Янтарная Цитадель (Драгоценный огонь - 1)

– А что вы сделали?

Эйния хихикнула.

– Тихонько отошли, и как рванули оттуда!

– Вы... сбежали? Я бы осталась посмотреть!

– Едва ли, - строго оборвала ее мать.
– Ты не понимаешь. Это было страшно. Потаенный Народ опасен. Они не злы, и не желают нам зла, покуда мы их не трогаем. Но они - опасны. Я порой видела других - так, мельком. А в чем дело, Танфия? Тебе тоже привелось?

Танфия примолкла.

– Я не уверена.

– Это не так странно, как тебе может показаться. Они ведь не сказки. Никто не подумает, что ты сошла с ума. Говорят, прежде сеферетцы были близки элир, и наши народы жили пообок. Границы миров были открыты, и каждый мог пересечь их, стоило пожелать.

– Откуда ты знаешь?
– изумилась Танфия.

Глаза Эйнии затуманились.

– Да так, старая легенда.

– Но что изменилось с тех пор? Что случилось?

Ее мать повела плечами, будто коря себя за то, что открыла рот.

– Благая богиня, да я не знаю. Если этого нет в твоих исторических книжках, не понимаю, почему ты ждешь ответа от меня. Все вопросы спрашиваешь, да?
– добавила она ласково.

Танфия грустно улыбнулась.

– У меня есть еще один. Мам, ты не помнишь, куда делось то зеркальце, что мне подарила бабушка Хельвин?

Эйния нахмурилась.

– Уже сколько лет его не видела. Думала, оно у тебя. А что, потерялось?

– Ох... найдется, наверное. Просто вспомнилось о нем сегодня.

Танфия понятия не имела, с чего начать рассказ об увиденном, и оттого промолчала. Эйния обняла дочь, и обе женщины глянули в окно, в ночь.

– А что другие?
– спросила Танфия наконец.

– Другие?

– Этих ты не видала? Ты понимаешь, о ком я. Начинается на б...

– Молчи, Танфия!
– перебила ее мать.
– Нет, теперь их не увидишь. И никогда не произноси это слово! Говорили, они читают людские мысли. Что стоит их помянуть, и они явятся к тебе.

– Не верю.

– Веришь или нет, а о них лучше забыть.

– Прости. Мам?

– Да, милая?

– Ты никогда не подумывала покинуть Излучинку?

Эйния удивленно моргнула.

– Никогда. С какой стати? Я здесь родилась. Твои бабки и деды живут здесь...ну, трое из них. Здесь я полюбила твоего отца, здесь прожила жизнь. Что мне искать?

– Других мест. Новых людей. Иных идей.

– А, - отмахнулась Эйния, словно все это не привлекало ее совершенно, но взгляд, требовательно скользивший по лицу девушки, выдавал ложь.

– Мам, это для вас станет очень большим горем... если я уйду?

Долгая пауза.

– Не знаю. А ты вернешься? Знаю, ты об этом мечтаешь, Тан. Но я никогда не могла сообразить, почему. Все, кто любит тебя - здесь. Ты нужна земле. Конечно, ты не пленница, никто не станет тебя удерживать. Но я понятия не имею, что гонит тебя в путь.

Глава вторая. Бейн

Конь уносил Гелананфию прочь из столицы, пока улочки Парионы еще спали.

С собой молодая женщина не взяла почти ничего - разве только кошель, набитый рудами и драгоценными камнями. И никаких царских одежд - обычный буро-зеленый охотничий костюм. Конь тоже не мог привлечь лишних взглядов стройный торитский скакун чалой масти, неприглядный, но выносливый.

Гелананфия боялась. Не за себя - за отца, за любимого, за брата. И за всю Авентурию.

Город скрывался за горизонтом. Принцесса вспомнила о своем возлюбленном - они не виделись так давно. Со дня разрушения театра, которое он так старался предотвратить, ее милый не осмеливался более показываться в Парионе. Принцесса не знала даже, где он теперь.

Тракт посеребрили первые лучи рассвета. Скоро здесь станет людно. Гелананфия решительно дернула уздечку, сворачивая с дороги в холмы.

Уехать ей приказал отец. Тогда она впервые ощутила, в какой опасности находятся жизни ее близких. Те, кто спорил с царем, просто пропадали - или умирали, или бежали. Но масштаба бедствия она не представляла до той поры, пока ее возлюбленный отец не заговорил о том, чтобы самому покинуть Янтарную Цитадель. Отец ее остался там, пытаясь достучаться до царя... но надолго ли, Гелананфия не знала.

И теперь она покидала Париону - не ради спасения, но ради поисков ответа.

За время странствий по Девяти Царствам принцесса завела немало друзей. Но кто из них не выдаст ее царю, не пойдет против высшей воли? Да и в любом случае - не в ее натуре прятаться. Она должна знать правду.

На Гетласской гряде принцесса остановила коня, чтобы бросить на столицу прощальный взгляд. Сколько раз она замирала здесь, чтобы узреть ложащийся к ее ногам город, но никогда еще не была Париона так душераздирающе прекрасна. Восходящее солнце заливало расплавленным золотом луга, и реку, и три холма, на которых раскинулась столица - подножья их еще тонули в лиловых сумерках, но Янтарная Цитадель уже сияла огнем. В горле царевны встал ком. Так легко было представить себе театр, стоящий, как прежде, на месте, и город, нежащийся в этом безупречном сиянии... и царя, примирившегося с собой...

Кто-то следил за ней.

Гелананфия вздрогнула и оглянулась. По спине ее пробежал холодок. Ей показалось, что в отдалении, на заросшем холме, стоит кто-то, закутавшись с головой в балахон, и смотрит, смотрит знакомыми черными глазами. Но нет то был обман зрения. Обычный пень.

Принцессу передернуло. Все же что-то там было. Словно предупреждение.

Решение созрело внезапно. Подав коню шенкелей, Гелананфия направила его вниз, в долину. Путь ее лежал на юг, через Параниос к океану.

К Змеиным островам.

Изомира и Линден рыбачили в миле вниз по реке Аоле от Излучинки. Верней сказать, они собирались рыбачить. И даже поймали четыре длиннющих бурых форели, прежде чем любострастие взяло верх над добрыми намерениями.

Теперь они лежали, нагие и сонные, нежась в медовом предвечернем тепле. Тростники и высокая трава скрывали их, а ива склонялась над ними зеленым пологом.

– Стоит нам остаться наедине, и одежда куда-то пропадает, - заметила Изомира.

– Жалуешься?

– Нет, - рассмеялась девушка.
– Покуда Танфия или Руфрид не подглядывают.

Линдена повеление брата попросту вгоняло в краску.

– Не знаю, почему Руфе так себя ведет. Даже отец на него порой смотрит косо.

– Ну и богиня с ним, - отмахнулась Имми.
– От меня не убудет. А ты не обращай внимания на мою сестру.

– Пора бы нам обручиться. Тогда и смеяться не будут.

– Рано нам с тобой, Лин. Нам жить негде будет.

– У отца дом стоит полупустой. Он нас с радостью примет. Даже улыбнуться может невзначай. Да ну, Имми, ты же знаешь - мы всегда будем вместе. Так чего ждать?