Ярина

– Олеся, можно вам задать вопрос? Верней, много вопросов?

Девушка с улыбкой посмотрела на меня и ответила:

– Можно, конечно, но не уверена, что смогу на все ответить.

– А вы давно здесь живете?

– В этом доме четыре года, как Радимушкой забеременела. До этого у бабушки жила.

– В лесу?

– Ну да. У бабушки был хороший дом, хоть и старый. Она его своими силами поддерживала. Говорила, что, если ее не станет, он тут же разрушится.
– Олеся с тоской посмотрела на меня.
– Так и случилось.

– А в чем именно ее дар заключался? Она умела лечить людей?

– Не только, но в основном в этом.

– А у вас он тоже есть?

– Лично у меня нет. А у моей мамы и дочери есть.

– И у Радмиры младшей есть дар?

Олеся огляделась по сторонам, прежде чем произнесла:

– Да, и еще какой. Сильнее, чем у Радмиры старшей.

– Как так-то? Как это вообще так получилось, что вы такие… необычные?

– Бабушка говорила, что мы полулюди — полу духи. Когда в нас говорит Дух Земли, то пробуждается сила. А если человеческие гены преобладают, тогда к счастью или нет, но мы становимся простыми людьми.

Как интересно.

– А Духи Земли это кто?

– Сейчас расскажу.
– Олеся поправила платок на голове, еще раз посмотрела нет ли кого рядом и продолжила.
– Я так много интересовалась этим вопросом, что уже, наверное, целую книгу написать смогу.

В глазах Олеси заблестел огонь. Пусть она не практик, но в теории, судя по ее оживлению, она разбиралась.

 - Духи земли — это те, кто от Матери Природы силы берут. Водяные, духи лесов, болот, их великое множество, даже домовые. Они хоть и от дома зависят, но изначально к земле привязаны. Есть сильные Духи, есть кто и послабее. Их тела не имеют постоянной формы. Если необходимо, то могут расти, уменьшаться, принимать облик животного или человека. И вот с таким вот духом, принявшим человеческий вид, наш далекий передок и начал новый род. Людей с даром, в нашем случае, врачевания. Те, кто даром обладает должен силы свои брать из источника, который им подходит. Бабушка его нашла в роще Берегинь. Там же и Родимушка гуляет, сил набирается.

Она с таким жаром все это рассказывала, но потом вдруг спохватилась, огляделась по сторонам и снова замолчала. Мне вспомнился ее сегодняшний взгляд, полный страха, когда мы интересовались у нее про Радмиру.

– Олеся, а кого вы сегодня испугались, там в храме? От кого мы сейчас прячемся?

Она шла какое-то время молча, не решаясь продолжить разговор, но потом спокойно начала:

– Мы их называем чернодушными. Раньше такие были инквизиторами. Люди из государственных структур, имеют власть над духами и людьми с даром. Каждый у них под присмотром, под учетом. Уровень бабушкиной силы был невысоким, и они ее не трогали особо. А вот у мамы у моей был по-настоящему сильный дар, но она была не очень осторожна в его проявлении, плюс характер был своенравный. За это ее уничтожили.

– Ах! Вашу маму убили?
– я не могла поверить в услышанное.

Шаг Олеси замедлился. Зря я, наверное, начала этот разговор.

– Если вам сложно об этом говорить, то не надо. Я не хочу вам делать больно.
– обратилась я к ней.

