Я. Ты. И… наша няня
Шрифт:
– А ты будто не знаешь?! – в сердцах выкрикиваю я, но больше не плачу. Потихоньку начинаю принимать новые реалии.
– Вам нужно поговорить. Взрослые люди, у вас двое детей! Пожалуйста, впусти его, Тань, поговорите…
Наш разговор с Костей длится около сорока минут. Костик, тоже мне, сводником заделался, пытается всячески нас помирить.
В конце концов я соглашаюсь. Остываю и решаюсь на переговоры с гадом. Хочу посмотреть в глаза бессовестные и задать самый значимый для меня вопрос: “За что и почему я это заслужила?”.
Через полчаса раздался стук.
Подошла
Флешбэк
– Глядите, глядите, девочки, это же он! Зеленцов Глеб, звезда кино!
– Приехал, да?
– Даааа! Из тачки выходит, секс ходячий! Опять автографы раздаёт под окнами нашей клиники.
– Слышала, ему главную роль в каком-то новом боевике дали, вместе с Безруковым играть будет.
– Бандита или спец агента?
– Секрет пока, – вздыхает одна, подперев кулаком подбородок, уткнувшись в окно. – Я бы хотела, чтобы такой мент наручники на меня надел…
– Желательно в кровати!
Галдёж усилился, к окну ординаторской ещё стайка молоденьких дурочек набежала.
– Подвинься, корова, не видно ни черта из-за твоей толстой жопы!
– Пошла ты нафиг, Олька, это мне из-за твоей шевелюры не видно ничего, отрастила себе воронье гнездо!
– Что ты сказал?
– Да девочки, уймитесь, давайте по очереди смотреть.
– Нифига, окно маленькое, а нас много.
– А давайте тоже быстренько сгоняем за автографом? Федотова не узнает. Туда и обратно.
– Сдурела? А если узнает – выговор, ещё и дежурство влепит, утки за старперами выносить.
Ну всё хватит, это уже край. Громко прокашливаюсь, поправляю очки на переносице, и вхожу в ординаторскую.
– Татьяна Павловна, – хором молвят, все до единой густо краснеют. – А мы тут…
– Окна на аварийность проверяем!
– Марш, – говорю всего одно слово и медсестры как мухи в разные стороны разлетаются, – за работу!
Топот. Галдёж. Хохотушки скрываются за дверью.
По привычке расправляю складки на белоснежном халате, к окну подхожу. Мурашками знойными всё тело накрывает. Я теперь сама им любуюсь…
Высокий, мускулистый, сексуальный шатен. У него очень красивая улыбка, лицо с точёными скулами и тёмно-синие глаза, в которых можно утонуть.
Девчонки были правы, от него сходят с ума все, без исключения, даже наша уборщица баба Зина. Но нам до него, как пешком до Марса. Зеленцов – популярный актёр, модель, блогер с миллионной аудиторией. Только начал строить карьеру, но фильмы с его участием уже рвут весь топ. А теперь вот будет напарником Безрукова…
Я тайно о нём мечтаю, несколько лет по уши влюблена, даже плакат на двери кладовки повесила. Любуюсь им иногда, представляя себя рядом в своих самых жарких фантазиях.
Верно. Только мечтать о нём могу. Такой крутой, классный, потрясающий мужчина! Но полностью недоступен серому мышонку, вроде меня.
Как не повезло, что киностудия расположена рядом с нашей клиникой. Для нас, незамужних, молодых медиков, регулярно видеть знойного
красавца, самая настоящая каторга!Частые мысли о Глебе даже от работы, порой, отвлекают, когда слышится рокот двигателей заряженных иномарок и писк фанаток за окном на соседней улице.
Вот и сейчас я буквально к стеклу носом приклеилась, наблюдая за актёром, у порога киностудии, раздающим автографы поклонникам.
Бог похоти и секса во плоти. Выходит из мощного внедорожника, окружённый охраной, самодовольно машет толпе фанаток, одаривая белоснежной улыбкой.
Одна из них сто процентов будет сегодня виться в его постели…
И опять это не я.
Я – скромная, невзрачная Татьяна Федотова из частной хирургической клиники, что обосновалась рядом с известной киностудией.
Он и я… Два разных мира.
Какая-то, самая наглая девица, прыгает на него из толпы и целует. Охранники в темпе оттаскивает малолетку подальше. Отряхнув модную кожаную куртку, Глеб вдруг поднимает голову и… смотрит на моё окно.
Пол проваливается под ногами, жаром всё тело окутывает. Я резко отскакиваю от окна и вся заливаюсь краской.
Увидел?
Быстро наливаю себе прохладной воды, залпом осушаю.
Это было… как прыжок из самолёта.
Так, Татьяна, соберись, хватит ерундой маяться. Честное слово, будто школьница! У тебя там вагон и тележка пациентов, иди вкалывай.
И я ухожу. С надеждой забить мысли чем-то другим, но не им.
Но какой, порой, бывает непредсказуема судьба?
Сегодня я осталась на дежурстве и даже предположить не могла, что в два часа ночи в отделение ворвётся бригада, везя на каталке бездыханное тело мужчины.
– Таня, операционную готовь! Авария на соседнем перекрёстке, тяжёлый случай, до городской не дотянет!
Срываюсь. Лечу, переодеваюсь. Сердце колотится на убой, будто что-то нехорошее предчувствуя. Обычно я не паникую, ведь это моя работа, а тут вдруг пальцы трястись начинают.
И я поняла в чём дело…
Когда подбежала к каталке, вскрикнула, зажав рот ладонями.
Я увидела его…
Но он едва напоминал человека. Скорее, обугленный кусок мяса, в ссадинах и ожогах.
Командой мы пытались откачать Зеленцова. Всю ночь боролись за его жизнь. В итоге, победили.
Но жизнь популярного актера, кумира сотен тысяч женских сердец, уже не будет прежней.
Если Глеб не сойдёт с ума от потрясений, ожидающих его после пробуждения, ему предстоит долгая работа над собой.
Так, я стала ухаживать за Глебом. С ног валилась, ночами не спала, всегда рядом была, иначе не могла – он пронзил мою душу до глубины. Весь в бинтах, растерянный, слабый. Первые дни после комы вообще не мог понять, кто он и где находится. Память вскоре вернулась, тогда Зеленцова накрыл мощнейший шок.
Как же его фанаты? Как посетители?
Да, приходили. Но, увидев его, такого ущербного, едва живого, больше не возвращались.
При мне он общался с менеджерами, но потом и они перестали выходить на связь, а его аккаунты в социальных сетях по какой-то причине были удалены.