг я увидела, что возле столешницы стоит Дин, а напротив него — Захария…

— Придется преподать новый урок, — зло сказал Захария. — Ведь, ты теперь мой!

Я никогда не сомневалась в том, что дура. Так или иначе мои поступки лишены логики. Как только я смогла устойчиво стоять на ногах, я без лишних слов кинулась на спину ангела, как только он протянул руку к Винчестеру.

Одно из двух — либо Захария был слишком зациклен на Дине, либо попросту не посчитал меня за помеху. Как бы то ни было, мне удалось свалить этого ангела на пол.

— Твоя смерть будет ужасной! — воскликнул Захария, тянувшись рукой к моему лбу.

— Я тебя должна разочаровать, сладкий, — прошипела я, ухватив уже свой клинок и замахиваясь им. — Я живучая дрянь!

Краем глаза мне удалось увидеть, как Дин исчез. Отлично, надеюсь, это Кас утащил его.

— Ты лезешь туда, куда тебя не просят, — угрожающе продолжал ангел. — Все вы смертны, и ты не исключение.

Внутри обожгло болью. Металлический привкус послышался во рту, я почувствовала, как по губам, по подбородку стекает кровь. Закрыв глаза я прислушалась к себе. Где-то внутри у меня была темная сила. Осталось только дотянуться до этой темной силы, прежде, чем меня размажут по стенке.

Меня отшвырнуло к стенке. Бедный, бедный мой хребет. Внутри все органы плясали польку, разрываясь на кусочки! Пытаясь встать на ноги, я чуть было снова не вырубилась — на меня опустилась люстра.

— Ты жалкая, суккуб, — послышался голос рядом. — Мне следовало ранее уничтожить тебя.

— А что ж не уничтожил? — язвительно отозвалась я, вставая.

Стремительно я преодолела расстояние между мною и ангелом. Моего поступка он явно не ожидал и с удивлением и непониманием уставился на меня. А тем временем я ухватилась за ворот его пиджака и заставила себя поцеловать этого выскочку. Я старалась не думать, что сейчас губами касаюсь лысого и толстого ангела — бррр.

Надо кое-что объяснить. Я не извращенка и не мазохистка, которая любит поцелуи во время побоев. Просто моя темная сила заключается именно в этом - в поцелуях. Ангелы — святые существа; жаркий поцелуй, наполненный пороком и греховным вожделением, против их воли обжигает, мучит, убивает… Отстранившись от охеревшего Захарии, схватила табуретку. Я замахнулась, дабы обрушить на этого лысого гнев мой и…