Яблоко Монте-Кристо
Шрифт:
– Уже поздно, вернее, рано, – попробовал я урезонить хозяйку, но Элеонору невозможно остановить, легче скрутить двухметрового амбала, чем уговорить эту хрупкую женщину зарыть топор войны. Сейчас Нора горит справедливым гневом. С одной стороны, я ее понимаю, очень неприятно обнаружить на своих занавесках таракана, превосходящего тебя размерами. С другой… Нора откровенно испугалась, продемонстрировала слабость передо мной, Ленкой и Лешей, теперь ей для поднятия имиджа просто необходимо устроить разборку. Господи, спаси несчастную Стеллу Старз, мало ей сейчас не покажется.
Палец Норы прилип к пупочке.
– Др-р-р, – бушевало за дверью.
–
Но тут створка распахнулась, и перед нами предстала худенькая девочка в полупрозрачном халатике.
– Ваще, блин, вы, фаны, охамели, – покачиваясь, заявила она. – Че приперли? Валите в задницу!
– Ты Стелла? – рявкнула Нора.
– Не, – икнула красотка, – Магда.
– Где Старз?
– Так на кухне, жрет.
– А ну, пошли, – решительно отпихнула Магду Нора.
– Ты, ваще, кто такая? – слабо засопротивлялась девушка, но моя хозяйка, проигнорировав ее вопрос, бодро зашагала по коридору вглубь чужой квартиры.
На кухне я увидел еще одну девочку, облаченную в блестящие шортики и просторную футболку.
– Ты Стелла? – налетела на нее Нора.
– И че? – вяло поинтересовалась та.
– Да или нет?
– Отвали, – равнодушно ответила певичка, – я хавать хочу, с утра, блин, ни крошки во рту. Сядь в углу и не …!
Элеонора слегка растерялась, она не привыкла к тому, чтобы с ней обращались, как с надоедливой кошкой, Нора обычно перекрикивает тех, кто не желает выполнять ее приказы. Но сейчас ей продемонстрировали полнейшее равнодушие, а столь нестандартная реакция совершенно выбила ее из седла. На пару мгновений Нора потеряла дар речи. Воистину сегодня не ее день: сначала дала слабину, испугалась экзотического таракана, а теперь спасовала перед звездулькой.
Стелла тем временем преспокойно развернула пачку масла, отрезала кусок, потом схватила толстый шматок докторской колбасы и в глубокой задумчивости воскликнула:
– Во, блин! Бутерброд-то прилип!
Я вздохнул. Это ж до какого состояния надо допиться, чтобы не сообразить: вместо куска хлеба масло с колбаской украшают край стола. Стелла обмазала угол пластиковой доски, сверху положила розовый кружок и теперь пытается оторвать сие сооружение тонкими, бледными пальчиками.
– Где твои тараканы? – взвыла, придя в себя, Нора.
– Понятия не имею, – пожала тоненькими плечиками поп-стар, – наверное, под раковиной. А зачем они тебе понадобились? Похоже, у тебя своих в голове полно!
Нора посинела, открыла рот, и тут зазвонил телефон. Я машинально похлопал себя по карманам, обнаружил, что нервничает именно мой мобильник, который невесть зачем я прихватил с собой, выбегая из квартиры.
Глава 13
– Аэропорт Шереметьево, – загремело из трубки.
– Нет, ошибка, – быстро ответил я, глядя, как Нора налетает на Стеллу.
– Твои тараканы, – топала ногами хозяйка, – переползли в мою…
– Др-р-р, – вновь ожил мобильный.
– Аэропорт Шереметьево, – завел тот же голос.
– Нет, вы не туда попали!
– Какие тараканы?
– Африканские!
– Ваще! Блин! …!
– Др-р-р! Аэропорт Шереметьево…
– Да нет же! Это частный номер.
– Идиот! Не смей швырять трубку. Это я аэропорт Шереметьево, – заорал злой мужской голос.
