Ядовитая мора для монстра
Шрифт:
Я проснулась с криком.
Темнота. Тишина. Тело в липком поту, сердце бешено колотится, но в замке всё спокойно.
Я натянула одежду. Мы всегда были одеты во все черное, закрыты по самое горло, на руках перчатки, на голове платок или капюшон. Мои гулкие шаги разносились по пустым залам, зеркала отражали меня – девушку с растрёпанными золотыми волосами, со взглядом, полным тревоги.
Серебряные Чертоги спали.
Но я знала.
Я знала, что скоро всё изменится.
Огонь в небе был предупреждением.
И мир уже шёл за нами.
Я
Так сказал отец.
Так говорили легенды.
Так говорила сама магия, что текла в моих венах.
Когда-то мы были богами, наш род. Моры – дочери пламени, несущие проклятье живым. Нас создавали как оружие, чтобы мы уничтожали. Не любили, не жили, не чувствовали – а травили и сжигали.
И магия, что вплелась в нас, напоминала о себе с каждым вдохом.
Моя кожа – яд. Кто прикоснётся, оставит на себе глубокие ожоги. Кто прижмётся – загниёт изнутри. Отец говорил, что мне никогда не суждено чтобы меня обняли, потому что любой, кто коснётся, будет орать от боли.
Мой голос – смерть. Стоит мне захотеть, и мой голос соблазняет и сводит с ума, выворачивает кровь из вен, ломает кости от похоти.
Мой запах – безумие. Отец говорил, что если меня выпустить наружу, мужчины падут к моим ногам. Но не от любви, а от жажды. Они потеряют себя, их инстинкты победят разум, их плоть станет их врагом. Они будут рвать друг друга за возможность вдохнуть мой запах ещё раз.
Я проклятие.
Я – смерть, заключённая в женское тело.
И я всегда знала: если мир найдёт меня, он попытается меня уничтожить.
Либо сломить.
Либо подчинить.
Я просто не думала, что этот день придёт так скоро.
– Ты слышишь меня, Катрин? – Ладонь отца сжалась на моём плече, ледяная, сильная, давящая.
Я смотрела в его лицо, в серые, как пепел, глаза и кивала. Конечно, слышу. Как можно не слышать?
– Люди, орки, демоны – они все одинаковые. Им нужно одно: твоя кровь. Они оторвут тебе руки и ноги, если это даст им власть, – его голос звучал ровно, спокойно, почти ласково.
Он воспитывал нас в запертых стенах Серебряных Чертогов, охранял нас, защищал…
Но больше всего он защищал мир от нас.
Селин думала, что это забота. Эниэль знала, что это страх.
Я же не знала, что думать.
– Ты должна помнить, что ты, – продолжал отец. – Никогда не забывай.
Я молчала.
– Повтори, – его пальцы сжались, как когти.
Я знала, что он не успокоится.
– Я Мора.
– Дальше.
– Моя кожа – яд, мой голос – смерть, мой запах – безумие.
– Дальше.
– Если я выйду наружу, мир падёт к моим ногам.
Отец смотрел на меня долго, слишком долго. Будто пытался увидеть во мне чудовище, которого боялся.
– Ты не выйдешь!
***
В Серебряных Чертогах было слишком тихо.
Никаких
посторонних звуков, никаких чужих шагов. Мы существовали только друг для друга.Я нашла Эниэль в верхней галерее.
Она стояла у окна, наблюдая за тем, как снежный шторм накрывает горы, и её волосы, белые, как пепел, рассыпались по спине.
– Опять отец? – не оборачиваясь, спросила она.
– Опять, – я вздохнула и прислонилась к колонне.
Она молчала.
Эниэль редко говорила. Иногда казалось, что она могла бы исчезнуть, и мы бы даже не заметили, настолько легко она растворялась в этом холодном, мёртвом месте.
Но я знала, что она сильнее всех нас.
– Как ты думаешь, он прав? – я спросила. – Я самая чудовищная из нас всех?
– Он боится, – её голос был ровным. Он всегда был ровным.
– Но если он боится, значит ли это, что мы действительно чудовища?
Эниэль развернулась и посмотрела на меня.
Её глаза – цвета льда. Холодные, как сама зима.
– Я думаю, что если бы мы действительно были чудовищами, мы бы уже давно разорвали его в клочья.
Селин пряталась в библиотеке.
Она любила книги, любила истории о другом мире, о мире, которого мы никогда не увидим.
Когда я вошла, она подняла голову, её зелёные, огромные, испуганные глаза замерцали в тусклом свете.
– Ты слышала? – прошептала она.
Я нахмурилась.
– О чём ты?
Селин закрыла книгу.
– Ночью… Я слышала…
Я напряглась.
– Ты уверена?
– Я слышала драконов, – она сглотнула. – Они летали над замком.
Холод разлился по спине.
– Эниэль знает?
– Она сказала, что мне показалось.
Я смотрела на младшую сестру.
Она была самой слабой из нас. Но иногда я думала, что именно поэтому она могла видеть то, чего не видели мы.
Я накрыла её руку своей.
– Всё в порядке, – солгала я.
Но страх уже поселился в груди.
– Ты хочешь выйти отсюда? – вдруг спросила она, и посмотрела на меня с утверждением. Скорее это был не вопрос.
– Да…только этого не случится. Отец не позволит.
Мы не выходили наружу. Никогда.
Мир был слишком опасен для нас. Или, как говорил отец, мы были слишком опасны для мира.
Я не помню, когда впервые поняла, что не просто живу в золотой клетке, а заперта в ней навсегда.
С самого рождения нас учили только одному: прятаться.
Прятать своё дыхание.
Прятать взгляд.
Прятать голос.
Но что делать, если всё твоё существование – это соблазн?
Что делать, если само твое тело – это ловушка, которая зовёт, манит, заставляет терять разум?
Мы не просто женщины.
Мы Моры.
Последние из тех, кого когда-то создавали, чтобы завлекать, губить, уничтожать.
Глава 2
Я пришла в себя от холода.