Я злая. Просто у меня глаза добрые...

Мне удалось встать на ноги. Более того, мне удалось встать с кровати и пройтись до двери. Я взялась за золотую ручку и нажала на неё. Не спеша я вышла в коридор. В моей комнате была включена слабая лампочка и я находилась в полумраке. Здесь же, в коридоре было слишком ярко. Пришлось зажмурится.

— Эй! — окликнула я еще одного черноглазого охранника. Он стоял в другом конце коридора. — Забери своего другана. Он покинул бренный мир прямо у моих ног.

— Что? — ко мне подошел высокий афроамериканец.

— Говорю, твой кореш прямо возле моей койки выпорхнул из человечка. Убери эту тушку куда-то, мне противно! — уже громче прибавила я.

Демон скептически покосился на меня. Он пошел за мной в комнату. Глазам стало легче.

— И куда его? — спросил демон, оглядывая тело.

— Мне по фиг, — отмахнулась я, беря в руки одежду, которую мне принесли ранее. — Главное убери его.

Мою просьбу демон исполнил. Он выволок тело куда-то. А я вздохнула с облегчением. Мое состояние было не идеальным, кости все еще ломило, да и рана не затянулась до конца. Но, в принципе, этот было лучше предыдущего состояния. Кое-как мне удалось переодеться в чистую одежду. На новом джемпере проступало несколько капель крови от раны. Брюки я оставила те же.

Дверь резко распахнулась. Что-то рано для него. Обычно несколько часов проходит, прежде чем Люцифер возвращается.

— А я уже думал, когда ты оживишься? — бодро заявил он с порога.

Я замерла. Он знал. Знал, что я забрала жизнь, знал, что пыталась сбежать. Хотя, можно подумать, он об этом не узнал бы!

— Ты рано, — только и сказала я.

Повисла тишина. Мне было жутко от неё. Снова дрожь по телу.

— Знаешь, ты была такой пассивной, что я уже начал думать — а не сломалась ли ты окончательно? — он развел руками и буднично продолжил. — Но нет, ты все такая же упертая и одержимая целью.

Все это время я молчала. Не знала, что ответить. Не могла понять, что он хочет. Злится? Осуждает? Доволен?

— Я хочу задать тебе один лишь вопрос, — он подошел ближе ко мне. — К кому ты бежала? К людям? К Винчестерам? К свободе?

Каждое слово из его уст звучало насмешливо. Люцифер стоял так близко, что его дыхание скользило по моей переносице. Я думала, а действительно — к кому я бежала? К жалким созданиям, к людям, которым на меня плевать или к иллюзии? Думала, что промолчу. Но нет, ответ внезапно сам всплыл в моей голове.

— Ни к кому, — тихо ответила я, вздернув подбородок. — Я бегу от тебя.

Несколько мгновений он молча смотрел на меня. Сложно было прочитать по лицу, что он ощущает. Сейчас могло быть что угодно — гнев, злость, смятение или даже довольство. От дьявола никогда ничего нельзя ожидать наверняка.

— Ох, Шаира, — вздохнул он с поддельным сожалением. — Придется подрезать тебе крылья, чтобы не взлетала далеко в мечты.

Мне потребовались секунды, чтобы понять, что сейчас произойдет. Я кинулась к дверям, предугадывая, где будет Люцифер. Он кинулся в ту сторону, помогая мне тем самым увильнуться от его рук. Руками я вцепилась в дверной проем, как его рука сомкнулась на моей шее.

— Зря бабочка пыталась улететь. Ей крылья оторвали за побег, — пропел над ухом Люцифер.

Я сглотнула. Меня ждут еще адские минуты. Снова.

“Зря бабочка пыталась улететь. Ей крылья оторвали за побег” — эти слова часто говорил Люцифер с весельем. И за этими словами следовал ад.

***

— Прекрати! — закричала я, когда лезвие в очередной раз вонзилось в кожу где-то рядом с лопатками.

Ему нравилось это. Он всегда резал по тем местам, где вероятно должны быть мои крылья. Беспощадно вонзал лезвие до самой кости. Ему нравилось, когда я кричала. Нравилось карать меня за любую вину.

Мои глаза застилали слезы. Я жалела, что не могу умереть от этих мук, жалела, что не могу просто уйти от этого. Лезвие вновь вонзилось в предыдущий разрез. И снова я кричу. Хотя… это больше похоже на ор. Дикий ор от боли и безысходности. В какой-то момент Люцифер просто откинул меня на пол. Мне не удалось сдержать стона, когда моя спина соприкоснулась с полом. Я слегка приподняла голову. На полу лежало то самое заркальце, что я отшвырнула на пол. Увидев свое отражение, я ужаснулась. Та девушка смотрела на меня взглядом загнанного животного, а в глазах… Она плакала кровью. Невольно я коснулась свободной рукой своего лица. И вправду. По скулам, из глаз скатывались слезы. Кровавые слезы.

— Я хочу, чтобы ты помнила, кто ты, — шипел на ухо голос. — Ты моя кукла. Не более того.

И снова он вонзает в меня лезвие ножа. Я уже не могу даже хрипеть, связки не выдерживают от криков, которые следуют за приступами боли. В голову врезались воспоминания:

“— Извини, если что, — услышала я у себя над ухом голос Сэма. — Дин ко всем относиться так подозрительно.

— А чего ж ты так не делаешь? — выгнув бровь, спросила я так же тихо. — Не относишься со всей подозрительностью ко мне?

— У тебя добре глаза, — усмехнулся Сэм.”

Снова боль заставляет картинки уйти. Я слышу, как его холодные пальцы проводят по коже, от чего волна боли разливается по всему телу. Я пытаюсь вырваться из этих объятий, пытаюсь встать, но тщетно. Снова в голове всплывают моменты из недавних дней:

“— Ты хотел услышать, что я привыкла к такой жизни?! Привыкла присматривать за вами?!

— Нет, — упрямо продолжал Сэм. — Хочу услышать, что тебе нравиться быть не одной, нравится быть не злой.”

В голове шелохнулось тепло. Я бы хотела улыбнутся, но новые порции ударов не позволили этого. Моя кровь ручьями стекала по моему телу. Знакомый металлический привкус во рту заставил меня сплюнуть кровь на пол.

— Не смей уходить от меня в воспоминания! — шипел голос. — Я достану тебя оттуда и буде хуже.

— Хуже некуда, — прошептала я, с трудом шевеля языком.

Послышался хриплые смешок. Уже привычная боль снова вспыхнула внутри. Вокруг все туманилось от кровавых слез.

— Ты говорила, что твой кумир — ты сама, — слышала я над ухом слова Люцифера. — А так ли это?

Он вздернул меня за руку и посмотрел мне в глаза. Ему не надо было читать мысли или копаться в моих чувствах, чтобы понять, что я соврала. Да я и сама это понимала. Всегда моим кумиром был Люцифер. Он вселял в меня трепет и благоговение. Только он мог вызывать во мне разные чувства, на что не был способен ни один смертный.

“— Это я ожидала услышать от всех, кроме тебя, — тихо произнесла Джо. — Хоть ты не поддавайся этому порыву привязанности.”

“— И все-таки, ты не такая уж и злая, какой хочешь казаться, — однажды сказала Джо, когда мы сидели с ней вдвоем — её мать пошла помогать Винчестерам.