Ярость самурая. Том 2

– И как я назвал катану? – ошарашенно спросил я.

– Лядь, – ответил самурай.

И я вспомнил, как выругался, когда увидел лезвие, летящее на меня.

– Охренеть! – это всё, что я мог сказать. И тут до меня начало помаленьку доходить: – Получается то, что я превращаю в меч всё, что попадает мне в руки…

– Это твоя способность, не моя, – продолжил мою мысль самурай. – Ты умеешь создавать духов. И ты можешь объединять мир духов и мир живых. Ты и есть избранный. Не Кашиноха, ты.

У меня не было слов. Получалось, что Акаи Акума очень хотел стать духом избранного и пошёл за Кашинохой, но промахнулся. И тут подвернулся я и случайно… Случайно же? Сделал его своим духом.

– Н-да. Ирония судьбы или с лёгким паром, – прокомментировал я свои мысли. – Получается, твоё желание стать духом избранного в конце концов исполнилось?

Акаи Акума не успел ответить – раздался стон, и самурай заботливо склонился над Кашинохой.

Я смотрел, как он поправляет одеяло, и думал о том, что я не так много знаю об этом мире, но я могу создавать духов, и это у меня неплохо получается. И я уже создавал излечивающего духа – лепестки в заколках девчонок обладали таким качеством.

А что? Хорошая идея!

Я не стал откладывать дело в долгий ящик. Закрыл глаза и начал придумывать лечащее одеяло.

Не прошло и пяти минут, а я уже укрывал Кашиноху духовным одеялом с подогревом и функцией энергодонора.

Кашиноха глубоко вздохнул. На его щеках появился румянец.

Повернулся на бок и задышал ровно и глубоко.

– Теперь ему просто нужно выспаться, – сказал я самураю. – Проснётся, будет как огурчик! А мне нужно спасти своих. Ты мне поможешь?

– Спасибо! – серьёзно ответил Акаи Акума. – Спасибо за Кашиноху. И да, я помогу тебе. Мы освободим твоих близких. Но не сегодня.

Меня словно по лицу хлестнули.

– Почему? – вырвалось само.

– Ты должен дожить до испытания и выдержать его.

– Срать я хотел на испытания! – заорал я. – Эти суки инквизиторы сначала подвергли опасности моих друзей. Но когда через них не смогли достать меня, то похитили мою семью! Всех, включая маму и сестрёнку! И слуг… Я не собираюсь играть по их правилам!

Акаи Акума внимательно слушал меня и кивал. Он не спорил, а соглашался. И это немного отрезвило меня.

Когда я замолчал, самурай сказал:

– Ты прав. Мы не будем играть по правилам инквизиции. Их правила слишком часто меняются. Но, как ты сказал, богиня судьбы заплела нити не случайно.

– В смысле? – не понял я.

– Ты должен пройти испытание и изменить этот прогнивший мир. Только ты сможешь это сделать. Так сказал божественный мудрец Таикен Са. И тогда сможешь вернуть своих людей.

Я вообще-то в спасители мира не записывался. Но для того, чтобы зайчик-ниндзя снова прыгал в этом доме, я готов разнести тут всё к херам!

– Что нужно делать? – спросил я у самурая.

– Для начала поесть, – ответил тот.

– В смысле? – не понял я.

– В самом прямом. Иди поешь! Иначе завтра у тебя не будет сил для сражения. И Кашинохе что-нибудь принеси, он скоро придёт в себя.

Я посмотрел на белобрысого парня и увидел, что выглядит он значительно лучше. А вот духовное одеяло истончилось. Ну и ладно. Главное, чтобы на пользу.

– А духи что едят? – Я вспомнил Боню и его неизменное: «Боня любит рыбу»

– Обо мне не беспокойся, – ответил самурай. – Сейчас важнее ты и Кашиноха.

– И всё ж ты тоже перекуси что-нибудь, – сказал я самураю, выходя за дверь.

На кухне я первым делом пошёл к холодильнику. Вспомнилась моя русская мама, как она ворчала, когда приходила с работы: «Неужели трудно открыть холодильник, взять суп, налить в тарелку и поставить в микроволновку?»

Нет, мам, мне было не трудно. Но было приятно, когда ты заботилась обо мне.

Я открыл холодильник и растерялся на миг – столько всего наготовлено!

Наложив еды в тарелочки для себя и для Кашинохи, я сунул её в микроволновку разогревать, а остальное убрал обратно в холодильник.

«Ну вот, мам, ты и дождалась, когда я сам добыл себе еду!» – промелькнуло в моей голове, но зацикливаться на этой мысли я не стал. Дождался, пока сработает зуммер и сел за стол.

Пока я работал палочками, то вспоминал, как Нотари обучала меня пользоваться палочками, и все улыбались. Оказывается, я был счастлив в тот момент… По-настоящему счастлив!

Доев свою порцию, я понёс еду Кашинохе. И всё время ждал, что вот сейчас услышу, как сестрёнка прыгает и просит поиграть с ней, или увижу вытирающую пыль Юкико.

Но я никого не увидел и не услышал. Совсем никого.

Когда я зашёл в свою комнату, Акаи Акума с Джинома стояли у окна.

– Я ненадолго уйду, – сказал самурай. – Никуда не уходи и не оставляй Кашиноху одного. Ни при каких условиях… Что бы ни случилось, не оставляй Кашиноху!

Это было неожиданно. Хотя, я уже привык, что самурай постоянно куда-то уезжает. И всегда без объяснений. Но в этот раз самурай снизошёл до объяснений.

– Мне нужно к завтрашнему дню приготовить кое-что из снаряжения.

– Хорошо, – ответил я.

– И пусть Кашиноха обязательно поест, как очнётся. Ему нужно набираться сил…

– Хорошо…

Самурай вскочил в седло, и они с Джинома ускакали прямо сквозь стекло.

Я проводил взглядом самурая и подошёл к турнику. Раз я не могу уйти из комнаты, то хотя бы покачаю физо.

Я увлёкся подтягиваниями и не сразу увидел, что Кашиноха проснулся и наблюдает за мной. А когда увидел, то продолжил подтягиваться. В конце концов, я ему не нянька. Очнулся и хорошо. Сказал только:

– Там еда на тумбочке. Поешь!

– Ты кто? – спросил Кашиноха, не двигаясь с места.

– Кеншин Такэда, – представился я. – Акаи Акума мой дух.

Едва я произнёс имя самурая, Кашиноха вскочил и, прижавшись спиной к стене, начал затравленно осматривать комнату.

– Ты чего? – удивился я. Оставив турник, я направился к тумбочке, где была еда. – Поешь, пока не остыло.

– Не трогай меня! – закричал Кашиноха, шарахаясь в сторону.

Вид его говорил о том, что он очень боится и готов драться за свою жизнь.