Яблоко Монте-Кристо

Но Ляля словно не слышала Работкину, пальцы вдовы лихорадочно листали странички.

– Нашла! – воскликнула она. – Вяземский Андрей. Это отец Игоря, конечно, они с Зоей расстались, но ведь речь идет о кончине его единственного сына! Андрей непременно даст недостающую сумму. Обратись к нему.

Меньше всего Соне хотелось беседовать с бывшим супругом Зои, поэтому Работкина промямлила:

– Ну откуда бы ему ее взять?

Ляля объяснила:

– Месяца два до смерти Игоря мы с Зоей смотрели телевизор, ток-шоу «Пусть говорят». Гостем студии был Андрей, он сейчас богатый человек. Я еще удивилась, когда Зоя, ткнув пальцем в экран, воскликнула: «Ну надо же! Был настоящей рохлей, а теперь почти олигарх, вон как людей время меняет».

Пришлось Соне браться за трубку. В конце концов она нашла Вяземского и объяснила тому суть вопроса. Честно говоря, Работкина ждала неоднозначной реакции. Богач мог скорбным голосом воскликнуть: «Какое горе! Но, простите, свободных денег у меня нет!» – или, заплакав, заявить: «Да, да, конечно, сейчас же привезу чемодан рублей».

Но Вяземский поступил неожиданно: он выслушал Соню молча, а потом из трубки понеслось: ту-ту-ту….

Решив, что разговор прервался по вине телефонной компании, Соня снова соединилась с Андреем и сказала:

– Похоже, нас разъединили.

– Нет, – равнодушно пояснил Андрей, – нам с вами не о чем беседовать.

– Но ваша жена, Зоя…

– Она мне не супруга!

– Ладно, бывшая… неужели вы не поможете?

– Кому? Зойке? Убить ее мало за все. Пусть скажет спасибо, что я тихо ушел.

– Я про сына.

– Какого?

– Умершего, – окончательно растерялась Соня.

– У меня нет детей, – последовал ответ.

– А Игорь!

– Не знаю его.

– С ума сойти! – заорала Соня. – Игорек утонул, а вы идиотничаете! Между прочим, я очень хорошо вас помню, уже в школу ходила, когда вы с Зоей развелись! Если вы чего с женой не поделили, так при чем тут ребенок? И потом, у гроба забывают распри!

Из трубки послышался смешок, потом Андрей заявил:

– Ты меня не стыди, мала еще, да и не знаешь ничего. Зойка-падла, ясное дело, правды никому не сообщила, меня виноватым выставила. Знаю, знаю, всем болтала: алкоголик я. Что ж! Каждый день люди умирают! Мне теперь прикажешь всем лавэ отсыпать?

– Игорь ваш сын, – пробормотала Соня, – Зоя просит помочь, ей плохо, она страдает.

– И очень хорошо! – заорал Андрей. – Мало ей! Я еще так сделаю, что корчиться станет, сука!

Глава 12

Выслушав мой отчет, Нора хмыкнула:

– И что, эта Соня так и не поинтересовалась, с какой целью ты пришел к ней?

– Нет, – покачал я головой, – удивительная женщина, она болтала до тех пор, пока не приехал курьер из цветочного магазина с заказанными венками. Услышав звонок, Соня бросилась в прихожую, провела парня в квартиру, стала расплачиваться с ним, походя рассказывая о том, что случилось с Зоей. Она снова принялась вываливать перед абсолютно посторонним человеком чужие семейные тайны. Когда я уходил, Соня даже не попрощалась, настолько была увлечена болтовней, курьера она заманила в гостиную и буквально своим языком пригвоздила парня к креслу. Мне до сих пор никогда не встречались подобные особы.

Нора усмехнулась:

– Я видела таких, более того, имела подобную идиотку в подругах, но недолго длилась наша дружба. И какие выводы ты сделал из беседы?

Я кашлянул:

– Может, вы ошибались в своих предположениях, когда считали, что кто-то хотел извести молодую Вяземскую? У Ляли, похоже, не было ни друзей, ни недругов, вся ее жизнь крутилась вокруг Игоря и Зои. А вот у последней имелось по крайней мере двое недоброжелателей: бывший муж и завуч Зинаида.

