Ярый Жан

21

Когда страна осталась сзади,Москва в причудливом нарядеГерою радовала глаз.Летели мимо электрички.«Встаем, санзона через час!»Не выспался, и по привычке(Она преследует и нас)Спросонья свой Facebook читает.Какие сообщенья шлют.На автомате пять минут.И следом новости листает.

22

Не торопясь, слезает с полкиЛюбви вчерашние осколкиТревожили его слегка.Лишь не прошло недоуменье.Она смотрела свысока.Казалось даже, что с презреньем.А он, включая дурака,Сидел, отчаянно зевая,Фасады сталинских домов,Витрины и горбы мостовЧерез окошко изучая.

33

Что поражало – суета!Сновало все туда-сюда,Вперед-назад, как заводное.Единый сложный механизм.Богатое и деловое.Ни дать, ни взять – капитализм.И он подумал: «Все чужое».Сидел, Москвой заворожённый,Смотрел в окно, ее забыв.Вбирал столичный креатив,Не замечая взгляд влюбленный.

34

На чашку кофе, сигарету,Желанье есть – минуты нету.Едва успел матрас собрать,Вернуть белье и причесаться,Как поезд начал подъезжать.«Ну, все. Счастливо оставаться…Мне нужно на такси бежать», —Сказала тихо и ушла…Совсем не так, как появилась.Подумал: «Глупо получилось.Пропала, будто не была».

35

Ах, если бы на этой строчкеВернуть ее, расставив точки.Ведь он, держа в руке синицу,Искал зачем-то журавля…Да бог с ней! Впереди столицаИ звезды древнего Кремля,И жизнь, которой он дивится!Семнадцать… десять… восемь… пять…Увидел цифры на платформе.Носильщиков, военных в форме.Народ, приехавший встречать.

36

Толпа желающих обняться,Жать руки, тискаться, лобзаться.И, поддаваясь их желанью,Встал поезд, двери распахнул.«Смотри, почти по расписанью!» —Взял сумку, на перрон шагнулГерой столичной шумной ранью.Заметил, как неподалекуЕё встречал московский франт.Холеный, стильный элегант.Объятья… поцелуи в щеку?!

37

«Ты посмотри, какая штука!А ты – любовь… Вперед, наука».Лицо Москвы – таксистов банда.«На чем поедем… На метро!..»Узбек, толкающий «шаланду».И очень грязное бистро.И словно чувствуя команду,Бежит, подбрасывая зад,Толпа к стальному турникету.Есть даже те, кто без билета.И все торопятся, спешат.

38

Дойдя до камеры хранений,Сдал вещи с частью сбережений.Вошел в метро и восторгался.Он был в столице первый разИ как ребенок удивлялся.Все парню радовало глаз.Совсем немного растерялся,Когда заметил указатель…«Два варианта налицо —Прямая ветка и кольцо…»И как поступит мой приятель?

39

Спросить прохожих было стыдно.Стоял, стеснялся, плюнув, видно,Пошел, куда глаза глядят.Попал на длинный эскалатор.Уставился на чей-то зад.И, про себя ругаясь матом,Уже метро совсем не рад.Внимательно смотрел в тоннель.Знал – цель первичная поездки —Узор кремлевской арабески.И он попасть намерен в цель.

40

Добрался в самом лучшем виде.Наружу вышел и увидел,Картинку из учебных книг:Кремль с золотыми куполами.Подчеркивал старинный ликМузей с двуглавыми с орлами.Он восторгался в этот миг.Проникнуться его заставилСлавян непокоренный дух,Курантов звон, что манят слух.Он покорился – и представил…Во глубине веков седыхЗаполнен ров водой Неглинной.От новых башен крепостныхОтрезан торг; сюжет невинный.Ряды стоят, ломясь товаром,Купец нахваливает шелк.Зазывный клич: «Почти что даром!»Иной: «Не стану вешать в долг!»Развалы пряностей заморских,Раскинув аромат сетей,Манят хозяек, поварей.Пронырливых стряпух подворских.Таинственный китайский корень —Лекарство от любого горя!Детишки жадными глазамиУ лавки сладостей стоят,Варенья, жженок с петушками,Медовых пряников хотят,Ватрушек, кренделей, баранокВесь день, от самых спозаранок.А вот подносы с пирогамиС капустой, ягодой лесной.За полкопейки. Жар! Руками!Под аппетит и мед хмельной.С лотка красивою тесьмойИголкой, ниткой золотоюБулавкой, черною сурьмой.Торгует девица с косою.На кузне молот наковальнюРасплющить тщетно сотый разПытается; царев заказ —Сковать врата в опочивальню.На них чтоб святы образаЛаскали царевы глаза.Пищальники, чеканя шаг,Пищалью бряцая тяжелой,Идут войной; не дремлет враг,Они ж с улыбкою веселойПоют: «…от счастья слезы льет».И пусть умрут под хоругвямиПоникнут буйными главами,Их долг и родина зовет.Обещано им всем спасенье —В три дня на небо вознесенье.Отсыпан денег кошелек,Вина налита полна чарка,Земля – надел на вечный срокЗа службу – в качестве подарка.Под прапором идет боярин,Лоснится бархатом кафтан,В руках бумага государюО нападеньи басурман.Что русские крепки границы,А караванов вереницыИсправно за море идут,Пенькой торгуют, юфтью, салом,Казне прибыток воздают,С чужбин везут стекло, металлы,Бумагу, ткани и вино.Такое видел он в кино.