У меня закружилась голова. Хорошая ночь, Иван Павлович отлично отдохнул перед новым рабочим днем! Сейчас Нора и Стелла выясняют на повышенных
тонах отношения. Магда, преспокойно опустившись на колени, пытается отгрызть кусок стола, намазанный маслом и увенчанный колбасой, а тут еще прорезался некий субъект, явно сумасшедший, считающий себя аэропортом Шереметьево.– Один или два? – не удержался я от ехидного вопроса.
– Международные линии, вашу мать…
Я нажал на красную кнопочку, понятно, с той стороны провода пьяный. Ну что за страна! Сплошные алкоголики! Придет же в голову идея: назвать себя аэропортом! О таком я и не слыхивал. Вот оно, лицо научно-технического прогресса! Раньше пьяницы и психи ощущали себя Наполеонами, Александрами Македонскими, директорами продовольственных магазинов и овощных баз, а тут аэропорт Шереметьево, международные линии.
– …еще раз увижу твоих тараканов, – орала Нора, – то…
– Чего? – меланхолично перебила ее Стелла. – Со своими разберись, идиотка крашеная.
– Др-р-р-р. Аэропорт Шереметьево! Какого … разъединяешься! Твою мать … забери! Ма-ать! Твою! Твою мать!
– Иван Павлович! Брось телефон!
– Ага, швырни ей его в башку!
– Фу, бутерброд жесткий!
– Др-р-р. Шереметьево! Вашу мать… !!!
– Тараканы!!! Иван Павлович!!!
От безобразных, несущихся со всех сторон криков у меня заболела голова. В ту же секунду разозленная донельзя Элеонора выхватила из моих пальцев телефон и со всего размаха запулила его в открытое окно. Одновременно Стелла стукнула Магду по затылку с воплем:
– Тебя нанимали пресс-секретарем, а не пожирателем моего ужина.
Несчастная Магда, так и не сумевшая отгрызть кусок столешницы, обмазюканный маслом, стукнулась лбом о доску из пластика и истерично зарыдала.
Несмотря на неадекватность поведения, продемонстрированную Магдой, мне стало жаль девицу, может, тут сыграла роль цеховая солидарность? Я ведь тоже секретарь, хотя и без приставки «пресс».
Нора уцепила меня за рукав и, проорав: «Иван Павлович, уходим!» – уволокла господина Подушкина на лестницу.
В лифте хозяйка поправила растрепанную прическу и гордо спросила:
– Ну? Здорово я ей врезала? Теперь поостережется тараканов распускать!
Я машинально закивал. Ей-богу, у Элеоноры совсем не женский менталитет. По идее, фраза «Здорово ей врезала» должна прозвучать из уст мужчины. И потом, на самом деле Стелла совершенно не испугалась, она была настолько пьяна, что даже не сообразила, в чем проблема. Единственное наказанное лицо в данной ситуации – я. Нора выкинула в окно мой телефон, завтра придется покупать новый. Но сообщать хозяйке, как на самом деле выглядят события со стороны, ни в коем случае нельзя. Поэтому я, широко улыбнувшись, заявил:
– Вы были неподражаемо убедительны!
– Не слишком ли я была агрессивна? – забеспокоилась остывшая Нора, – все же не хочется из-за каких-то насекомых затевать полномасштабную драку с соседями.
– Нет-нет, – уверил я, – в самый раз. Полная победа разума над невежеством.
– Льстец, – усмехнулась Нора, – ступай, спи спокойно!
Я не преминул воспользоваться любезным предложением и моментально заполз под одеяло. Через пару секунд замерзшие ноги согрелись, приятное тепло охватило тело, но Морфей не спешил обнять господина Подушкина. Я начал вертеться с боку на бок, потом захотел пить. Бутылки с минеральной водой на тумбочке не оказалось. Проклиная собственную забывчивость, я встал, вышел в коридор, сделал пару шагов и замер, объятый ужасом.