– Мне уже не больно, а вообще с кем мне еще можно об этом здесь поговорить. Я уже устала от того, что приходится жить так обособленно, ни друзей, ни подруг никогда не было. И лучше, Ярина, я тебе расскажу, как это бывает, что б ты знала и берегла себя. – она тяжело вздохнула и продолжила.
– Мама всегда была бунтаркой. Она жила с бабушкой до шестнадцати лет, а потом сбежала от всякого контроля. Ей надоело сдерживать свой талант. Она знала, что может сделать для этого мира, для всех людей, больше, чем ей позволяют. Ушла, будучи совсем юной. Нашла новый источник силы и росла, как человек и как целительница. Мне говорила, что работает врачом, поэтому людей лечит. Я родилась, когда ей было девятнадцать, в обыкновенном роддоме, обыкновенным человеком. А когда мне было пять, мама спасла жизнь деревенскому мальчику. Он с крыши дома упал на забор, умирал уже, вокруг толпа собралась, ждали скорую помощь. Мама не смогла смотреть, как ребёнок умирает и открыто при всех в него свою силу пустила. На следующий день, этот мальчик сам к ней пришёл, на своих ногах. Через какое-то время приехали люди в деревню, и стали спрашивать: не случалось ли что-нибудь необычное за последнее время? Деревенские мальчишки все и выложили, хотели, как лучше, расхвалили маму, что жизнь спасла их другу. Думали, что её наградят за это. А они забрали мою маму и меня в лабораторию для проверки дара. Я показала ноль, а мама наивысшую степень способностей. Нас держали в разных комнатах, но один раз мне удалось вырваться в общий коридор. Я увидела ужасную картину, как мужчины в халатах скрутили маму, а она кричала, что не будет делать того, чего они просят. Она им не подчинилась. Так получается, что пользоваться способностями одаренного, без его собственного на то желания, инквизиторы не могут. Но могут сделать все, чтобы уничтожить дар раз и навсегда. На её руку надели прибор, похожий на часы с экраном с высвечивающимися цифрами, и отпустили нас домой. Этот браслет не давал маме силой пользоваться. Ни отдать её не могла: вылечить кого-то или просто помочь, и взять не могла- подпитаться от источника. Цифры на браслете каждый день уменьшались, а мама слабела. Раз в неделю приходили люди уговаривали маму работать на них, но она отказывалась. Как-то ей пригрозили, что заберут меня, если она с ними сотрудничать не станет. Мама тогда очень испугалась. Она думала, что раз я обычная, то они меня трогать не будут. На следующий день приехала бабушка. Она была на учёте у чернодущшных, её не трогали, но и в покое не оставляли. Мама с бабушкой закрылись в моей комнате и о чем-то долго разговаривали. Бабушка вышла из комнаты уже с моими вещами и ночью мы с ней уехали. Маму я больше не видела. И бабушка не говорила, что с ней стало. Один раз она сидела за столом, вязала, а потом резко встала и убежала. Я за ней. Чувствовала, что что-то произошло. Она до рощи Берегинь добежала, упала на колени и плакать начала, громко так. Кричала: «Людочка, доченька моя!». – Печаль на Олесином лице сменилась решительностью, и она выпалила.
– А теперь представь, Ярина, что сделают с Радмирушкой, когда ее найдут, если у нее дар сильнее, чем у моей мамы.

– А как вы это узнали?

– От бабушки, конечно. Рамиру точно заберут, если её обнаружат, а я этого не переживу.

– А почему вы уехать не можете? Скрыться там, где вас не найдут.

– Эти земли самое безопасное для нас место. Бабушка говорила, что Яромил, который не дал нас погубить, сделал когда-то эти места особенным для нас.

Яромил? Мой отец? Он такой сильный? Олеся не знает ничего про меня, то, что я дочь Яромила. Значит, Радмира подробностей ей не раскрывала, и я не буду.

– Во- первых бабушкин источник силы Радушке по наследству передался. А во- вторых - инквизиторы нас засечь не могут, даже если дочка силой своей пользуется. И не только она. Я не вижу Духов Земли, но бабушка говорила, что их тут не мало прячется. И ты сегодня шкатулку открыла, этого и не почувствовал никто. Но если кто про нас им расскажет, это будет конец нашей спокойной жизни.

– А просто так, те люди, инквизиторы, не приезжают?

– Приезжают, и регулярно. Но здесь легко можно от них спрятаться. Я сама видела, как их приборы молчат, хотя должны реагировать, и еще как. Много их приезжало, когда бабушка умерла. Дом её до основания разрушили, чтоб и следа не осталось. Меня проверяли, возили в свои лаборатории, все думали, что возможно случится позднее пробуждение. Ничего не находили и отпускали обратно. А то, что у меня дочь родилась, они и не знают. Я ей даже свидетельство о рождении не стала делать. Роды бабушка сама приняла. Она на свои сбережения купила нам дом. А я устроилась работать при храме. Там дочка может аккуратно свой дар проявлять. Люди приходят Всевышнего просить об исцелении, Радмирка сама к ним, как бы случайно, прикоснется, силу свою тихонечко прольет, и мы домой возвращаемся. Оказывается, нельзя таким, как она по-другому. Целительская сила, как воздух, её и вдыхать надо, и выдыхать. Плохо становится, если дома сидит, сама заболевает и ничем ее не вылечить. Только помогая другим, она живет счастливо. Знаешь, Ярина, я любила маму и бабушку, но в обиде на них из-за того, что мне так мало доверяли. Не видели нужды рассказывать, как пользоваться такими способностями, как у них, ведь я простой человек. А как мне теперь дочь растить, я не знаю. Как уберечь от беды, как помочь не оступиться? Дар нашей семьи был бы спасением для многих людей. Но, увы, для нас - это проклятье.