41

Ходил, о судьбах размышляя,Историю припоминая:Праматерь нынешней Москвы —Торговля. Корысть подле храма.Когда-то в сторону НевыУехал Петр, царь упрямый —Бежал из Азии, увы,Стыдясь мужицкой простотыИ говора, и щей, и каши.Сословных распорядков наших.Патриархальной темноты.

42

В плену Романовских утопий,Россия средь балтийских топейЛишь притворилась, что умеетТворить не хуже англичан,Когда захочет, и не смеетПеречить тем, кто Богом дан,И власть небесную имеет!А в головах все так, как было,И не понять ему, царю,Я, утверждая, говорю:Насильно что – не будет мило.

43

Забыты русские былины.Вот вам пожалуйста причиныИдеи русской. Темнота…Всегда надежда на кого-то —Вы согласитесь – неспроста.И нет давно надеждам счета,А на правителях креста.Расправой подавляя волю,Царь двигает страну впередИли назад… а что народ?Живет, не сетуя на долю.

44

Легко понять, мы потерялиДорогу предков, умирали,Не выполнив предназначенья,Положенного нам Творцом.И с тенью гордого сомненьяИдеей русскою живем.И терпим страшные мученья.Нельзя жить истиной востока,Хоть, право, истина одна.Своя дорога суждена.И милость нашего пророка.

45

Тысячелетие славянеХодили вкривь, назад, кругами,А суть все та ж – феодализмСквозь призму каждой новой эры.Какой уж там патриотизм.В отсутствие понятной верыМы слепо веруем в царизм.«Что делать?» – глуп вопрос по сути.Беспомощен, ленив и пьян.Вопрос под водку, под баян.Одумайтесь, прошу вас, люди!

46

Поставлю книги гонорар.Изменится репертуарНа сцене русского масштаба.Когда звучать он будет так:Не «Что», а непременно «Как».И делать!! Делать!! И без абы!Вперед, друзья, да будет так.«Здесь комментарии излишни, —Подумал про себя герой. —Кто под какой рожден звездой,Решает все-таки Всевышний».

47

Вот километр нулевойОн ощущает под ногой.Ступая бодро по брусчаткеНа площадь Красную спешитИ строит в голове догадки:«Ильич по-прежнему лежит?»Лежит, конечно, все в порядке.Все обошел, все оценил:Куранты, ели голубые,Собора купола цветные,Кремлевских таинство могил.

48

Как распахнулись двери ГУМА!Легко крутясь, почти без шума.В восторге! Каждый магазинОтличен роскошью и стилем,По-своему неотразим,Манил товарным изобильемИ открывался перед ним.В прохладной близости фонтанаСидел, мечтая, наш геройИ ароматный, дорогой,Пил кофе в кресле ресторана.

49

Он восхищенно улыбался.А между тем, я записалсяИ упустил такой момент,Что мой герой не называлсяЕще ни разу… компонентНенужным ранее казался.Но имя – главный комплимент,Что в жизни, что в литературе.Я, сочиняя мой роман,Увлекся им. Бог мой… шарман!Бью сердцем по клавиатуре.

50

Ваяю смысл и сюжет,Укладывая их в сонет,Оттачиваю свой талант,Его перерождаю в гений.Алмаз – в изящный бриллиант,Кумир, достойный откровений.Иль я все тот же дилетант?Здесь кто-то против эгоизма?Любите самого себя.Так Пушкин призывал, любя.Но эгоизм ли? Это призма

51

Сомнений преломляет луч.Сплин так же в наши дни живуч,Со стрессом вкупе новомоднымОт истины уводит прочь.И вроде числишься свободным,Но ничего не хочешь мочьИ волком рыскаешь голодным.Как самого себя, другогоНе можешь холить и любить.А как? Привычка – все губить.И жить в безделье, бестолково.

52

Бегут отмеренные дни.Ждешь лучшей жизни, а ониТекут, как тот песок меж пальцев.Зато не скажет: «Эгоист!» —Толпа беспомощных страдальцев.Когда перед моралью чист, так говорят китайцы [2] .Нет, тут уж я другого мненья.Эгоистический роман —Благоухающий шарман,Моё бессмертное творенье!

2

[w`ang lio] – забудь (Перевод с китайского).