Ящик Пандоры

Самое смешное, несмотря на то, что цветовую гамму, которую Салли выбрала для нашей кухни, я считала очень холодной, сама Салли была душевным человеком. Когда она закончила проект и приехала, чтобы завезти букет белых цветов, она радостно улыбнулась мне и обняла меня.

– С тобой было чудесно работать, – сказала она.

– Правда? Меня здесь почти не было. За всем следил Гриффин.

– Ах, Клэр. Ты – потрясающая художница, и я переживала, что не оправдаю твоих ожиданий. Но Гриффин сказал мне, что каждый раз после моего ухода ты проверяла, как идут дела, и тебе нравилась проделанная работа. Меня это очень вдохновляло.

– Я рада, – сказала я, хотя главным образом я держалась в стороне, потому что мне было трудно хвалить помещение, в котором я не могла представить себя живущей.

– Он такой милый, и так тебя любит. Это ей-богу очень трогает меня. Я бываю во многих домах и вижу много браков. Клэр, ваш брак вдохновляет.

Я не могла ничего на это ответить. Я была замужем за Гриффином только два месяца, и уже подумывала о том, чтобы уйти. Эта постоянная борьба, управляемая его настроением. Когда он бывал любящим, я верила, что именно это – настоящий Гриффин, и все между нами наладится. Но, когда он злился, я замыкалась в себе, впадала в депрессию. И задавалась вопросом – не это ли настоящий Гриффин? И часто в такие ночи мне снилась Эллен. Я еще не думала, что это он убил ее, но, если Гриффин обходился со мной подобным образом, возможно, он начал с нее.

– Меня смущало, что ты художница, – призналась Салли. – И не нужно говорить, что ты можешь добавить сюда цветовые штрихи, привнести своей индивидуальности, и кухня будет прекрасной!

– Спасибо, Салли, – поблагодарила я.

Несколько дней спустя Слоан и Эдвард Хоук пришли к нам на ужин, и то, как Гриффин восторженно хвастался кухней, казалось, очаровало Эдварда. Через неделю они подписали договор с Салли Бенсон. Когда работа была закончена, Хоуки пригласили всех соседей по Катамаунт-Блафф на коктейли – Уэйда и Леонору Локвуд, Нила и Абигейл Коффин, Гриффина и меня.

– Выпьем за Салли! – произнесла Слоан.

– Дэн определенно удачно женился, – засмеялся Нил.

– Это точно, черт побери, – согласился Уэйд. – Никогда бы не подумал, что он найдет себе такую девушку.

Я заметила, как Леонора бросила на Уэйда острый взгляд, и мне стало интересно, что бы это значило.

– Ну, она проделала замечательную работу, и мы счастливы, – сказал Эдвард, обнимая Слоан, и мы все подняли бокалы.

Я поймала себя на том, что думала об этом тосте за Салли, пока резала дыню на завтрак Гриффину после нашей неприятной утренней встречи на пляже. Я воспользовалась дорогим французским ножом для очистки овощей и фруктов из набора, который выбрала Салли, потому что считала, что темный деревянный блок создаст потрясающий контраст белой мраморной столешнице.

– Есть какие-нибудь статьи о судебном процессе? – спросила я Гриффина. Он все еще сидел за столом и читал газету.

– Конечно, – ответил он. – Это усложнит отбор присяжных. Не знаю, кто сливает информацию о том, какие у нас есть доказательства, но кто-то определенно это делает. Вот тут:

«Анонимный источник заявляет, что у нас есть нижнее белье учениц с ДНК Джексона на нем».

– Это очень плохо, – сказала я.

Повисла тишина, и звук ножа, разрезающего дыню и стучащего при этом по столешнице, казался оглушающим в его молчании

– Очень плохо? – переспросил он.

– Да, – ответила я. – Я знаю, как тщательно ты оберегаешь имеющиеся факты, и не хочешь, чтобы присяжные слышали…

– Все немного хуже, чем очень плохо, Клэр, – сказал Гриффин. – Знаешь, что Джексон сделал с теми девочками? Я мог бы прямо сейчас рассказать тебе все подробности, хочешь их услышать? Мне нужно беспристрастное жюри. Я не могу позволить себе проиграть крупное дело прямо в разгар своей предвыборной кампании.

– Конечно, – согласилась я. – Я понимаю.

– Конечно. Понимаешь, – передразнил он, оттолкнув стул и швырнув газету на стол. – Если бы ты знала, что мужчины делают с женщинами, то сошла бы с ума.

– Я уверена, что так и было бы, – сказала я. Мой тон свидетельствовал о том, что я что-то задумала.

Он встал и, тяжело вздохнув, сделал шаг ко мне.

– Знаешь, мне на самом деле было неприятно видеть, как ты стоишь на коленях в бухте. Как будто ты преклоняешься Эллен как богине.

– Отнюдь, – возразила я. – Она была таким же человеком, как и я.

– Почему сейчас? Почему ты мучаешь меня ею сейчас? Разве у меня недостаточно забот?

– Не думаю, что я мучаю тебя, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.

– Ты ведешь себя так, будто я имею какое-то отношение к ее смерти. И это оскорбляет меня. Поверь, мне знаком этот синдром. Пара отдаляется друг от друга, и внезапно мужа поливают грязью. Ежегодно в мой офис поступает сотня звонков от женщин, которые говорят, что их мужья совершили ужасные преступления. Они думают, что он – серийный убийца из Маршфилда или водитель грузовика, убивающий женщин на трассе I-95. Ты такая банальная.

– Я до сих пор слышу, как эти крабы едят ее плоть, – сказала я.

– И я тоже, – произнес он. – И разница между тобой и мной в том, что я любил ее. Она была моей девушкой. Знаешь, каково мне было видеть ее такой? Я потерял ее, когда она уехала в Канкун.

– С кем она поехала? – спросила я.

– Какая разница? Это было полжизни назад.

«И половина этой жизни могла бы принадлежать ей», – подумала я. Я поймала на себе его взгляд, почти бесстрастный, как будто он меня оценивал.

– Знаешь, Клэр, – произнес он. – Мне не нужно, чтобы все это крутилось вокруг меня сейчас.

– О чем ты?

– Слухи. Инсинуации.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Люди намекают, что я приложил руку к тому, что произошло с Эллен, – сказал Гриффин.

– Кто на это намекает? – спросила я.

Он ушел от ответа, но продолжил:

– Я в разгаре предвыборной кампании. Я ожидаю, что моя жена и друзья будут защищать мою репутацию, а не сеять сомнения.

– Какие друзья не защищают тебя? – поинтересовалась я.

Он замолчал, просто посмотрел на меня долгим любопытным взглядом. И у меня снова возникло ощущение, что он оценивает меня.

– Завтрак почти готов, – сказала я.

– Я больше не голоден, – ответил он.

– Ладно.

– Видно, что ты не ценишь ни меня, ни мою работу, – продолжил он. – Нейт, великий ученый и защитник окружающей среды – ты восхищаешься им, хотя тебе не терпелось уйти от него и выйти замуж за меня. Но на твоего нынешнего работающего до ломоты в костях мужа, который всего лишь хочет добиться справедливости для двух девочек, которых Джексон изнасиловал разводным ключом, тебе наплевать, для тебя это не имеет значения. Ты можешь думать только об Эллен.