Янтарь. Вирус бессмертия

– А что же ты их в угол убрал? Повыше же удобнее было бы доставать, - спросил Трофим, особо чувствуя вину за произошедшее.

– Я уж лучше подальше от этих, - Валентин Петрович кивнул на старый холодильник, где мирно покоилось двадцать шесть образцов от объекта четвертой категории.

– А раньше где стояли?
– спросил Трофим.

– Ж45 и ниже на десять, Е44 и ниже на восемь, К 32 и выше на три, - ответил ученый, коротко вздохнув окинув несуществующие уже образцы грустным взглядом.
– Всего двадцать одна колония. У меня еще маленькое количество образцов, у Лукаса Константиновича сто семьдесят образцов погибло.

– Эти твои счастливцы где стояли?

– До вот тут Ж50, 51, 52, - указал пальцем на пустые пеналы Петрович.

– А да, вспомнил, там вокруг них сбоку пусто было, - сказал Трофим.

Ученые действительно ставили колонии друг от друга через букву или через две, так было проще. Требовалось меньше внимания чтобы ставить их именно на то место откуда было взято, поскольку деловая рассеянность случалось с каждым, не исключались вероятности схватить чужой образец, да и места в холодильнике хватало.

– Эти новенькие сейчас как чувствуются?
– спросил Трофим отвлекаясь от грустных мыслей.

– Да вроде приморозились, поутихли, - ответил Петрович, - а так здорово за зубы тянули, я аж подумал что разболелось по-настоящему.

Трофим подошел к старому холодильнику и посмотрел на лежащие в банках образцы. Куски тканей с водою, частичками травы и земли вполне себе удерживали форму, имели относительно равномерный цвет, консистенцию и не размазывались по склянке, что говорило о том, что вирус очень даже жив и контролирует тот фрагмент носителя, который сейчас заполняет. Некробиолог пододвинулся еще ближе, почти касаясь грудью прозрачной стенки холодильника, чтобы ощутить его воздействие. К этим ощущениям он привык и иногда ему казалось, что их даже не хватает. Он прислушался к своим ощущениям, легкая головная боль, чуть-чуть заныла шея, позвоночник, легкий тонус в мышце ног, как предвестник судороги. Действительно сильное влияние. Он отошел от стенки.

– Мда... силен, - уважительно и с некоторым удивлением сказал он.

– Алексей Иванович говорит, что он не мог за три дня обрести такие свойства, скорее всего он получил их от другого носителя четвертой категории, - сказал Петрович.

– Да? Интересно.

В эту минуту дверь четвертой комнаты открылась и вошел Алексей Иванович, как положено в белом халате, чепчике и защитных очках, заложив руки за спину. Он явно слышал последние фразы диалога.

– Да, Трофим Аристархович, это очень интересно, - сходу вступил он в диалог на правах старшего по должности.
– И судя по имевшимся у нас данным, мы тут тоже не спим, у нас было целых три дня пока вы восстанавливались от полевых исследований, и выяснили что означают инфракрасные излучения объектов, - он сделал паузу ожидая вопроса, но вопроса не последовало, поэтому от продолжил.
– Это собственно как вы и предполагали синхронизация колоний, так сказать от более разумной к менее разумной, до подтягивания так сказать всех к одному эволюционному уровню.

– Разложили на спектрометре?
– предположил Трофим.

– И на спектрометре тоже. Очевидно что частота волны синхронизируется, так же как и при других экспериментах с подвоздейственными объектами. Поэтому свойства у них становятся одинаковыми, разница конечно в прогрессивной адаптации колонии к носителю, но это как мы знаем вопрос времени, - сказал Лисов, кивнув самому себе.

– Вопрос времени... за три дня пока Бизон...

– Кто простите?
– перебил его Лисов.

– Бизон, это вон тот, - Трофим указал пальцем на старых холодильник.

– Ах, да... я не понял сразу, - кивнул заведующий.

– За те три дня пока он шел с Пепелища до Янтаря, маловероятно что населяющая его колония могла перескочить со второй категории на четвертую, если даже с первой категории на вторую уходит несколько месяцев, а третья категория в единичных носителях, - сказал Трофим.

