Ярославна
Шрифт:
– Во взаимоотношениях со своей Парой я разберусь без помощи из-вне. Поздравления принимаю. Буду работать над тем, чтобы вскоре родился новый матриарх. Вы же всё никак не радуете Совет подобной новостью. Что касается вашей элитной гасси ... Совсем никчёмное создание! Полное отсутствие дисциплины и огромное количество ненужных эмоций!
Левеллин рассмеялась:
– Я совсем забыла, что вы с маниакальным упорством боретесь с эмоциями вообще и чувствами - в частности. Как я вижу, гасси довольна хозяйкой и у них полное взаимопонимание. Что касается вашего укола ...
На безупречно-равнодушном лице Реаллин не дроггнул ни один мускул.
– Я принимаю ваше приглашение. Мы прибудем с визитом к вам сразу же, по прилёту. На Родине же я редко бываю, потому что много времени отнимает война. В отличие от вас, мати. Вас совершенно поглотил быт и отношения. А ведь совсем недавно вы были в первых рядах. И вели штурмовиков, не обращая внимания на зуммы и боевые плазменники.
– Не познакомите меня с вашей Парой?!
– Судя по всему, Лейвеллин - достаточно мудрая, чтобы не ввязываться в полемику.
– Познакомлю. Когда прибудем с визитом.
– Реаллин спиной оттесняет меня из рубки в коридор.
– Хорошо. Только придержите по отношению к ней ваши .... пристрастия. Психика беременных женщин - очень ранима!
– Я сама решу, что допустимо, а что нет, в сексуальных контактах с МОЕЙ Парой.
– Ну-ну ... остаётся только надеяться на то, что вы умеете держать своих грохов в узде. И мне не придётся воспользоваться своим правом Главы Совета Старейшин, для изъятия у вас Пары. Дабы излечить её психические и физические увечья!
– Не надо пытаться запугать мою Пару.
– Ни в коем случае. Даже мысли такой не было! Просто напоминаю ... Второй Веаллин я не допущу!
– Смешинки пропадают из невероятных глаз Лейвеллин, в голосе появляется металл.
Сразу хочется признаться во всём плохом, что было и даже не было в моей жизни и мыслях.
– Конец связи.
– Командует Реаллин и, обняв меня за талию, тянет к выходу из шаттла.
Перед трапом матриарх резко останавливается, от чего Ксю натыкается на наши ноги и ворчливо фыркает.
– Как вы себя чувствуете?!
– От неуместного вопроса, все мысли из моей бедной головушки, куда-то испаряются.
44. Часть сорок четвертая
– Врач нужен?!
– Терпеливо уточняет матриарх.
– Кому?!
– Удивляюсь я, и сразу, судорожно ощупываю мурчащую как кошка Ксю.
– Ваши гасси ей навредили?!
– Мои гасси вашей ничем не навредили. Она такая же наглая, жирная, склочная и не дисциплинированная, как некоторые домашние питомцы Высокородных.
– Неправда, - Мне становится обидно за нашу любимицу.
– Она - самая лучшая!
Верная животинка это отлично чувствует и оплетает мою левую ногу щупальцами, оскорблённо шипя.
– Нельзя делать биологическое оружие членом своей семьи. Гасси не для
этого выводились.– Терпению матриарха нет конца. Я даже зауважала её за это!
– Фактически, этот вид - просто космический паразит. В результате чётко просчитанной генетической работы, ставший хорошим подспорьем в охране и нападении. Лучше пусть погибнет сотня гасси, чем один опытный штурмовик.
– Ксю - не паразит!
– Обижаюсь ещё сильнее, сама понимая, как это инфантильно выглядит со стороны.
– Она умна, верная и сильная. И я совершенно против того, чтобы она гибла!
– Успокойтесь. Никто не пошлёт на военную операцию изнеженного, заласканого домашнего питомца.
– А вы ... скольких гасси сменили?!
Реаллин задумывается, а потом честно отвечает:
– За всё время ... около полутора тысяч. А почему такой вопрос?
– Полторы тысячи!
– Мне сейчас так жаль этих преданных созданий, что я не могу сдержать слёз.
Отворачиваюсь, быстро стирая солёную влагу с лица.
– Простите. Я знаю как вы ненавидите слёзы. Это просто беременость. Сейчас пройдёт.
Но меня разворачивают и поднимают голову за подбородок.
– Почему вы заплакали?! Это ведь нерационально. Вы ничего у меня не просили. Я вам ни в чём не отказала.
– Мне просто жалко! Жалко этих верных животинок. Которые идут и гибнут по приказу. Жалко тех штурмовиков, которых они спасают своими жизнями...
– Я уже просто безутешно рыдаю.
А матриарх ... она теряется?!
Настолько, что вызывает Хлада и Дока с Оэном.
– Немедленно придите и успокойте мою Пару. Нет. Я не делала ей больно. Она просто плачет, потому что ей жалко гасси и штурмовиков. Нет. Никто никого не убивал. Пока не убивал.
– Реаллин поворачивается в сторону транспортного отсека, - Кто из вас умеет обращаться с беременными?! Шаг вперёд.
Несколько фигур в защитных скафандрах шагают к нам и опускаются на колени, склоняя головы.
– Коротко и внятно: У кого есть опыт утешения беремееных?
– Госпожа, я рос с сестрой. Она плохо переносила беременность и я отвлекал её от плохих мыслей. Готовил еду.
– Говорит одн из штурмовиков.
– Еду?! Зачем?! Ты повар?
– Не понимает Реаллин.
– Беременным постоянно хочется кушать. Потому что тошнит. И ещё, им нравятся самые необычные сочетания. Я знаю их все.
– Например?
– Надо же, матриарх заинтересовалась пристрастиями беременных?
– Например - солёный гарус с сиропом юлы.
Окружающих, конкретно так, передёрнуло.
А мне так захотелось именно этого ... гаруса! Не знаю, что это, но именно его я хочу! Прямо сил нет, так хочется!
– А можно мне попробовать? То, о чём вы говорили?
– Робко прошу я.
Слёзы высыхают сами по себе.
Бровь матриарха взлетает вверх, но она кивает головой:
– Штурмовик Т-33, бегом на кухню. Приготовить еду моей Паре в максимально сжатые сроки.
Боец срывается с места.
– Так. Ты и ты. Идёте с Т Тридцать Три, как обеспечение флангов. Остальные - разззойти-ись!