Японская война 1904. Книга третья

* * *

Следующая неделя прошла почти тихо. На суше японцы медленно подтягивали свои силы поближе к Ляояну и пока не спешили провоцировать новые сражения. Куропаткин занимался почти тем же самым. Эшелоны подходили каждый день, и на дистанции все эти разрозненные грузы и группки людей начали складываться во что-то существенное. Так, новые 5-й и 6-й Сибирские корпуса были сформированы почти на две трети. К будущему большому сражению они точно смогут стать в строй, а через пару месяцев и 8-й Сибирский должен подтянуться.

Если так посчитать, то выходило, что через месяц у Куропаткина должно оказаться под рукой почти 180 тысяч солдат, при том, что силы японцев — их я помнил из будущего — еле-еле добирались до 140 тысяч. Удивительное дело: в наше время половина рассказов про эту войну сводилась к тому, что врагу было проще и быстрее подвозить силы и припасы, а нам дольше и сложнее. Вот только, судя по всему, Транссиб и военное министерство, несмотря на все проблемы и нечистые руки, справлялись с этой задачей лучше японских транспортов и героического флота.

Причем приезжали не только люди. Я видел, как довозят боеприпасы и пушки — что важно, не только легкие трехдюймовки, как это было раньше. Существенно усилили парк горной артиллерии, подтянули мортиры вроде тех, что я успел урвать себе до Вафангоу, и, главное, начала появляться тяжелая артиллерия. Пока ничего невероятного, но теперь на огонь японских гаубиц смогут отвечать наши осадные 152-миллиметровые орудия. И пусть их было немного, сам факт басовито ухающих на полигонах стволов добавлял солдатам уверенности. Все же в армии любят большие калибры!

— Ваше высокоблагородие, — капитан Лосьев подошел ко мне с регулярным отчетом о строительстве укреплений. — А вы видели, что на других участках фронта происходит?

— Что-то заметили? — спросил я.

— Главнокомандующий как-то очень много резервов отводит в тыл. Резерв полка, резерв дивизии, резерв корпуса, общий армейский — и тоже резерв. Получится, что у нас не меньше трети армии окажется в тылу и не сможет оперативно реагировать на изменение обстановки!

Я понимал недовольство молодого штабиста — лично мы себе такого позволить не могли и, учитывая скромные штаты 2-го Сибирского, были вынуждены фактически тонкой ленточкой растягивать их вдоль выделенного нам участка фронта. Да и просто жалко транжирить силы, если они есть, но…

— А давайте мы с вами представим, что на месте Куропаткина находится не наш командир, а враг. Как бы вы объяснили такое его решение, капитан? — спросил я.

— Ну, если не горячиться, то в резервах смысл всегда есть, — Лосьев тряхнул вихрами и задумался. — Это наша корпусная разведка пока считает, что японцев чуть больше 100 тысяч. Армейская же говорит, что их будет не меньше двухсот тысяч, плюс артиллерия, которую они планировали использовать для взятия Порт-Артура.

Я невольно вздохнул. Это действительно было так: по какой-то неведомой причине Куропаткин и его штаб были совершенно уверены, что японцы бросят штурм базы нашего флота, просто заблокировав город, и все силы отправят к нам.

— Думаете, это будет не так?

— С одной стороны, все логично. Порт-Артур укреплен — не берутся такие крепости за пару дней и даже недель, а вот здесь, на фронте, армия Ноги могла бы принести японцам немало пользы… Вот только ни один разъезд, ни один агент, на которого успел выйти полковник Ванновский, ничего не передавал о передвижениях с той стороны.

— Тем не менее, мы знаем, из чего исходит Куропаткин…

— Что ж, тогда… Ожидая большую по численности армию, выделить для обороны только часть сил, а остальное придержать для контрудара — вполне разумно.

— А почему именно такая численность остается на первой линии?

— Нормативы. Считается, что 3600 солдат на километр фронта смогут обеспечить идеальную плотность огня в 5 выстрелов на метр в секунду. Поэтому-то все остальные части, которые считаются избыточными, штаб и отводит. Вот только… — Лосьев на мгновение сбился, но потом сумел сформулировать мысль. — Не бывает достаточной плотности огня! Я с вами не так долго, но точно успел усвоить главное правило — чем больше, тем лучше!

— Я рад, — я искренне улыбнулся, — что вы со мной согласны. И тем больше шансов, что в будущем наша армия станет сражаться немного по-другому. Без достаточной плотности, без достаточных потерь…

От мыслей о будущих войнах на лице мелькнула тень. Лосьев ее заметил, но понял по-своему.

— Это вы из-за кавалерии?

— Точно, — я невольно хмыкнул. — Вот здесь у меня нет никаких объяснений.

Лосьев только закивал в ответ, потому что… А что тут скажешь? Странная ситуация. Если по количеству солдат и артиллерии можно было говорить об относительном равенстве сил, то вот по кавалерии русская армия была просто на голову сильнее. Больше двухсот эскадронов против 70 японских — даже без учета качества лошадей и выучки, которая тоже была в нашу пользу. Что можно сделать, обладая такой мощью и, соответственно, преимуществом в скорости маневра? Угрожать флангам и даже тылу во время боя, устроить рейд по линиям снабжения врага, да просто самим фактом своего существования рядом с линией фронта связывать возможности маневра Оямы. А что сделал Куропаткин? Почти 90 эскадронов были отправлены в тыл, чтобы охранять железную дорогу от возможных атак.

К сожалению, эту ситуацию я изменить никак не мог. Пока…

Оставалось только готовиться к своему бою и следить за новостями. Хорунженков, который до этого каждый день слал шифрованные отчеты о продвижении к югу, вчера перешел в режим радиомолчания, а это значит, что со дня на день должна будет начаться атака на Инкоу. Впрочем, на юге и так было жарко. Армия Ноги, в отход которой так верили в штабе Куропаткина, пока только давила и давила на Порт-Артур. Буквально 3 дня назад они отбросили наши войска от дальних подступов и подошли почти вплотную к городу.

Да, основные форты были еще впереди, вот только… Уж слишком далеко могли стрелять пушки даже в начале 20 века, слишком близко был наш флот, оказавшийся перед нелегким выбором. Либо остаться на внутреннем рейде, рискуя словить случайный снаряд, либо выбираться на внешний, где его могла бы атаковать эскадра Того, курсирующая неподалеку. Кажется, именно после этого в моей истории должен был поступить приказ прорываться к Владивостоку, что в свою очередь привело к очередному сражению наших флотов.

Сражению и поражению…

— Господин полковник! — капитан Городов лично вылетел из отделения связи, сжимая в кулаке расшифровку телеграммы. — Господин полковник, новости из Порт-Артура! Передача от контр-адмирала Витгефта. По личному приказу Его Императорского Величества он попробовал вырваться из города, но Того поджидал его. Был бой!

— Итоги?

— Бой шел 8 часов, с 12 дня до 8 часов вечера. И при этом мы не потеряли ни одного корабля!

— А японцы?

— На головном «Микасе» выбили все орудия, вот только утопить его все равно не смогли, — в голосе Городова мелькнуло сожаление, но, кажется, в целом он был… Доволен?