– Согласен, Трофим Аристархович, - утвердительно кивнул Лисов, - я и говорю, что он получил это либо принципиально иным способом, либо изначально процент заражения этого носителя... как его..., - Лисов посмотрел на холодильник, - Бизона был очень высок, порядка семидесяти, восьмидесяти процентов, либо что-то спровоцировало сверх активный рост колонии и ее эволюцию до четвертой категории, но по имеющимся у нас алгоритмам синхронизации объектов это достаточно долгий процесс, либо же источник должен был быть невероятной мощности.

– Долговцы так и не хотят сдавать кровь на анализ хотя бы раз в месяц? Мы тогда знали бы кто заражен, а кто нет. Алексей Иванович, может сможете убедить руководство? Сейчас вроде как и прецедент есть, - спросил Трофим, хотя знал что этот вопрос неоднократно поднимался ранее.

– Бесполезно Трофим Аристархович. Вы же понимаете, - махнул рукой заведующий лабораторией.
– Ладно, о чем это мы?
– Лисов обернулся в поисках стула и найдя его в паре метров присел.
– Мы проверили все имеющиеся у нас данные. Та запись из погреба на... как называется это место... где вы спрятались от выброса?

– Пепелище, - ответил Трофим.

– Вот-вот, надо не забыть... на Пепелище. Та запись пролила свет на множество интересных фактов. Мы поняли в какую сторону так сказать надо копать. Перепроверили все старые спектральные записи, конечно мы не имели настолько качественной и чистой картины как в погребе на Пепелище, спасибо вам и Берику Капезовичу за это, но в целом синхронизация колоний, имеющая отражение в инфракрасном спектре всегда была. Плюс минус влияние солнца, ветра и прочего, но это лишь вносило помехи в отражение процесса, но разумеется не в сам процесс. Сам процесс продолжается очень долго, поэтому перескочить за два, три дня такой энергоемкий для вируса процесс... ну просто невозможно, - скрестив руки на животе закончил Лисов.

– Невозможного в Зоне нет, - усмехнулся Трофим.

– Не исключено, -кивнул Лисов.

– Так и как какой вывод мы можем сделать по Бизону?
– спросил Трофим.

– Я думаю что где-то есть очень мощный источник синхронизации, недалеко от Пепелища, - сказал заведующий лаборатории.

– Этакий мега объект?
– спросил Трофим.

– Да.

– Его бы наверное давно нашли. Сталкеры, долговцы. Он бы наверняка проявил себя, были бы жертвы, кто-то бы что-то видел. Кроме того он бы синхронизировал и всех остальных на Пепелище, - возразил Трофим.

– А откуда вы знаете, что жертв не было, а объекты на Пепелище еще не синхронизированы?
– прищурившись спросил Лисов.

– Алексей Иванович, вы меня просто пугаете, - почти искренне сказал Трофим, - вы предлагаете мне проверить это?

– Трофим Аристархович, кто если не вы поведет науку в этом направлении? Я могу предложить только теорию, но теория без практики мертва, а практика без теории как вы знаете слепа. Я признаться, тоже думаю что объект четвертой категории, был бы замечен, но утверждать то что Бизон за три дня эволюционировал в сотни раз быстрее всех известных нам объектов по меньшей мере опрометчиво. Кто-то или что-то поспособствовало этому и это должно быть возле Пепелища. Мы, в вашем лице, сможем обнаружить по крайней мере признаки присутствия этого объекта.

Трофим задумался. Не зря его шеф был заведующим лаборатории. Он действительно любил свое дело и умел обрабатывать большие объемы информации. Вкупе с хорошей профессиональной памятью, конечно дающий осечки на абстрактные для него понятия такие как долговец Бизон или Пепелище, он являлся крепким теоретиком в своей области.

– А что это было за проявление в ультрафиолетовом спектре?
– неожиданно вспомнив спросил Трофим.

– Если честно даже не могу ничего предположить, - ответил Лисов, - абсолютно не поддающееся интерпретации явление. Никакой последовательности, привязанности к объектам или цикличности... просто как будто помехи на фоне.