Ящик Пандоры

Интересно, как он подобрал слова: до ломоты в костях.

В свое время я бы из кожи вон лезла, просила бы прощение за то, что он неправильно меня понял. Но тем воскресным утром я уже не извинялась. И все же, я должна была сыграть свою роль, хотя бы чуть-чуть, чтобы добиться того, что хотела от этой недели.

– Гриффин, я так восхищаюсь тобой, – сказала я без интонации, как будто читала сценарий. – Ты так сильно переживаешь за свои дела, заботишься обо всех жертвах. Ты такой замечательный, такой заботливый.

– Другие люди так думают, – подтвердил он. – А вот ты – нет.

Гриффин наполнил свою термокружку кофе, затем повернулся и посмотрел на меня.

– Может, пока я буду на яхте, ты поразмыслишь над тем, что я сказал.

– Я думала, что поеду с тобой, – сказала я. – И с мальчиками.

– Нет, – ответил он. – Я действительно считаю, что тебе было бы полезно подумать о том, чтобы стать более заботливой по отношению к своему мужу, а не вредить ему.

Снаружи, на подъездной дорожке, прошуршали шины.

Гриффин посмотрел на часы.

– Семь пятнадцать, и они как раз вовремя.

Мы оба подошли к двери и увидели, как его два сына вылезают из черного «Порше» Форда. Они присматривали за поместьем одного из крупнейших политических спонсоров Гриффина и жили там же, в гостевом коттедже. Это в тридцати милях отсюда, поэтому ребята встали очень рано, чтобы добраться сюда.

При том, что они были близнецами, только Форд походил на Гриффина: в двадцать один те же рост и телосложение, та же самоуверенность и седая прядь в темных волосах. Александр был выше, но светловолосый, как Марго, чувствительный и менее мускулистый. Они вошли в кухню, одетые для морской прогулки: шорты цвета хаки, футболки поло, бейсболки. У Александра бейсболка яхт-клуба Хоторна, у Форда – его бейсбольной команды из колледжа, и она была надета задом наперед.

– Ну надо же, вы, двое, поднялись с солнцем! – воскликнул Гриффин, улыбаясь, словно мы вообще не ссорились. Он раскрыл объятия, и оба парня обняли его. – Ну разве это не здорово!

– Отец, ты упомянул о катании на яхте, – сказал Форд. – Это по-прежнему в силе? И фотосессия для кампании?

– Разумеется, все в силе, – ответил Гриффин.

– Привет, Клэр, – поздоровался Александр.

– Доброе утро, – сказала я в ответ. – Похоже, будет отличный день для выхода в море.

– Похоже на то, – согласился Гриффин, затем махнул в мою сторону и мило произнес: – Очень жаль, что Клэр не в настроении, чтобы поехать с нами.

– Ты в порядке? – спросил Александр.

– Все хорошо, – ответила я.

– Она просто очень устала, – пояснил Гриффин. – Превратилась в комок нервов, готовясь к своей выставке. Она станет местной знаменитостью, как только люди увидят ее последние творения. Мы так гордимся ею, правда, ребята?

Форд потянулся к плите. Хотя я уже выключила конфорку, бекон всё ещё шипел на сковороде.

– Вы слышали меня? – спросил Гриффин. – Вы гордитесь своей мачехой?

– Гриффин, – произнесла я. – Все нормально.

– Я задал вопрос, – потребовал Гриффин.

– Конечно, – быстро ответил Александр. – Твои работы такие классные.

– Спасибо, – улыбнулась я ему и краем глаза увидела, как Форд лопаточкой достал со сковороды кусочек бекона, подул на него, затем откусил половину и с хрустом начал жевать. Гриффин сердито посмотрел на него.

– Уверена, что вы трое отлично проведёте время на яхте, – сказала я, чувствуя, как атмосфера накаляется.

– Никогда бы не подумал, что сделаю такое, – произнес Гриффин. – Никогда.

– Ты о чем, папа? – спросил Форд.

– Воспитаю парочку животных.

– Гриффин… – начала я.

Гриффин в два шага пересёк кухню и сорвал бейсболку с головы Форда. Она упала прямо в жир от бекона.

– Есть прямо со сковороды. Носить шапки в доме. – Он повернулся к Александру, но тот уже держал в руках свою бейсболку яхт-клуба. Его лицо было совершенно белым. Реакция, казалось, пришлась Гриффину по душе. Он похлопал Александра по плечу.

– Идем, – позвал Гриффин. – Я хочу поймать прилив.

– Нам с Александром ехать за тобой в моей машине? – спросил Форд.

– Александр поедет со мной. Почему бы тебе не отправиться домой и не попытаться очистить жир от бекона с кепки? Попробуй ее замочить.

– Но отец… – возразил Форд. Его лицо стало пунцовым, тогда как Александр побледнел.

– Увидимся позже. Мы все встретимся за ранним ужином в яхт-клубе, – сказал Гриффин. Затем они с Александром зашли в гараж, и я услышала, как распахнулись амбарные двери и завелась машина Гриффина.

– Форд, – начала я, подойдя к нему. Он стоял ко мне спиной, стараясь вытащить свою бейсболку из сковородки. – Просто оставь ее. Я позабочусь об этом.

– Нет, он сказал, что я должен это сделать, – ответил Форд. Он не обернулся. Я положила руку ему на спину, и почувствовала, как его плечи задрожали. Долгое время мы просто стояли так. Звук машины Гриффина затих. Волны разбивались о берег. Чайки кричали, пролетая над домом. Через какое-то время Форд стряхнул мою руку. Я не хотела оставлять его, но знала, что он не вынесет, если я увижу его слезы.

Я вышла из дома и вернулась в свою студию. Там думала о клешнях крабов и этих голых ветках, о панно-витрине, которую собиралась создать, о том, как назову эту работу «Костяшка» и посвящу своему мужу.

Оглядываясь назад, я задаюсь вопросом, давал ли мне Гриффин последний шанс, предлагая подумать о том, чтобы заботиться о нем, а не вредить ему. Или он уже решил, что я – помеха, и приступил к осуществлению своего плана?

И хотя он сделал вид, что не слышал моих слов в бухте тем утром, мы оба знали, что я разговаривала с Эллен и сказала ей, что собираюсь уйти. Но мой уход мог бы вызвать много вопросов, спровоцировать «слухи и инсинуации», а Гриффин не мог этого допустить.

Спустя день после нападения

Глава 9

Конор

В субботу утром криминалисты все еще осматривали дом Чейза, и Конор Рид поехал на место происшествия. Все изменилось: теперь они знали, что ДНК принадлежало Клэр. И предполагали – веревку использовали для того, чтобы повесить Клэр на стропильной балке, которая треснула под ее весом. Потеря крови при падении была возможна, но количество и характер кровавых отпечатков на машине и вокруг нее наводили Конора на мысль, что женщину избили, возможно ударили ножом.