Нора хмыкнула:

– Андрей развелся с женой очень давно, а история с Зинаидой тоже разыгралась не вчера.

– Некоторые люди готовы годами ждать момента, чтобы отомстить! И потом, других подозреваемых у нас нет! – напомнил я.

Нора вытащила папиросы.

– Вот тут ты прав, – протянула она. – Ладно, лиха беда начало. Нужно поговорить с Андреем.

– У меня есть его телефон, – воскликнул я.

Элеонора подняла правую бровь:

– Да? И откуда?

– Соня сообщила, – пояснил я, – она целых полчаса рассказывала, как разыскивала бывшего супруга Зои, и в конце концов стала тыкать мне под нос телефонную книжку, где целая страничка оказалась исписана цифрами. «Вот, – бубнила болтунья, – полюбуйтесь, сколько сил потратила! Гоняли меня разные люди, словно сидорову козу, но я упорная. Во какой у него телефончик, любой дурак запомнит, небось не один рубль за номер отдал, из единиц и нолей состоит». Комбинация и на самом деле легко запоминающаяся.

– Что ж, – подытожила Нора, – завтра поедешь к мужику и поболтаешь с ним.

– У нас только телефон, адреса нет, – напомнил я.

Нора улыбнулась:

– Легко разрешимая проблема. В девять утра я буду знать кучу сведений про человека, на которого зарегистрирован этот номер: где прописан, работает.

– А если это мобильный?

– И что? Операторы сотовой связи всегда требуют у нового абонента паспорт. Ступай, Ваня, отдыхай, – благосклонно кивнула Нора.

Я вышел из кабинета Норы в самом замечательном расположении духа: вечер обещал быть мирным. Единственная неприятность, которая со мной могла случиться, – это очередной звонок Николетты из Чехии с рассказом о мучениях, которые маменька испытывает в «доме престарелых». Но, согласитесь, телефонный разговор – это не личная встреча, рано или поздно придется прервать общение, хотя бы по причине разрядившейся батарейки, и я обрету долгожданную свободу.

Вздрагивая от каждого резкого звука, я выпил чаю, постоял под душем, потом лег в кровать, мирно почитал книгу и спокойно отбыл в царство Морфея.

Очевидно, в отместку за тихий вечер мне приснился кошмар. Сначала из темноты выплыл огромный раскаленный шар, потом раздался вой сирены и вопль: «Помогите! Убивают! О-о-о!»

Крик был таким пронзительным, что я машинально сел в кровати, потряс головой, открыл глаза и понял… стоит ночь, в квартире мирно спят Нора, Ленка и Леша Одеялкин. Никаких пламенеющих шаров нет и в помине, мне привиделся страшный сон.

Но не успел я облегченно вздохнуть, как из коридора донеслось:

– Люди-и-и! Он ту-ут! Ма-а-ама!

Я схватил халат. Вообще-то я стараюсь пользоваться шлафроком лишь в спальне. На мой взгляд, нет ничего нелепее голых кривых волосатых мужских ног, высовывающихся из-под подола махрового одеяния. И потом, я не являюсь родственником Норы, всего лишь наемный служащий, секретарь на окладе, поэтому не имею права на амикошонство. Я всегда выхожу в коридор полностью одетым, чаще всего при галстуке, халат накидываю, лишь выбираясь из ванной. Но учтите, что встретить по дороге из санузла Нору практически невозможно. Я пользуюсь душевой кабинкой, расположенной возле моей спальни, у Элеоноры собственная ванная комната, хозяйка крайне редко заглядывает в ту часть квартиры, где расположены покои домработницы и секретаря. Если я понадоблюсь работодательнице, последняя ничтоже сумняшеся позвонит мне на мобильный.

Но сейчас у нас происходит нечто непонятное, а в этом случае не до соблюдения приличий.

– Ма-а-ама-а-а!.. – летело из коридора.

Кто вопил самым несусветным образом, было невозможно понять, но навряд ли все же звук издавала Нора, я сомневаюсь, что на свете существует некто или нечто, способное напугать хозяйку до подобного состояния.

Кое-как подпоясавшись, я влетел в коридор и увидел притулившегося к стене Одеялкина.

– Что случилось? – вырвалось у меня.

– Так… орет, – робко ответил Леша и ткнул рукой в сторону двери спальни Ленки.