Смотрю я на эту хрупкую женщину и удивляюсь. Как же тяжело ей приходится, какая непростая у неё жизнь, а она не унывает. Дом уютный, чудесную дочку растит, сама красавица, даже в этой скромной одежде. И теперь понятно, почему Радмира старшая помощи для правнучки просила. Знала, что нелегко ей будет. Ведь я дочь Яромила, того чьей защитой они пользуются до сих пор. Но что я могу сделать? Чем помочь? Я пока не знаю.

– Борьба с такими, как мы ведётся уже давно под разными благовидными предлогами. Люди с даром, как и Духи, должны быть достаточно умными и осторожными, чтобы не дать себя обнаружить. Те, кто обычно обвешан амулетами или громко кричит о своих сверхъестественных способностях просто шарлатаны и обманщики. И именно из-за таких вот мошенников все усугубляется. Настоящий дар не вредит, но как это объяснить людям? Мы для них необъяснимы до сих пор, а человек так устроен, что от того, что он не может объяснить, пытается избавиться. Сейчас борьба с нами достигла таких невообразимых высот, что страшно становится. И технику подключили и свои люди везде. Нас выслеживают по малейших появлением силы. Кроме этих мест, разумеется, спасибо Яромилу.

– Кто такой этот Яромил?
– я затаила дыхание.

– Я ничего о нем толком не знаю. Бабушка про него мне не рассказывала, значит не моего ума дело это. Я его видела один раз, когда мы только переехали сюда. Они с бабушкой общались, меня к себе не пускали.

– А где он живет, вы знаете?

– Нет, конечно. И я не знаю тех, кто может ответить на этот вопрос.
– с усмешкой ответила Олеся. – Но он очень сильный, даже инквизиторы его боятся.

Ого, вот это уже интересно. Он значимое лицо, а я его дочь. И может не единственная.

– А у Яромила есть семья?

– Не знаю, Ярин. А зачем тебе это?
– поинтересовалась Олеся.

– Да просто так.

Олеся посмотрела на меня и горько улыбнулась.

– Яромил… Я его лишь вскользь видела. Лица не запомнила, еще бы, мне было всего пять лет. Бабушка верила ему, больше чем кому-либо, говорила, что он единственная защита от зла. – Олеся шла какое-то время молча, а потом продолжила. – Инквизиторы считают, что такие, как бабушка, Радмирушка, духи земли, воды, воздуха - чужаки для этого мира. Хотя знаешь, это не мы тут чужаки, а люди здесь гости, пришедшие в чужой дом со своими правилами, и очень неблагодарные гости, хочу сказать. Каждый дух оберегает природу, заботится и в обиду людям не дает. А человек из-за корысти своей хочет земли грязью заполнить, выкачать из нее все соки, воздух и воду отравить. С духами-защитниками ему это сделать не удалось бы. Вот и приходят такие инквизиторы, чтоб уничтожить, подчинить. Яромил – человек не простой, и он на нашей стороне. Он позволяет Духам Земли жить, а ведь их так мало осталось, лишь столько, сколько требуется для поддержания жизни на Земле, но не для процветания, не для гармонии. Оставляют покладистых, спокойных иной раз ленивых духов. А вредных, неугомонных, буйных, те, у кого есть характер и собственное мнение, сильных, в конце концов, тех уничтожают.

 Я сразу подумала о Семёне. Ведь если сравнить его с Гавриилом, то это же какая разница. Тут же вспомнилась сгоревшая микроволновка в консьержной. Вряд ли Сёма станет делать то, что ему не хочется. И спорить с ним себе дороже.

Вот с такими невеселыми разговорами мы и дошли до рощи, стоящей на краю леса, как будто ее искусственно здесь вырастили. Странное место, но не страннее, чем вся моя теперешняя жизнь.

Глава 8. Велиока

Глава 8. Велиока

– Вот эта берёзовая роща и есть место обитания Берегинь - сточник силы Радмиры старшей и младшей. – указала рукой на рощицу с голыми стволами деревьев.
– Иди к ним, Ярина, не бойся.